Венсеслао Флорес - Человек, который купил автомобиль

- Вставайте же! - крикнул Хопп, изо всех сил толкая помощника. - Скорей! Сейчас он снова на нас бросится!

И он первым выскочил на дорогу, а их странный враг, обуянный теперь злобой вдвое больше, чем прежде, уже приближался к их машине. Раздался громкий удар, за ним - звон разбитого лобового стекла; маленький автомобиль, отброшенный враждебной громадиной, несколько раз перевернулся, и из него, как внутренности из взрезанного живота, посыпались подушки сидений и металлические детали. Гаррисон при столкновении вывалился на дорогу и по ней покатился. Хопп подбежал к нему, помог встать.

- Пустяки, - заверил Хоппа помощник, ощупывая, голову, - сущие пустяки. Надо же приключиться такому!.. Никогда бы не подумал, что...

Нош замолк, увидев, что разъяренный грузовик не успокаивается. Теперь он толкал изуродованную машину к краю дороги и наконец хорошо рассчитанным ударом сбросил ее с крутого склона. Пронзительно царапая камень, автомобиль стал сползать вниз; потом послышался грохот, удары, следовавшие один за другим, и наконец все стихло.

Грузовик снова дал задний ход.

- Спрячемся, - сказал толстый Гаррисон. - Боюсь, что на дороге нас ничего хорошего не ждет.

И, схватив Хоппа за руку, почти насильно заставил его сойти на обочину. Дорога снова опустела, а Хопп и Гаррисон стали матча взбираться на плато по каменистому' склону.

Красивым, как известно всем, его посещавшим, плоскогорье Гарца не назовешь. Быть может, тогда, когда оно было частью морского дна, на нем росли невиданной красоты водоросли или кораллы в виде причудливых деревьев; быть может, в те давние-давние времена на поверхности Гарца скользили тени прекрасных рыб, плававших в ласкающей зеленоватой прозрачной воде, и ковром стелился жемчуг, и медузы в своих нарядах фей медленно проплывали над живыми цветами с длинными лепестками, которые на самом деле были вовсе не цветы, а невероятная фауна; появлялись морские коньки, похожие на маленькие фигурки шахматных коней, вертикальные и строгие, и казалось, что они своими изящными мордочками все обнюхивают. Но с тех самых пор, как изменения земной коры в эпоху оледенения превратили то, что до этого было дном моря, в вершину горы, плоскогорье, о котором идет речь, остается одним из самых безрадостных мест на земле. Те немногие рахитичные кусты, которые растут на его поверхности, отказывается есть даже скот. Эту пустынную равнину овевает ветер, поднимая столбы мелкого серого песка. Поэты этих мест, верные своему долгу их воспевать, смогли увидеть в Гарце лишь убежище призраков, куда прилетают на шабаш ведьмы; но из серьезных людей ни один не пытался утверждать, что видел на Гарце хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее ведьму. Высказывалось также предположение, что плоскогорье скрывает в себе залежи железной руды, но даже поверхностного геологического исследования оказалось достаточно, чтобы всем стало ясно: людям просто не хочется верить, что в природе может существовать столько квадратных километров не пригодной ни для чего земли.

Однако, как ни красив мог быть Гарц в те времена, когда оставался морским дном, едва ли он был красивее, чем этой ночью, когда Хопп и Гаррисон прибыли сюда в поисках девушки, увезенной ее же собственным маленьким желтым автомобильчиком. На огромном пространстве собрались тысячи сбежавших из города автомобилей, и от их фар было светло как днем. Изящные прогулочные машины и громадные грузовики, не останавливаясь, двигались, появлялись и исчезали; зеленый, голубой или лиловый свет фар двухместных легковых машин и красные огоньки позади напоминали праздничную иллюминацию. Нестройным шумом звучали гудки бесчисленных клаксонов. Вот медленно движется по плоскогорью, словно наблюдая за тем, что происходит вокруг, целая группа машин. В другом месте автомобили, случайно или по привычке, стали в одну длинную линию - так, как где-нибудь на улице или плошали, неподвижные, будто уснувшие, безразличные ко всему, что происходит вокруг, они дожидаются своих хозяев, которые в это время в театре или в гостях. Неподвижный ряд состоял в основном из удобных двухместных машин, рассчитанных на старых дам, которым всегда холодно. Вообще же здесь господствовало беспорядочное движение. На огромной скорости проносились гоночные машины; длинные, похожие на стрелу, они терялись во мраке и возвращались опять. Сотая автомобилей всех форм и размеров мчались наперерез друг другу. И не только не сталкивались, а двигались с уверенностью и точностью, которые восхитили бы самого опытного водителя. Их яркие фары напоминали человеческие глаза. Оттого, что автомобили ни на миг не останавливались, непрерывно менялся и рисунок света на плоскогорье, и зрелище было поистине фантастическим.

Когда Хопп и Гаррисон оправились от изумления, выражение тревоги исчезло из их глаз. Они затаились на краю плато за камнем около метра вышиной, и Хопп, любуясь удивительной картиной, на время забыл о дочери, а Гаррисон освободился от страха, овладевшего им после дорожного происшествия.

Первым пришел в себя и, соответственно, вспомнил о Лиззи Хопп.

- Пошли, - сказал он, поднимаясь на ноги.

Но помощник его не двинулся с места.

- Куда вы, черт возьми, собираетесь, Хопп? Не в этот ли сатанинский муравейник? Мы и восьмидесяти метров не пройдем, как нас раздавят.

Не отрывая глаз от невероятного шабаша, развертывавшегося перед ними, Хопп задумался.

- Пересекать плоскогорье нет необходимости, - сказал он наконец. - Давайте поищем машину Лиззи, пойдем по краю, а уж потом будем решать, что нам делать дальше.

Гаррисон не стал спорить, и они двинулись в путь по краю плато, внимательно рассматривая автомобили. Иногда останавливались, чтобы хорошенько разглядеть какую-нибудь неподвижную группу разнокалиберных машин: вдруг среди них окажется желтая гоночная машина Лиззи. А когда временами на них падал взгляд светящихся фар, оба они инстинктивно приседали за кустами, словно боялись, что эти создания рук человеческих обнаружат их и за ними погонятся.

Внезапно движение автомобилей резко усилилось. Затем машины расступились, и по образовавшемуся проходу прямо к Хоппу и Гаррисону, будто желая заглянуть на край плато, стал приближаться яркий свет двух фар; потом фары эти точнейшим маневром развернулись обратно, навстречу другой паре фар, тоже сюда двигавшейся.

Хопп и его помощник узнали в удаляющейся машине один из тракторов марки "титаник", только что выпущенных и ещё утром демонстрировавшихся в "Ломе автомобиля". Следующая машина, путь которой открыл (не побоимся произнести это вслух) инстинкт самосохранения остальных автомобилей, была похожа на огромного апокалипсического зверя. Это оказалась автоцистерна марки "беккерс", предназначенная для перевозки нефти. Громадная серая металлическая цистерна, приплюснутая, округлая, герметически закрытая; почти треугольный, сравнительно небольшой капот, колеса, которых было почти не видно под широкими крыльями, придавали этой машине сходство с огромной черепахой.