Алексей Калинин - Амулет колдуна

Однако, это еще не все, за вышеперечисленными гостями дружным стадом шли узники из Башни Безмолвия. Вот им-то и доставались удары, звуки которых так далеко слышались. Эти удары отвешивались нашими «пленителями»: Тордом, Мондом и иже с ними. Изрядно побитые и грязные, они вымещали злобу на безразличных ко всему узников, среди которых находились и бывшие стражники Башни. Те тоже двигались с равнодушными лицами, без проблеска сознания в опущенных глазах. Все, на кого сыпались удары, лишь ежились, не издавая ни звука и, подобно овцам, шли туда, куда их вели. Вот такой вот веселой гурьбой они и высыпали на небольшой пляж, сразу же заполнив его от края до края. Куча народу осталась еще в лесу, молча встали и уподобились деревьям, ожидая дальнейших приказаний.

— Ну, здравствуй, брат! Заждался меня? — проговорил низким голосом Гарион, подходя к Кану и обнимая его. Затем он обвел пляж горящими глазами, останавливаясь то на спящих гномах, то на опустивших голову лошадей, то на Татине. — А где наш юный герой с моим амулетом и Кристан, так успешно освобожденный тобой из Башни?

— Не беспокойся, брат, скоро уже он будет здесь, а с ним и Кристан с Кирией. Все идет по твоему плану, с небольшой поправкой — Павлу помогает принц гномов. Они ни о чем не догадываются и будут лишь рады сюрпризу в виде твоего появления, — сообщил, улыбаясь, Кан.

Ух, гнида, а еще другом притворялся и рыбой кормил. Хотя, с начала погружения в сон всех присутствующих было ясно, под чью дудку он пляшет. Но чтобы «брат»? Или это у них обращение такое друг к другу? Как у нас говорят кавказцы: «Слюший, брат! Мабильник купи!» Шорох со стороны берега снова повторился, но на сей раз гораздо ближе, хотя сколько я ни напрягал зрение — ничего не мог обнаружить.

— Опять проволочки? Надо было его после орков брать, ведь он был уже в твоих руках!!! А теперь снова ждать — надоело!!! — нахмурил брови Гарион.

— Зато вскоре ты будешь держать в руках власть над всем человечеством, не этого ли ты добивался? — спросил Кан. — И прошу тебя — вынь эти линзы, а то от них мурашки по коже бегают.

Гарион спрятал лицо в ладонях, а когда поднял голову, то на его ладонях блестели два зеленых огонька. Когда он в очередной раз повертел головой, обозревая окрестности, то я смог увидеть его водянисто-бесцветные глаза. У Кана были такие же.

— Вот так гораздо лучше! А теперь присаживайся и отведай, что приготовила наша мастерица. Потом она расскажет, что узнала в путешествии с Павлом, — Кан приглашающим жестом указал на накрытую полянку.

— Ну да, после твоего последнего угощения я целый день проспал. Может и сейчас подсыпал что-нибудь, и я буду стоять и моргать глазами, как эта мастерица? — Гарион снова нахмурился.

— На сей раз все нормально, я поем вместе с тобой, не волнуйся. Прошлый раз я был вынужден прибегнуть к таким мерам, чтобы ты не испортил мою задумку. Зато теперь у нас будет и амулет и Кирия. Мне кажется это того стоило, — Кан похлопал Гариона по плечу, — к тому же мы квиты. Ты ведь не предупредил меня о своем заклятии, наведенном на реку. А если бы я пропал, чтобы ты тогда делал без меня?

— Я пущу вперед себя бойцов, потом посмотрю, что будет! — Гарион обернулся к людям в черных латах и дал команду приступить к пище.

— Ну и зря, будешь есть остывшее. Кстати, могу для снятия усталости угостить одной травкой, она и усталость снимает и синяки залечивает, — Кан взял тарелку и приступил к еде. Зараза такая, даже муравьи при его чмокании начали сглатывать. Гарион кивнул своим людям и те, получив от Кана по стебельку какой-то желтой травки, уплетали варево за обе щеки.

Наши старые знакомые не решались подойти, насыщались лишь воины в черном. Они странно ели — не снимали шлемов, а проталкивали пищу в глубину забрал. Людоед и гном встали около пенька, куда убыл Павел и где теперь сладко спали спутники Крохма. Плут подошел к Бегунку и погладил того по шее, довольно улыбаясь. Затем он подошел к дереву, на котором прятался я, и достав из-за пазухи краюху хлеба с луковицей, начал уплетать за обе щеки. Я не мог удержаться и скинул ему за шиворот несколько муравьев. Плут сидел минуты две, потом начал почесываться, отошел от деревьев и яростно зачесал спину. Хоть какая-то радость за прошедшее время!

Шелест со стороны реки немного усилился, даже послышался легкий стрекот, как от полета далекого вертолета. Становится уже удивительным, что кроме меня его никто не слышит, хотя за раздающимся чавканьем я даже свои мысли с трудом слышу.

Гарион не удержался и подошел к жующим, которые тут же расступились и предоставили ему лучшее место. Меня даже завидки взяли — уплетают за обе щеки и в ус не дуют, уверенные в своём превосходстве и безнаказанности, а я сижу на суку и лишь подставляю мелким вражинам свои бока. Урчание в желудке стало настолько громким, что мурашики испуганно косились на меня и обходили стороной.

Наконец чавканье и хруст за ушами прекратился, Кан с Гарионом и людьми в черных доспехах отвалились от того, что осталось. На остатки накинулись голодные знакомцы, которые до этого стояли и глотали слюни, глядя, как быстро поглощается пища. Они тоже получили от Кана по стебельку, для аппетита, наверное. Даже людоед присоединился, хотя и посматривал маслянистыми глазками на остальных. Видимо Гарион запретил ему в походе кушать людей, вот он и терпел, крепился, как заядлый курильщик без никотина. Безучастным узникам ничего не досталось, но они и не спрашивали. Наши «сопровождающие телегу» встали у лежащих на пне гномов, сменив на этом посту людоеда и Стохма, и превратились в слух.

«Кешка, как ты тут?» — пронесся в голове голос, которому я безумно обрадовался.

«Павел, наконец-то ты появился! Я успел соскучиться и муравьи меня почти доели. Ты видишь, что творится? Можешь прояснить ситуацию?» — передал я свои мысли.

«Павел, потерпи еще немного, скоро прибудут остальные силы. Не высовывайся пока, сиди, как сидел. Кан — предатель, я его мысли прочитал, когда мы ехали сюда. Показался странным один момент, вот я и решил проверить. Кристан скоро закончит с Кирией — поэтому я так и задержался. Мы донесли Кирию до святилища, правда, пришлось здорово подраться. Потерпи, друг!» — Павел так и не появился, и сколько я не напрягал зрение, не смог увидеть даже примятой травы от его шагов.

Отшельник рассказывал, как он поступил с Павлом и откровенно хвастался втиранием в его доверие после вынужденного погружения в сон стражников Башни. А так же рассказал о поездке в тележке с клеткой, при этом рассказе Торд и остальные стражники, сопровождавшие нас, испуганно съежились, а Гарион сверкнул в их сторону глазами.

— Так что сейчас он мне верит больше, чем родному отцу, а ты говоришь, что все зря. На самом деле они должны вот-вот появиться из пенька, на котором спят низкорослые красавцы. Поставь там еще самого чуткого из своих людей, кроме этих побитых раздолбаев. В случае чего он нам просигналит. Мы заберем и амулет и Кирию, — Кан стал потирать ладони, а возле пенька встали дозором наши «пленители», как можно шире растопырили уши и нагнули голову к пеньку.