Оксана Крыжановская - Каникулы с семейкой Шторм

— Отпусти ее, демон!

— Сам отпусти, дракон!

Оба «дяденек» были намного выше меня, особенно тот, кто демон, от чего мне лишь оставалось смотреть на них снизу вверх, переводя взгляд с одного лица на другое. И лица эти явно не вызывали в душе желание влезать в их спор.

А потом я почувствовала злость, гнев, раздражение…. И они, точно, не могли быть моими! Потому что мне было неловко и даже страшновато!

Дракон взглянул на меня и прорычал громче:

— Эдмон, не нарывайся. Отпусти. Ее нужно отнести в комнату.

— Это ты, Килиан, притормози коней. Элла, меня узнала, в отличие от тебя, — его ухмылка лучилась самодовольством. — Правда, Малиновка, — подмигнул мне «дяденька».

Боль была такой силы, что если бы нее чувство, словно она принадлежит не мне, то я, точно, подумала, что у меня сердечный приступ!

Выдернув одну из рук из захвата демона, я сжала рубашку на груди и простонала:

— Что со мной?

— Элла, — Килиан схватил меня на руки, и демону пришлось выпустить мою вторую руку, — извините. Это я виноват.

— Почему?

— Потому что ты чувствуешь мои эмоции.

— Почему я их чувствую?

Килиан замялся, а «дяденька» ядовито выдал:

— Что? Боишься открыть правду?

— Нет, — резко ответил он ему, а затем перевел взгляд на меня и тихо произнес: — Все дело в том, что наши души связаны, Элла.

— Но как?..

— Потому что мы муж и жена.

Я перевела потрясенный взгляд с одного мужского лица на другое и ошарашено произнесла:

— Но я не могу быть замужем. Я еще несовершеннолетняя!

— Элла, что ты последнее помнишь перед тем, как проснуться в той комнате? — аккуратно уточнил Килиан, и я вновь почувствовала в сердце боль.

— Помню? — я сжала лоб. — Я была у Ястреба, а потом вернулась в школу. — Я подняла на Килиана взгляд, чувствуя, как у меня на глазах наворачиваются слезы. — У него завтра должен был быть день рождения. А я получается не пришла. И он решит, что я его бросила. Сколько прошло времени? — вцепилась я в надежу.

— Элла, — произнес демон, так как дракон отвел взгляд, и мое сердце вновь забилось сильней от боли, — прошло больше восьми лет, просто ты их забыла. И я — Ястреб.

— Восемь? Лет? — медленно повторила я. — Но почему я не помню?

— Историю нужно начать с начала, поэтому лучше, чтоб ее начала твоя мама, или Саша, — произнес Килиан. — А уж потом мы дополним от себя. Но сначала тебе нужно отдохнуть.

Все мои возражения погасли на корню, а потом меня отнесли в кровать, напоили зельем и я заснула.

Я сидела на берегу озера и с раздражением кидала в него камушки, нарушая спокойную гладь.

Вчера вечером меня привели в гостиную, заполненную моими родственниками, и я впервые убедилась в том, что фраза про забытые восемь лет была не шуткой. Мои родители постарели, а братья и сестры выросли. Вдобавок у меня появился еще один младший брат — Стивен.

Несмотря на выставленные факты, я все равно не могла поверить, что забыла восемь лет своей жизни! Дядя Саша объяснил, что это случилось из-за того, что мне вернули мою кровь. Оказывается, восемь лет назад меня похитили, выкачали из меня кровь и, когда я спаслась, дядя с бабушкой поделилась своей. Похитителей поймали совсем недавно и хотели вернуть мне кровь после суда, но все случилось по-другому. Около трех недель назад меня подстрелил отец моей подруги Лизы. Я потеряла много крови, и мне срочно нужно было переливание, иначе бы я умерла. Поэтому из меня удалили кровь дяди с бабушкой и влили мою. Двенадцать дней я не приходила в себя и на тринадцатый наконец-то очнулась.

Поначалу мне боялись рассказывать эту история, так как в прошлом у меня, оказывается, часто случались провалы в памяти. Так же я постоянно забывала людей, имена или моменты из жизни. Но сейчас этого не случилось. Выслушав историю, я ничего не забыла. Может из-за того, что не могла поверить в то, что это случилось со мной?

Потом Килиан и Эдмон, который, действительно, оказался повзрослевшим на восемь лет Ястребом, рассказали мне о нашем неком подобии любовного «треугольника». Это история меня поразила не меньше, чем про похитителей и кровь. Особенно, про наше с Килианом случайное замужество, которое может расторгнуть всего одна богиня, неизвестно где находящаяся.

Затем пришла Лиза со своим отцом Алексеем. Оказалось, знакомы мы были с ней недавно. И подстрелил меня ее отец от испуга, потому что в их мире не было магии. Я простила его и не стала выдвигать никакие против него обвинения. Может из-за того, что не помнила, что именно произошло, а по рассказу получалось, что я тоже была виновата. Может из-за взгляда Лиды. Ее взгляд и вид произвели на меня сильное впечатление. Казалось, что именно она меня случайно подстрелила. А может, Лиза винила себя в этом, ведь помогая ей, я оказалась в такой ситуации.

Десертом вечера стало зеркало, которое я потребовала принести. И что увидела в нем? Что я почти не изменилась! Как была невысокого роста, с плоским передом и задом, так и осталась! Хотя присмотревшись, все же разница была видна: черты лица стали немного взрослей, а волосы стали намного короче (в свои годы я носила косу до задницы). Да и грудь, признаться, все же немного округлилась.

Заснула я с тяжелой головой, и вот с утра решила прийти к озеру и обдумать все. Думалось плохо. Вся эта ситуация была и оставалась для меня словно прочитанной книгой. Я принимала и в тоже время отрицала эти забытые восемь лет. Хотела вернуться назад в прошлое и в тоже время вспомнить эти восемь лет.

— Привет.

Я подняла голову и увидела возвышающуюся надо мной фигуру Килиана.

— Привет.

— Что делаешь? — он присел рядом.

— Пытаюсь все обдумать и что-нибудь для себя решить, — ответила, пожимая плечами, потом схватила камень и запульнула его в озеро.

— Элла, я кое о чем вчера не рассказал тебе, — спустя пару минут произнес дракон.

Я посмотрела на него с легким ужасом и неровно протянула:

— Неужели мы…. Мы с тобой уже?

— Нет-нет, — поспешно произнес дракон и замахал руками. — Мы только целовались. И ты еще девственница.

— Да? — признаться, я была поражена. Хотя, думаю, была бы поражена не меньше, если бы узнала, что уже нет. Какое-то такое двоякое ощущение.

— Я умолчал о двух вещах, и об одной ты не знала даже в прошлом, — со вздохом произнес Килиан.

— Почему не рассказал? — тихо спросила я, даже не зная, что чувствовать.

— Потому что вначале я не думал, что у нас с тобой будут какие-либо отношения, а потом, как-то не было времени. Да это и не слишком хорошая история.

— Но сейчас ты хочешь мне ее рассказать? Почему?

Дракон нервно пожал плечами и ответил:

— Я просто хочу рассказать тебе о своих чувствах. — Немного помолчав, он принялся исповедоваться: — На самом деле, впервые я встретил тебя не в академии, а за много лет до этого. Понимаешь, на мою расу было наложено проклятье: мы не могли прикасаться к другим расам, только к своей. Из-за этого мы стали вымирать. Нас было и так мало, но живем мы долго, поэтому поначалу не видели в этом проблем. И спохватились, когда было уже слишком поздно, у нас стали рождаться дети с психическими и генетическими отклонениями. Тогда мы и стали искать решение, которое могло нас спасти. Я тоже вызвался и, по своей глупости, попал в мир Гортемзии, где на меня надели рабский ошейник, блокирующий магию, и продали одной дамочке… — он резко замолчал, и мое сердце заполнила такая боль, ненависть, призрение и гнев, что невольно схватила руки дракона и сжала. Он на меня не взглянул, но мне и не нужно было, я и так ощутила его благодарность. — Я пробыл там восемь месяцев, пока меня не спасла ты.