Андрей Белянин - Черный меч царя Кощея

О дальнейшем развитии событий вы вполне могли бы догадаться сами. По крайней мере, лично меня не покидало ощущение дежавю. Вот разве что царь Тимур был совсем не похож на царя Дормидонта. Этот венценосный государь был довольно моложавый человек, худой, как велосипед без рамы, лысеющий со лба, с длинной восточной бородкой и нервно дёргающимся веком.

— Вор? Конокрад? Казнить! Немедля! Тут же, при мне, самым жестоким образом, чтоб другим неповадно было, а чё?!

— Угу, — тупо согласился я, уже догадываясь, во что впрягся. — Может, договоримся?

— Может? Это как? Это вопрос был? Да непременно договоримся, ежели хочешь голову на плечах сохранить! А куда тебе без головы, вор конокрадский? Некуда! Договоримся-а...

Этот самодержец захотел в обмен на коня распрекрасную девицу Василису Прекрасную из соседнего царства. Родную дочь неуступчивого царя Никодима.

Не знаю, для каких целей, ну уж явно не баловства ради, в этом мире все подряд только и стремились к законному, а значит, материально выгодному браку. Подозреваю, что и царь Тимур был намерен таким образом оттяпать себе полцарства соседа.

Огромная территория — два гектара, полдеревни, один мосток через ручей и треть непроходимых болот с мухоморами. Ну, у богатых свои причуды...

— Чё молчите на меня, Никита Иванович? — первым полез мириться мой младший сотрудник, когда меня вытолкали за ворота.

— Я не молчу.

— Молчите.

— Митя, если я тебе отвечаю, то как же я молчу?!

— Обиженно, — пояснил он, приседая, чтоб мне было удобнее влезть на его спину. — Чё вы сразу, как этот...

— Как кто?

— Как не родной! Стока вместе пережили, стока соли съели, стока дел распутали, стока преступников повязали, а вы на меня дуетесь из-за одного косяка разъединственного...

Я прикусил нижнюю губу, чтоб не зарычать, и постарался мысленно досчитать до десяти. Обычно это помогает. Но в этом случае уже на цифре восемь в памяти поочерёдно всплыли сто двадцать шесть Митиных косяков только за последнее время. А если учесть общий стаж его службы, то счёт пойдёт на многие тысячи...

И это я не преувеличиваю! Наоборот, я просто не все его причуды записываю, иначе давно бы в психушку загремел...

— Давай не усугублять. Забудем всё и поехали. Нам ещё благодаря тебе придётся красавицу-невесту воровать.

— Почему нам? — искренне не понял Митя. — Не, мне невесту не надо, я вообще на такое не подписывался. Вы человек, вам и карты в руки, а я зверь лесной, безвинный, ни в чём предосудительном не помеченный.

— Поздно. Кто мне уздечку подсунул и сигнализацию врубил?! — пнув его пятками под бока, напомнил я. — Теперь мы с тобой кунаки влюблённого царя-джигита. Взамен получим коня, меняем его на птицу, а птицу на наших заложниц. Потом их домой, а сами ходим по лесу, аукаем царя Гороха. И лучше б мы его нашли...

— Дело ясное, — серьёзно согласился серый волк, вновь пускаясь вскачь вдоль забора. — А тока какие у нас есть гарантии, что энтот Змей поганый сызнова на Лукошкино не пойдёт?

«Никаких», — подумал я, но вслух не произнёс ни слова.

Да он и сам догадался, не дурак всё-таки, общую психологию преступника сечёт на раз. Разговорились, уже когда выехали в чисто поле, и не очень далеко, на уже розовеющем горизонте увидели высокие крыши терема царя Никодима. Собственно, тема была той же самой, с минимальными поправками и вариациями. Сказки же, чтоб их...

— Мить, а у тебя нет информации, как в вашем сказочном мире девиц крадут?

— У меня такое впечатление складывается...

— Не умничай.

— ...что вы меня тут за криминального авторитета держите, — невозмутимо продолжил он. — То как курей красть, то как коней воровать, теперича и до живых людей похитительства добрались. Я так думаю, неспроста оно. Проверяете небось. А потом как турнёте взашей из милиции, чтоб я вам чистых рядов не позорил...

В чём-то он, конечно, был прав. Турнуть Митю из отделения — это круче, чем арестовать Памелу Андерсон на пляже и обыскать её в купальнике. Не, не я в купальнике, а... тьфу! Надо срочно вернуть любимую Олёну, а то уже фантазии разные появляются...

— Ладно, не хочешь — не говори.

— А вы меня потом к стенке за отказ сотрудничать с органами?

Я сделал вид, что задумался над таким заманчивым предложением. Митя всё понял и мгновенно включил задний ход.

— Эх, пропадай моя буйная головушка! Куда ни кинь, всё об пень лбом, на ёлку задом. Было дело у нас... Тока тсс! Маманя узнает, из-под земли меня достанет да и по ушам, по ушам! А ручища у неё, сами знаете...

Мы ещё пару минут пообсуждали его строгую маменьку, и лишь после этого разболтавшийся волк, не сбавляя хода и не сбивая дыхания, расписывал, как у их деревеньки остановились каторжники, идущие в Сибирь по этапу. И как там один особо упёртый дед, весь в наколках, с бородой ниже пояса и кандалами, начищенными до серебряного блеска, травил тюремные байки молодым первоходникам.

Так вот, кроме всего и всякого, рассказывал, каким образом они в персидском набеге баб воровали. Как я понимаю, дело это у них было поставлено на поток: утром украли, днем прислали счет, вечером вернули за деньги. И всё у них якобы прокатывало...

— Тут, главное дело, по затылку её правильно ошарашить! Слабо вдаришь, девица на визг изойдёт, а сильно — дык дурой слюнявой останется. Гармония нужна и опыт, конечно, без него никуды...

Нарвались похитители, когда попробовали тот же бизнес перенести на русскую землю. Высмотрели дочь одного боярина, влезли ночью в окошко и хрясь её по затылку стулом! А девка неслабая попалась, щепки с башки отряхнула да ответным махом — хлобысть самого похитителя лбом о стену! Тот временно ласты склеил, а очухался уже в тюремной камере. Эх, судьба арестантская...

— Хорошенький метод, — буркнул я себе под нос.

— Не в совершенстве, — легко согласился Митя. — Зато ж за разговором и дорогу скоротали! Вона уж царство Никодимово, и забор тесовый, и оконце девичье наверху распахнуто.

— Уверен? Может, там как раз её батюшка спит...

— Не! Запах чую девичий, приятственный!

Серый волк так похабно мне подмигнул, что пришлось дать ему кулаком по лбу за намёки. Всё равно что кирпичную стенку ударил, только руку отшиб, а этот мерзавец с хвостиком даже не поморщился...

— Хм, интересно, как же туда забраться-то? — задрав голову, сам себя спросил я. — Тут нигде приставной лестницы не видно.

— Давайте я вам помогу, Никита Иванович, — от всей души предложил Митяй, виляя задом. — Ужо небось подкину до оконца-то?

И, прежде чем я хоть как-то успел ответить, здоровенная волчья морда сунулась мне сзади между ног (прошу простить за натурализм!) и одним движением мощной шеи так подбросила вверх, что только ветер в ушах свистнул.