Татьяна Форш - Аланар. Тетралогия.

– Ха, еще чего! Струсил? Так и скажи!

Ответом мне стало бульканье.

Хм, вторая стопка пошла куда легче!

Я проглотила ликер, выдохнула и хлопнула рюмкой о стол.

Гномы, выражая свой восторг зычными воплями, зааплодировали.

Чувствуя, как на меня накатывает бесшабашное веселье, я помахала ручкой своим неожиданным болельщикам.

– Великая, я готов с тобой согласиться. Я боюсь. За тебя! Может все же Изумрудное вино?

– Поздняк! Градус мешать – только пьянку портить! – улыбнулась я. – Наливай!

– Третья пшла! – пьяно хихикнул советник, запульнув пустую бутылку куда-то в оживленно делающую ставки толпу.

– Надеюсь, никого не пришибло? – Светка, как самая трезвая из нас, с опаской проследила глазами траекторию падения пузыря.

– Выплатим компенсацию! Родственникам погибшив-ших! – совладав с трудным словом, махнул рукой Владыка и блаженно улыбнулся. – Светлая, ты такая, такая… чуткая!

– Да нет, это только когда она под мухой! – утешила я Пентилиана, закрыв один глаз для более четкого видения.

– Под кем? – испугался он.

– Под градусом! И вообще, Владыка, я хочу высказать тебе свое мнение. Как посторонний человек, постороннему чело… этому, эльфу! – тяжко вздохнув, я скорчила трагичное лицо.

Два Пентилиана, собрав в кучу разъезжающиеся глаза, внимательно кивнули.

– Говори!

– Ты, бездушная скотина!

Его брови изумленно взлетели на лоб.

– Объясни!

– А чего тут объяснять…. Те че, трудно удовлетворить женщину?

Владыка даже засмущался.

– Ну, не-то чтобы…, но как-то неожиданно…, а что?

– Где? Ты это о чем? – пьяно икнув, я подозрительно прищурилась на него. – А-а-а, да нет, я про другое! Я тут, понимашь ли, здоровьем рискую, пью ваши дикалоны, а ты не можешь удовле… это… творить мое это… как его? Любпыство! Ну, считай, что я проиграла. Ты только скажи, пщему у всех такая реакция на мое имя, и я пшла танцевать ламбаду!

– Ах, вот ты о чем! – пьяно хихикнул эльф, налил ликер и кивнул. – Ну, давай еще по одной!

Самое интересное, что запах ликера мне даже понравился, а питься он стал, как компот. Выхлебав немаленький стаканчик в один глоток, я вопросительно уставилась на Владыку.

– Ну?

– Ой, Великая, все ощень просто! Letys faa leeca mey.

– Так, стоп! Ни фига не поняла. Давай сначала, по буквам и по-русски!

– По – как?

– По – понятному!

– А, ну так я и говорю! У меня есть сын…

– Пздравляю, и давно родился?

– Кто?

– Мальчик!

– Да нет!

– Сына нет?

– Тьфу на тебя, Тайна! Давай еще по одной! Что-то мне давно не было так хорошо-о-о!

– Угу, мне тож! Самое главное, чтоб завтра утром не было так же плохо!

– Эй, Тань, а может, хватит?

– Свет, когда еще получится на халяву так напиться? Те че, вино не нравится?

– Нравится!

– Вот сиди, пей и не отвлекай меня от выпытывания тайн!

– Кстати, насчет тайн! – Пентилиан очнулся и сфокусировал на мне глаза. – Когда-то давно, один оракул прдсказал, что мой сын… – Пентилиан округлившимися глазами вдруг уставился мне за спину. – Кошмар!!

– Сын – кошмар?

– Что тут происходит? – прогремел у меня над ухом голос нашего колдуна. – Какого беса здесь творится? Почему мы, как идиоты, носимся по всему Винлейну в поисках пропавших Великих? Барга, бери Светлую.

– Пщему – как? – успела хрюкнуть я, а потом меня бесцеремонно выдернули с насиженного места и перекинули через плечо.

– А Тайна мне обещала станцевать какой-то новый танец! – напоследок сдал меня Владыка.

– Завтра натанцуетесь! – рявкнул Велия и приказал. – Лоэрин, доставь Владыку в его покои, протрезви, а я приду позже!

– Но, господин…

– Я сказал, протрезви!!

Вися вниз головой, я покачивалась, внимательно рассматривая серый плащ, подметающий светлый пол.

Ой, что-то меня мутит от такой позы!

– Эй, урюк, поставь меня на место! Посади, где росло, говорю! Мы с Владыкой еще не допели, тьфу, то есть не допили! Короче, не станцевали! – для убедительности я забарабанила кулаками по спине, но только отбила руки: не замечая моего протеста, меня куда-то потащили. – Поставь меня на место! Ах ты, конь педальный! Паразит! Тиран! Деспот! Ненавижу!!!

Меня грубо встряхнули и, перекидывая на другое плечо, попутно обо что-то врезали головой. Мир перестал существовать.

В голове гномы устроили кузницу. Кошки, во рту – туалет. Выживу – пить не буду! Вроде пила только ликер, ни с чем не смешивала, что ж мне так нехорошо? Нда-а, женский алкоголизм, как горб, лечится только топором! Вот интересно, как все закончилось? Помню Пентилиан что-то начал рассказывать о моем имени, еще помнится голос Велии и…. и все! Провал памяти! А как я оказалась в комнате?

Рискуя скоропостижно умереть от острых ощущений, я поднялась на локтях и села. Рядом, на соседнем лежаке, подложив под щеку ладошку, сладко спала Светка.

Ну, ничего, ей еще предстоит проснуться! Хе-хе!

На мне оставалось все тоже цветастое платье. Я поднялась, умылась и выглянула.

В зале чаевничали Барга, Глисс и Ферес. Увидев меня, они заметно оживились.

– Ну, Тайна, как самочувствие? – бас Барги, топором, рубил голову пополам. – Как голова?

– Ва-ва! – кивнула я, поморщившись. – А слабо вылечить?

Они переглянулись и промолчали.

– Нет, ну я не поняла! Вы че, как партизаны на допросе? Барга, сегодня я готова простить тебе даже щелбан, если он поможет мне снова почувствовать вкус к жизни!

Барга задумчиво пожевал губами.

– Э-э, понимаешь, Тайна. Я бы с радостью, но ты вчера сильно обидела Велию, и он попросил оставить тебя ему.

Я взялась за голову.

Поздравляю! Допилась! Мало того, что споила местного монарха, так еще и умудрилась обидеть эту язву. Ха, жаль не помню как! Он же меня теперь со свету сживет!!

Наверное, мои мысли крупными буквами написались у меня на лице. Троица, не сводя с меня глаз, сочувственно покивала.

Хорошо!

Нацепив маску не обремененного совестью Дауна, я уселась на свободный диван.

– Ладно, тогда дайте мне что-нибудь выпить!

– Есть только чай! – с улыбкой маньяка-садиста через стол посмотрел на меня целитель.

– Ну, давай. Давай!!

Чай оказался обычным, травяным, никаких чудодейственных сил мне не дал, зато избавил от жажды. Как только кружка опустела, Барга заботливо налил еще.

Через некоторое время к нам выползла помятая Светка, радуя мою душу зеленоватым оттенком лица (ну, не все же мне одной страдать!) и плюхнулась рядом на диванчик.

– Больше я в этом мире вино не пью! Так плохо мне не было никогда в жизни!