Кира Измайлова - Предатель крови

Джинни просветлела лицом, но снова нахмурилась, когда в комнату ввалился радостный сверх всякой меры Том.

— Ну, знаете, с нашими преподавателями никакого цирка не надо! — выпалил он и грохнулся на кровать по своему обыкновению. — Какую теорию выдал Грюм! Нет, что Поттера подставили, ежу лесному понятно, но как он доказывал всем, что кто-то приложил Кубок Конфундусом, чтобы обдурить его и заставить забыть, что участвуют всего трое, причем совершеннолетних…

— Хочешь сказать, это его рук дело? — спросил я.

— Чьих же еще? В Хогвартсе, конечно, паноптикум еще тот собрался, но все же не на каждом углу темные маги запретными артефактами торгуют, — фыкнул Том.

— А Снейп?

— Не-а, это точно не он, — помотал он головой и вытащил из-за пазухи карту. — Я следил. Снейп к Кубку подходил только вместе с Дамблдором. А вот Грюм шатался туда-сюда, бдил, стало быть…

— Ты что, всю ночь следил? — подозрительно спросила Джинни. И правда, на лице Тома не было заметно следов недосыпа.

— Нет, я просто навесил на обоих следящие заклинания, — ухмыльнулся Риддл. — Мелочь, они и не заметили. Ну и там, возле Кубка натянул ниточки, как в маггловских детективах: на общем фоне не заметно, а если заденет нужная персона, я узнаю…

— А, то есть они активируются, когда человек заденет эту вот… ниточку? — сообразил я.

— Балл Рональду! Именно так. При активации они самоуничтожаются, следов не найдешь, а до активации ничем себя не проявляют. Словом, я уверен — это дело рук Грюма. То есть Крауча-младшего, — поправился Том, разглядывая карту. — Настоящий Грюм — вот он, живехонек. Ну да понятно, Барти нужен материал для оборотки, а хранить его он, наверно, не умеет, олух! Уж лучше научился бы, чем живого человека прятать… Сам из-под Империо сбежал, и хочет на такие же грабли наступить!

— Ты хочешь устроить настоящему Грюму побег? — спросил Невилл.

— Не сейчас, — помотал головой Риддл. — Ему покамест ничто не угрожает, а я хочу узнать, что затеял подменыш. Это что-то явно связано с участием в Турнире, так что мне мало победы, мне еще надо присмотреть, чтобы Поттер не угробился! Кому-то явно это нужно… и догадайтесь, кому именно!

— Как-то это сложно, — подумав, сказал Невилл.

— Нет, не сложно. Зато зрелищно и пафосно, — ответил Том. — Зная себя… Словом, я всегда был склонен к показухе. А что может быть лучше Турнира? Думаю, Поттер еще и до кубка доберется с определенной помощью… До кубка…

Тут он задумался, а я осторожно спросил:

— Так про задания-то вам рассказали?

— А как же, — очнулся он. — Правда, о сути не поведали, но заявили, что это будет испытание на отвагу. Ну а мистер Крауч, который обо всем этом вещал, внимательно посмотрел мне в глаза и подумал одно лишь слово…

— Какое? — подпрыгнула Луна.

— Драконы, — ответил Том. — Ну… думаю, после вашей компании какой-то дракон покажется мне милой домашней зверюшкой!

«Кто бы говорил!» — подумал я. Я бы на месте дракона драпал от Риддла как можно дальше, пока тот не разобрал его на ингредиенты!

— Ну ладно, — сказал я. — Но почему же Кубок выбрал именно тебя? Столько народу бросали записки со своими именами…

— Том, сознавайся, ты схитрил, — с уверенностью сказала Луна.

— А я и не отрицаю, — ухмыльнулся он.

— Но как?! Как можно обмануть Кубок?

Том вздохнул и сел.

— Есть такой анекдот, — сказал он совершенно серьезно. — У родителей спрашивают, почему они решили назвать сына Джоном. Мать отвечает: «Мы написали имена на бумажках, бросили в вазу и вытащили наугад. Я написала — Кристофер, Эндрю, Джеральд». А муж добавляет ей в тон: «А я написал — Джон, Джон, Джон…» Принцип понятен? Нет, конечно, оставалась малая толика вероятности, что повезет все-таки не мне, но… — Том улыбнулся. — Я тоже приложил Кубок Конфундусом. Эта идея лежала на поверхности.

— Жулик, — тяжело вздохнула Джинни. — Как есть жулик! Но только попробуй не выиграть Турнир, я тогда… я тогда…

— Ну, что тогда? — с интересом спросил Том.

— Не выйду за тебя замуж, — ответила она совершенно серьезно.

— А ты вроде бы и так охладела ко мне… Я видел, как ты обнимаешь Крама, — не менее серьезно сказал он.

— А я видела, как ты любезничаешь с Делакур! Да и остальных ты вниманием не обошел, разве нет?!

Глаза Джинни метали молнии, волосы словно наэлектризовались, и выглядела она, если честно, будто какая-нибудь богиня мести или вроде того.

— А знаешь, что они говорят о тебе? — продолжила она сквозь зубы. — Не только приезжие, и наши тоже… «Выскочка! Полукровка! Невесть кто! Школу опозорит, чего доброго, сам иностранец, а туда же!»

— Я уже ловил ее за руку, — вставил я.

— Трижды, — дополнил Невилл, и мы хором закончили:

— Сам ее укрощай!

— Не буду. Перебесится, надеюсь, — пожал плечами Том, а Джинни вспыхнула еще сильнее и ринулась было к двери, но ее остановил его спокойный голос: — Джиневра Уизли, ты знаешь, в кого превратишься, если станешь ревновать меня к каждому столбу и награждать Круциатусами любого за косой взгляд в мою сторону или дурное слово в мой адрес?

Джинни, уже повернувшая ручку двери, замерла на пороге, потом повернулась к нам.

«И в кого же?» — читалось на ее лице.

— В Беллатрису Лестрейндж, — негромко произнас Невилл, и она невольно прикрыла рот рукой.

— Я не… — проговорила Джинни, и я видел, как ее лицо медленно теряет краски, делаясь мертвенно-бледным, особенно белым на фоне рыжих волос.

— Ты — да, — мягко сказал Том, подойдя к ней. — Ты уже в начале этого пути, а потому я говорю тебе, Джиневра Уизли: остановись, пока не поздно! Покамест я могу взять тебя за руку и увести другой дорогой, но еще немного, и мне останется только оказать тебе последнюю услугу, а не думаю, что ты сама или кто-то из присутствующих будет рад такому повороту…

«Удар милосердия», — вспомнил я и невольно содрогнулся, а Луна вдруг соскочила с кровати, схватила нас с Невиллом за руки и потащила прочь из комнаты.

— Так надо, — пояснила она в своем неповторимом стиле, когда за нами закрылась дверь.

Я успел только услышать, как взахлеб плачет Джинни и что-то говорит Том, но тут он, видно, закрылся от подслушивания, потому что из-за двери больше не доносилось ни звука.

— Туфли там забыла, — вздохнула Луна, глядя на свои ноги в полосатых чулках, пошевелила пальцами, потом рассеянно трансфигурировала забытые кем-то черновики в тапочки и помахала нам: — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — отозвались мы, а я мрачно спросил:

— Что, в гостиной ночевать будем?

— Да ну, не в креслах же. Пойдем в Выручай-комнату, — мирно ответил Невилл и добавил: — Уж если кто и сумеет приручить твою сестру — так это только Том!

— Знаешь, я в этом не сомневаюсь, — сказал я. — Только не хочу знать, что может получиться в результате такого союза!