Оксана Крыжановская - Каникулы с семейкой Шторм

— От этого, конечно, — поморщившись, ответила я. — А вот они меня, точно, прибьют.

— Кто они? — испугано спросила я.

Ответом ей были нескладные окрики моих родных и… адептов?!

Притом прихожая явно не могла вместить всех в себя, и многим пришлось переместиться на лестничную площадку, куда на звук выстрела вышли соседи.

Крики, шум, гам заполнили все в округе, от чего мне пришлось закричать:

— Да вытащите кто-нибудь из меня пулю?! Я не могу вылечиться пока она во мне, а из-за боли не могу нормально управлять кровью!

Вдобавок, среди присутствующих был и дядя Саша, от чего его кровь брыкалась, как молодой жеребец, нежелающий быть объезженным.

— Элла! — голос был мамы и, скорей всего, именно ее рука на плече. Видеть я не могла, потому что перед глазами все начало меркнуть.

«Черт! Еще и бабушка появилась!» — это была последняя мысль, после того, как померкли цвета с голосами, и я провалилась во тьму.

Казалось, я бреду сквозь молочно-густой туман, который застилал все перед глазами. Я уже долго брела, монотонно ступая вперед. Что я ожидала увидеть впереди? Почему так стремилась? Возможно, все было в голосах. Непохожие друг на друга, громки и тихий, но произносящие лишь одно слово «…Элла…»

… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла… Элла…

И я шла вперед, в желании узнать, кого голоса так настойчиво зовут…

Когда я впервые пришла в себя и открыла глаза, то увидела белоснежный потолок, который тут же закрыла чья-то голова. Я успела рассмотреть только белоснежные, как и потолок, короткие волосы, которые были очень странно подстрижены, и бледно-серые, оттенка стали, глаза, в которых плескалось беспокойство. Затем меня опять утянула в свои сети темнота.

Во второй раз перед глазами появилось лицо мамы… постаревшее, с впалыми щеками и мешками под глазами.

— Элла! — вскрикнула она и ее глаза заполнили слезы.

Я попыталась было попросить воды, так как меня сильно душила жажда, а еще лучше яду, так как все тело ужасно болело, но тьма вновь потянула сознание за поводок.

На третий раз я вначале немного полежала с закрытыми глазами, а потом только открыла и вновь увидела забавно подстриженного незнакомца.

— Элла! — позвал он. — Элла! Я так рад, что начала приходить в себя! Тебе что-нибудь нужно?

Мне нужно было в туалет, но не стану же я, в самом деле, незнакомцу говорить о столь личном времяпровождении, поэтому я спросила:

— Кто ты?

Лицо нахмурилось, и в глазах цвета стали появилась такая боль, что мне, казалось, я ощущаю ее в груди.

— Мое имя Килиан.

— А мое Элла, — говорить было трудно, вдобавок боль давила на тело словно тиски, но я все равно назвалась.

— Я знаю, — мне грустно улыбнулись и спросили: — Тебе больно?

— Да.

Голова тут же исчезла, и я почувствовала, как прогибается кровать — видно, он с нее поднялся.

Звук шагов и голос Килиана:

— Мисс Инди, Элла пришла в себя и ей больно.

Еще шаги и встревоженный голос мамы:

— Сейчас, я сбегаю за лекарем! Дай ей пока воды, Килиан!

Голова вновь закрыла потолок — двигать головой я не могла. Казалось, что мое тело налилось свинцом, и кровь почему-то не спешила отвечать на мой зов и облегчить мои страдания.

— Пить будешь?

— Буду.

Мне протянули тряпочку с водой, из которой пришлось воду высасывать.

— А кружку трудно дать?

— Тебе пока нельзя двигаться, — извиняющее произнес Килиан. — Когда усмиришь свою кровь, тогда кружку с водой и получишь.

Если бы я в этот момент пила воду из кружки, то, точно, бы подавилась, а так только изумленно фыркнула:

— Откуда ты знаешь о моей крови?

— Я много чего знаю о тебе, а еще я чувствую твою боль.

— Вытягиваешь мою боль заклинанием? — не поняла я.

— Нет, — покачал он головой. — Только чувствую, и ничего не могу с этим поделать, и от этого мое сердце разрывается от боли.

— Мое тоже, — тихо произнесла я.

— Извини, что добавляю тебе проблем.

Уточнить, каких именно проблем, мне не дала влетевшая в комнату мама с лекарем.

Лекарь облегчил бою боль, после чем-то напоил (опять через тряпочку!), от чего я провалилась в сон.

Четыре дня прошли для меня словно в аду. Я лежала не двигаясь, пила через тряпочку, и в минуты бодрствования умирала со скуки, так как тот покацанный блондин больше не появлялся. Мама с лекарем мне разговаривать строго запретили, и если я возмущалась, поили сонным зельем. Так что на четвертый день я не выдержала и решила подняться с кровати.

Было трудно, тело слушалось с неохотой и нежеланием, но я все же заставила его принять горизонтальное положение, правда, при этом, чуть не упав и не разбив себе нос.

Дверь была открытой, поэтому я без проблем (если не считать проблемой короткие перебежки от мебели к мебели) выбралась из комнаты и направилась по стеночке вдоль коридора.

Обстановка узналась — это был мой дом. Хотя комната, из которой я выбралась, подобной узнаваемостью не отличилась.

Неожиданно дверь, возле которой я остановилась передохнуть, подло меня подвела, открывшись внутрь и потянувшей меня за собой. Я уж думала, что теперь меня запрут в комнате еще и из-за дополнительных увечий, как меня поймали крепки руки и изумленный мужской голос вскрикнул:

— Элла?! Что ты тут делаешь?!

Я подняла взгляд и в шоке вытаращилась на державшего меня молодого человека.

— Ястреб?.. — пораженно пробормотал, и замахала головой.

Это, точно, не может быть Ястреб, ведь Ястребу намного меньше лет…

День рожденья! Я же обещала прийти!

— Ты узнала меня, Элла? — не менее пораженно пробормотал парень, а затем развернул меня за плечи и заглянул в глаза: — Элла, ты, правда, меня узнала?

— Нет, я вас не знаю, — попыталась выдернуться, но парень держал крепко. — Отпустите меня!

— Малиновка, я — Ястреб. Ты же узнала меня.

— Не может быть! — испугано вскрикнула я. — Ястреб мой ровесник, а вы уже явно взрослый дяденька! Отпустите или закричу!

Не знаю, какие из слов на него в этот раз подействовали, но мои плечи выпустили из захвата. И все бы хорошо, если бы мое движение было не слишком резким, а телу не требовалось опора для нахождения в горизонтальном положении.

— Элла! — закричал «дяденька», хватая меня за руки.

Я испугано вскрикнула, так как еще одни руки схватили меня за талию. Резко подняв голову вверх, я выдохнула с облечением, так как поймал меня Килиан.

— Какого черта ты делаешь, демон? — прорычал блондин, и его глаза заполнились цветом золота, а зрачки хищно вытянулись.

— Ух, ты! Дракон! — восторженно воскликнула я.

На меня кинули недовольный взгляд. С чего это? Я же впервые дракона так близко вижу, так что за это можно было понять мое восклицание. Переведя не менее недовольный взгляд на «дяденьку», дракон зарычал: