Елена Руденко - Жена Темного Властелина. Инструкция по применению

— Иринель? — переспросила женщина.

— Он самый! — радостно согласилась я, подмигнув 'красавице'. От радости, что это создание знало, что такое Иринель, я не то что подмигнуть готова была, я даже сплясать могла!

— Да зачем Вам этот городишко?! — удивленно захлопала явно ненастоящими ресницами, «невеста». Это она флиртовать со мной пытается, или ей в глаз что‑то попало?

— По делам, — туманно объяснила, не вдаваясь в подробности.

— Да зачем Вам эти дела! Когда тут такая красота! — воскликнула барышня, попытавшись прижаться ко мне своей грудью. То, что этой самой грудью, она меня едва на землю не повалила, ее кажется не волновало. Увидев, как я в шоке округлила глаза, она решила, что это восторг и еще пару раз поморгала для закрепления результата.

— Простите, но долг чести для меня важнее! — вспомнила я фразу из одного романа про рыцарей, который утащила из библиотеки в замке.

— Так можете мне отдать! — горячо зашептала новая знакомая, еще раз попытавшись прижаться грудью, но я вовремя отскочила.

— Долг? — переспросила я, прикидывая, что деньгами откупиться у меня не хватит, а натура не пройдет.

— Честь! — заверила меня она.

— Нет уж! Увольте! — знала бы ты, любезнейшая, какое разочарование тебе ждет, если ты мою честь увидишь.

— Пойдемте же со мной! — проворковала мадам, не обращая внимания на мой отрицательный ответ и, ухватив за руку, словно клещами, потащила куда‑то.

Первой мыслей, что трепыхалась в моем воспаленном мозгу, было орать на пол улицы, моля о спасении, но не могу же я вот так просто лишиться главного достоинства мужчины — чести (другого‑то у меня все равно нету), поэтому едва мне удалось вырваться, отступила на несколько шагов назад.

— Слушай, — сказала я уже своим нормальным голосом, — меня ты не интересуешь. Дорогу покажешь?

— Ты из этих!? — ахнула мадама, имея ввиду любителей однополой любви, — Неужто мода эта и до нас добралась?! — причитая, женщина махнула в направлении леса, что виднелся за деревней, — Вон туда тебе!

— А может по вон той дороге ближе будет? — переспросила я, указывая на довольно таки широкую тропу, что определенно вела из деревни.

— Не, тебе тогда два дня идти придется, а вот тут можно срезать, — посоветовала барышня, улыбаясь во все тридцать два.

— Точно? — уточнила я этот сомнительный маршрут. Сама женщина доверия не вызывала, но желание сократить маршрут было сильнее здравого смысла.

— Конечно! — поспешила заверить меня незнакомка.

— Через сколько времени я прибуду на место? — спросила я, прикинув.

— Точно со мной остаться не хочешь? — по — деловому уточнила дамочка.

— Нет! — быстро ответила я. Даже если бы я была парнем, то ни за что не согласилась бы. Не дайте боги такое счастье каждый день лицезреть, да еще и без макияжа. Покажите мне этого самоубийцу — я ему памятник воздвигну! Посмертно!

— Тогда через два часа прибудешь! — скалясь, сказала она.

— Я, пожалуй, еще у кого‑то спрошу! — сказала я и принялась вертеть головой направо — налево. Как назло рядом больше никого не оказалось.

— Да успокойся ты! Иди вон туда, — она указала рукой в сторону леса, — за два часа доберешься!

— Ну, раз так, то спасибо! — поблагодарила я женщину, решительно опять направившись в сторону леса.

За два часа изнурительной ходьбы я вспомнила все свое большое семейство, а братца не забыла упомянуть несколько раз 'незлым тихим словом'. Дамочка же стала прямо таки темой номер один в моем монологе.

А может сдаться и вернуться? Хотя Дан может придумать та — а-акое желание, что мне страшно от одной мысли об этом. В прошлый раз мне пришлось месяц ходить в розовых пышных платьях с рюшечками и заигрывать с кавалерами на всех балах. А знали бы вы, каким красавцам мне приходилось скалиться? Хорошо хоть Дана понадобилось прикрыть (у него тогда человеческие фантомы плохо получались) и под мороком сыграть его невесту. Обычно он сам бросал всех своих подружек, но с этой грымзой даже отец был не прочь породниться. Скрываться же от бывшей обожэ было слишком позорно, вот и пришлось изворачиваться. Тогда он смилостивился и «скосил» половину строка. Но две недели позора!!! Я же даже на тренировки ходила в розовых штанах и розовой рубашке! Правда там смеяться надо мной никто не смел, но менее «розовой» я от этого не становилась. На что же сейчас он решиться, я не знала.

В общем, ни капельки я не боюсь, просто возвращаться назад плохая примета, тем более, назад я дороги уже не помню. Да и вперед не знаю…

И чего было не пойти по дороге? Повелась, как девчонка! Нет, не так! Тут скорее повелась, как Кузя на сосиску. Вот теперь и пожинаю плоды своей глупости. Ну, улыбнулась бы ей пару раз, да комплиментов пару добавила. И что? С меня же не убудет. Вот теперь бреду по лесу, пожиная плоды своей тупости.

Леарина, три часа спустя

Надеюсь, хоть иду в правильном направлении… Вот уже и темнеть начинает. А спать я где буду? Вдруг тут волки водятся?

Живот предательски заурчал, тонко намекая, что не мешало бы поесть прежде, чем он начнет переваривать сам себя. И чего было не пообедать нормально? Фигуру берегу, блин! Да за время моей полевой жизни от меня и половины не останется!

— Может перекусить чего? — спросила я сама у себя, а в животе опять одобрительно заурчало.

— Зверушка, кто ты? — спросила я тихо, легонько постучав по животу. С такими темпами можно с деревьями начать разговаривать!

— Не, дружок! Я тебя позже покормлю — с тобой намного веселее!

Одобрения я не услышала, но беседу решила продолжить, ведь такой собеседник лучше, чем никакой, поэтому развлекала его рассказами о своем детстве. Эх, как тут Кузи не хватает! Хотя, учитывая отсутствие еды, он бы ни за что не согласился!

Увидев меня, небольшой заяц покрутил лапкой у виска и скрылся. Или это он просто махнул ей… Наверно у меня уже галлюцинации на почве голода. Так и зеленые ежики скоро бегать начнут, или мышки. Помню, как мы когда‑то с Даном поймали несколько мышек и изменили их цвет на фиолетовый. Кузя еще долго от заикания лечился. Помог ему, как ни странно, тот же Дан, подсунув вместо сосиски небольшой муляж ящерицы. Веселое было время…

Болтушкой я никогда не была, но иногда у меня просыпается тяга пообщаться с кем‑то, как сейчас. Вот так разговаривая с собственным животом, я усмехнулась. Наверно я сейчас выгляжу такой же двинутой, как и моя мамочка, беременная братиками. Она разговаривала с Киром и Даном до самого их рождения. Братики были очень болтливыми, особенно Даниель. От меня ждали таких же бесед, пока я была в утробе, ан нет. Я предпочитала отмалчиваться.

Пора выбираться отсюда! Что говорят обычно? Мох растет на северной стороне дерева. Посмотрим…