Станислав Городков - Оплата по счетчику

Посему, в честь совершенносемисотлетия рекламной компаѓнии памперса «бэби Драй Плюс Юниор» и тульского пряника, полагает необходимым наградить Бжеймса Донда презентом. Именно вам, — тут курьер скривился и плюнул, — довереѓна высокая миссия выполнить пожелание народа Либресии. Курьер разогнулся, потянулся, сморкнулся и чисто буднично добавил:- Скоѓрость прилипания прокладок Кэфри зависит от температуры тела, а также мямлики лучше есть здоровенькими. Также смотреть приложение к инструкции за 5 от 5-155 до 25-255 в файле 355-ом. После чего Приплюснутый, поковырявшись в носу, поинтересовался: — Вас блохи не мучают? — Сказал:- Хорошо у вас тут! — И попросил у капитана побриться. Затем вытер грязные пальцы о штаны Ыырха и исчез вмесѓте с его бритвенными принадлежностями в голубоватом свечении также быстро, как и появился. Ага-хр-р медленно опустился в кресло. Ыырх хотел сделать тоже самое, но вовремя вспомнил о мухе.

— Я это, убраться мне необходимо, — глядя в сторону, негромко обронил Ыырх. — А ты, пока, поищи приложение в памяти компьютера.

— Неча во мне искать, — неожиданно заявил компьютер, — нет у меня никакого приѓложения к инструкции. — И обращаясь персонально ко второму пилоту, добавил:- И не тяни свои грязные ручонки, я щекотки боюсь.

— Как нет, — не сразу отозвался капитан, делая какие-то пасы над креслом, — должно быть.

— Нет его, — снова сказал компьютер, — муха сожрала!

— Ну и черт с ней, — после минутной паузы, абсолютно спокойно заявил Ыырх. — Ведь, по инструкции, — здесь командир гнусно осклабился, выставил вперед здоровенную вставную челюсть, — за сохранность приложения отвечает второй пилот. Значит, второму пилоту и отдуваться перед начальством.

— Вот сволочь, — тоскливо подумал Ага-хр-р, — ведь, так и доложит по инстанции. Необходимо что-то срочно придумать.

— Капитан, — спустя минуту, радостно произнес второй пилот, — есть идея!

— Что за идея? — осторожно спросил Ыырх. — Давай обсудим.

Жизнь Бжеймса Донда и раньше не знала никаких проблем, а в последние дни вообще превратилась в сущий рай. Стоило ему только подумать о чем-то, а ему уже несли это готовеньким. Любое дело, любое начинание ладилось, стоило только кончиком пальца коснуться его.

— В действительности, — размышлял Бжеймс Донд, причесываясь перед зеркалом в прихожей, — я всем обязан «колобкам». Они предложили сделку. Я им — сбор и передачу информации, они мне — превращение из бизнесмена-неудачника (в пределах родного штата не существовало ни одного проекта, который бы Бжеймс не сумел провалить) в преуспевающего дельца. Гарантия выражалась в небольшом, под старину, медном флаконе с маслянистой желтоватой жидкостью — вот, как раз недавно, колобки доставили ему очередной флакон… Донд должен был раз в сутки мазаться этой жидкостью. Первая же «проба пера» оказалась удачнейшей. Одна весьма сомнительная сделка (от полнейшей безнадеги Бжеймс брался и за такие) с продажей оружия через очень малоразвитые страны совсем недоразвитым, горела синим пламенем, если бы не эликсир благополучия. Бжеймс, до сих пор, с ухмылкой, вспоминал замерших в предвкушении дармовой сенсации с диктофонами, магнитофонами, видеофонами, мобилками, копилками, женами, тещами, любовницами, памперсами, сникерсами, марсами, блохами, клопами и тараканами в голове, журналистов, и разинувшего рот до бугристых плечей дебила-шерифа. Ведь, в ящиках, вместо суперракет, находились чугунные гениталии для клубов сексуальных меньшинств. Бжеймс Донд поправил галстук, еще раз критически осмотрел свое отражение в зеркале — прическа, рубашка, галстук и брюки все в одном, сугубо деловом стиле — и вышел из комнаты. Задержавшись в прихожей, он сменил домашние тапочки на летние туфли и направился к выходу. Уже взявшись за ручку и слегка приоткрыв дверь, Донд передумал и решил вернуться за зонтиком. Лето в этом году выдалось необычным. Жара на улице стояла невыносимая, температура зашкаливала за 30, но раз в день обязательно шел дождь. Иногда проливной, а иногда мелкий и нудный, часа на 2–3. Снимая зонтик с вешалки, Бжеймс услышал, как по лестнице прозвучали чьи-то быстрые шаги.

— И не лень кому-то тащиться ко мне, — подумал Донд, — в такую даль. В доме раздался звонок и одновременно послышался треск распахиваемой бесцеремонно двери. Когда Бжеймс обернулся, на пороге стояли двое. Сильно загорелые и очень грязные. В общем, молодые и даже с остатками интеллекта на побитых физиономиях. Ночной колпак, дырявые носки — из одного торчал мозолистый большой палец, полуразложившиеся остатки рубахи и семейные трусы до пяток — у первого, волосатая накладная грудь, рваные на жопе штаны и перекошенная от вожделения рожа с подбитым глазом — у второго, наводили на неприятную мысль, что буквально еще 5 минут назад эти двое собирались переночевать на городской свалке. Однако, неизвестно почему, передумали и приперлись к нему.

— Послушай, приятель, — кося одним глазом, а вторым пытаясь заглянуть Донду в рот, фамильярно обратился тот, что в колпаке, — мы из фонда оголодавшей саранчи.

— Какой-какой саранчи? — оторопело переспросил Донд, чувствуя неприятную сухость во рту. Теперь оба глаза типа в колпаке смотрели в разные стороны.

— Оголодавшей, — заикаясь, понуро повторил второй из визитеров и добавил, — ведь ее так много, а жрать-то она так горазда. Бжеймсу показалось — слеза умиления покатилась из подбитого глаза говорящего.

— А, впрочем, — тут посетитель в колпаке подтянул трусы повыше, до подмышек, и протянул Бжеймсу удостоверение полицейского из отдела по борьбе с вшивыми гражданами, то есть по борьбе с наркотиками и их распространителями.

— Какие наркотики? Вы что, охренели? — ужаснулся Донд. — Я добропорядочный гражданин!

— В участке будешь рассказывать о своей порядочности, — хихикнул тип в семейѓных трусах и неожиданно рявкнул, — а ну пошел, пошел, стрекозел! На улице в тени платанов, окаймлявших вход на виллу, стояло темно-вишневое полицейское авто. В машине находился еще один человек.

— Бог мой, — ощущая нарастающий ком неприятностей, подумал Бжеймс, — я его знаю, это же шериф Крэг! Шериф гостеприимно открыл дверцу авто.

— Что же это вы к нам не заходите, — поприветствовал Крэг Донда.

При этом, на коленях у шерифа, лежал полный набор юного врача-стоматолога под названием «Учусь драть зубы сам» и руки Крэга любовно поглаживали то один инструмент, то другой, и особенно любовно тоненькие кривые сверлышки. Едва за Бжеймсом захлопнулась дверь, и машина набрала скорость, шериф одним движением смел с колен жуткие щипцы и хищные зубила и, развернувшись к Донду, зло процедил:- Тебе конец, весельчак! Полтора года тому назад надо мной посмеялась вся Америка, но теперь все. Мы нашли ящики с ДС-2 и там повсюду твои пальчики.