Виктория Угрюмова - Дракон Третьего Рейха

— Да дело в том, ваше величество, что я не уверен, что этой ночью именно так все и обстояло… — вздохнул гвардеец. — То есть даже скорее всего обстояло совсем не так.

— Это ты о чем? — уточнил Оттобальт. — Совсем говорить разучились. Я его чистым уппертальским языком о чем-то спрашиваю, а он мне так витиевато отвечает, что король начинает чувствовать себя Нишмансом-дурачком и его говорящей мульчипеей одновременно. Скоро желания начну исполнять и в большом котле по всему Дарту ездить.

Сереион чуть было не брякнул, что это ничего не добавит и не убавит от светлого образа повелителя, однако вовремя прикусил язык.

— Так в чем дело? — проворчал Оттобальт. — Чем тебе союзный дракон нынче не угодил?

— Толком сказать нечего, — пробормотал Сереион, отчаянно смущаясь непривычной роли доносителя. — Мы ведь гвардейцы, а не шпионы, наше дело — охранять и следить за порядком, а не подслушивать и подглядывать, но…

Повисла тяжелая пауза.

Король слегка раздражился:

— Но что? Что тебя так взволновало, говори, не тяни же мымрячного швакупу за хвост.

Сереион выпрямился и принял бравый вид.

— В целях государственной безопасности, ваше величество, я обязан вам доложить, что дракон этой ночью не справлял нужды, так как запах сродни тому, что вдыхаешь, когда посещаешь комнату Мублапа, — то есть запах лекарский.

Оттобальт встревожился:

— Все живы? Ни с кем ничего такого ужасного не сотворилось?

— Пока вроде бы ничего. Но мне кажется, что вам, ваше величество, нелишне будет лично выяснить, что этой ночью происходило в конюшнях и чем это чревато.

Вскоре король с многочисленной свитой, включавшей мага, министра и полиглота, не говоря уже о десятке-другом-третьем расфуфыренных вельмож и очаровательных дам, торопился к конюшням. По дороге он занудно допытывал Мулкебу:

— Ты мне говори толком все, как есть. Ежели чего такое имеется, о чем не поздно своевременно сообщить, так поторопись. Не то потом расценю недосказанное тобою как мерзкое хлюпчуйское предательство и покараю тяжкой десницей закона. А может, и своей, чтобы долго не возиться.

Мулкеба, которого от волнения вновь скрутило в три погибели, едва поспевал за драгоценным повелителем. Он бы с большим удовольствием упал на сотворенный вчера антирадикулитный матрасик {покрытый собачьей густой шерстью), с подогревом и успокаивающим мурчанием, однако следовало держаться в курсе событий, иначе после таких дохлых шумнязей понавешают, что глазом не моргнешь, как очутишься в подземельях, в компании печально известного лесоруба Кукса.

— Все под контролем, ваше величество, все под контролем, — торопливо заверил чародей, пытаясь угадать, чего же он недоучел на сей раз.

— «Под контролем, под контролем…» — не унимался Оттобальт. — Это все, между прочим, на моих несчастных плечах лежит, все на моей ответственности. Марона вот с самого утра пилит, что расходы пугающе выросли. В замке все на ушах стоят. Обзавелся на свою голову демонической компанией, теперь ни поспать, ни поесть спокойно не могу. А главное — не знаю, что будет завтра.

Мулкеба презрительно хмыкнул:

— Подумаешь, драконом обзавелись! Экое диво. Вот на Таримурзийских островах мой уважаемый коллега Мухнямитус, по просьбе местного совета попечителей, сотворил некое мифическое создание по имени Блязандр, дабы последний послужил защитой рыбакам от Вапонтиха и опорой мореходам в межостровных плаваниях.

Наивный, словно дитя, Оттобальт сразу забыл о своем драконе и живо включился в обсуждение:

— Так! Понял. Таримурзийские острова — это где? И что оно такое, этот Блязандр?

— Острова на прежнем месте, ваше величество, — успокоил его маг. — Как и прежде, на восток от Упперталя. Как и положено всяким островам, в море. Блязандр же есть волшебное существо мужеского полу, которое живет в море, столуется на суше и активно интересуется особями женского полу, встреченными как в водах, так и на берегу. Отчего, кстати, в последние годы в Таримурзийских водах появилось множество маленьких Блязандриков.

Оттобальт покрутил пышный рыжий ус и приостановился. Затормозила и пышная свита, чутко реагирующая на малейшие нюансы настроений своего повелителя.

— Ну а в чем, собственно, суть этого мифического создания? — недоумевал король.

Мулкеба потер ноющую поясницу и пояснил:

— А суть вот какая: Блязандр должен был решить проблемы рыболовства и мореходства, а вместо этого нежданно-негаданно превратился в местную достопримечательность континентального масштаба и лег в основу туризма на Таримурзийских островах. При этом казна этого островного государства выросла столь сказочно, что повсюду объявилась масса желающих перекупить как самого Блязандра, так и его отпрысков. Не скрою, даже я идею заимствовать пытался, но что-то ничего не вышло. Помните, вы тогда еще меня казнить в очередной раз хотели — за то, что в дворцовом фонтане по ночам что-то булькает, шумно дышит и оставляет мокрые следы до самой кухни?

Король радостно улыбнулся:

— А, в тот раз? Конечно помню. В тот раз особенно, знаешь ли, сильно хотелось казнить тебя. Да-да, тогда еще и Ляпнямисус меня просил не казнить его, а устроить расследование по делу бесследно исчезающих личбурберсов из деликатесной заморской свинакулины.

Мулкеба просиял:

— Вот-вот, вспомнили!

— Дикую прорву денег стоила эта свинакулина, — встрял первый министр Марона. — Я давно говорил вашему величеству, что личбурберсы можно готовить и из подручного материала. Чем потчевать Мулкебиных тварей дорогим мясом, лучше бы отложить сотню-другую тулонов на черный день.

Оттобальт оставил этот монолог без ответа. Положим, дай первому министру волю, он все деньги отложит на черный день, а личбурберсами из подручных материалов станет кормить не только каких-то бесхозных Блязандриков, но и собственного повелителя. В данный момент его гораздо больше волновал разговор с магом. Он сделал прозорливое лицо и спросил:

— Так ты мне намекаешь, что никому не известно, что выйдет в будущем из нашего железного дракона?

— Тоже мне загадка миров, — неожиданно пробормотал Хруммса. — Толк выйдет. А бестолочь останется.

Маг смутился:

— Известно-то оно известно, но не стоит недооценивать превратности судьбы. Любая проблема может решиться мгновенно, но может и затянуться на годы.

— Спасибо, ты утешил своего короля, — удрученно молвил Оттобальт, представляя себе годы, проведенные вместе с тетей, драконом и пятью демоническими драконорыцарями.

В дверях конюшен свиту приветствовал сияющий, хорошо отдохнувший и довольный жизнью майор фон Морунген:

— Хайль Гитлер!

Оттобальт, уже предупрежденный Хруммсой, что это очень значимо для дракона, старательно произнес при поддержке хора придворных: