Алексей Котов - Моль, летающий поезд и весь мир (СИ)

— Кажется, чтобы подобного не случилось, существуют определенные правила.

— Конечно, ведь эти люди не такие глупые, как кажутся, — усмехнулся Сунрар. — А, извините господа. Так о чем это я?.. Ах, да, так вы отведете меня к своему боссу или мне сделать что-то плохое?

— Зачем это к главному? — не понял Дурень. — Тут должно быть что-то вроде стражи, вот к ним вас отведут.

— Известный факт: когда тебя ловят во вражеском лагере, то неотменно ведут к самому главному. Это всем известно, Дурень, - добавил Сунрар укоризненно.

Правитель ярузов опустил взгляд на съёжившегося командира отряда. Ему повезло не так, как его солдатам, которые успели разбежаться по своим, крайне важным делам.

— Так что будем делать? — Повторил он.

— Кир тах? - послышалось тонкое.

— О! — Обрадовался Сунрар. — Он говорит!

— Конечно, говорит, правитель. Это, судя по всему, разумные существа, которые просто обязаны иметь свой способ общаться.

Сунрар снова принял строгий вид.

— Профессор всего высшего? Что я тебе говорил?

— А что я такого сказал? Это вполне разумное и, что главное, необходимое в данный момент замечание по делу...

— Профессор! Заткнись и попытайся сказать ему, что мы хотим видеть их босса.

— Господа-а-а-а, эе-е-ей!

Откуда-то из толпы к ним приближалась фигура. Сама по себе она ничем не отличалась от всех остальных, если можно вообще сравнивать девушек-ярузов с кем-то другим.

Вообще, такие существа как женщины среди ярузов были крайне тайным делом. Более того, маленькие ярузы, когда приходил период спрашивать "а откуда я взялся?" получали крайне туманный ответ типа "Сие неизвестно нам, простым смертным, но все имеет начало, ибо все мы откуда-то да взялись". Нельзя сказать, что самих мам подобное положение дел устраивало, но древние законы, как говориться, непоколебимы. Ходили слухи, когда у ярузов рождается девочка, то ее сразу отправляют куда-то под землю, где учат всему, что нужно будущей маме. Посему функция слабого пола у этих созданий сводилась только к размножению.

Профессор всего высшего закашлялся. Его глаза машинально принялись искать другой предмет изучения, чем оказался стульчик.

— А-а! — узнал Сунрар. — Если мне не изменяет память, вы - госпожа Вэена. Ребята, хватит рассматривать округу, тут видок поинтересней будет.

— О боже, — высказался профессор всего высшего, устремив взгляд на невиданное явление.

Посол Квартала прошествовала мимо нескольких местных, которые тут же грохнулись головой в песок. Нельзя сказать, что данная особа обладала поразительной внешностью, скорее наоборот, но что мешало увести от нее взгляд, так это множество разноцветных одежд. Стороннему наблюдателю казалось, что госпожа Вэена одета сразу в сотню абсолютно разных платьев, каждое из которых намеривалось явить миру именно свою красоту.

Как-то, к глубочайшему изумлению Сунрара, профессор всего высшего заявил, что был свидетелем как госпожа Вэена принимала душ. То есть она была без одежды. Совсем. Несмотря на то, что правитель ярузов тому не поверил (как после такого можно остаться здоровым психологически?), профессор был прав в одном: в этой женщине было что-то, что не улавливалось обычному человеку.

— Господа, у вас рты открыты шире обычного, — заметила госпожа Вэена, которой больше остальных было известно, как должен быть открыт рот среднестатистического яруза. — Я зашла к вам сообщить, что сэр Люстри лично посетил Квартал, так что вам следует встретить его, и тут это...

Правитель ярузов поспешно сделался серьезным.

— Весьма необычный поступок с его стороны.

— Э-э… сэр Люстри? В квартале? — переспросил Дурень — А мне казалось, это невозможно...

Своим тоном он ясно давал понять, что если правителю Сунрару угодно, то он вполне может согласиться со всем невозможным, ведь нет ничего невозможного.

— Гм, по-моему… по-моему, тут все дело в недавних событиях, — задумчиво протянул профессор всего высшего. — Согласно моим прикидками, мы тут уже несколько дней. Я как раз пытаюсь определить, сколько мы провели в Операторской времени...

— Ну, я бы о днях не говорил. — Дурень обвел рукой суетящихся вокруг существ. — По-моему, они не стали бы несколько дней держать нас тут. Хотя-бы из гигиенических целей.

Сунрар довольно кивнул.

— Думаю, хватит тут торчать — сказал он. — Если никто не отведет меня к их главному, я сам пойду.

— Ага, похоже в ближайшем времени мы лишимся правителя, — задумчиво изрек Дурень.

— Чего это? — не понял Сунрар.

— Всех вместе они нас боятся, но что будет, когда вы останетесь одни? — поинтересовался профессор всего высшего.

— Почему это я должен остаться один? Вы ведь сопроводите своего правителя?

На лицах собеседников застило то выражение, которое бывает в тех случаях, когда вам собираются сообщить, что вы сели на блевотину, но никак не решаются, кто это должен сообщить. Из побуждений собственной безопасности, разумеется.

А вот госпожа Вэена держалась особняком. Гордо вздернув тонкий подбородок, она с интересом изучала ближайшего представителя местной цивилизации.

Не дождавшись ответа, правитель ярузов Сунрар, приняв независимое выражение лица, зашагал прочь.

— Ну и ладно, и без вас справлюсь, — пояснил он. — Но посмотрим, как долго вы потяните без меня.

Когда он скрылся за шатром, в воздухе еще некоторое время висела неприятная тишина. Затем на лицах профессоров, мастеров и посла образовались победоносные улыбки. Никто не обратил особого внимания на радостно подпрыгнувших ярузов.

Часть 4

16

А в это время, в месте, которого не отыскать ни на одной современной карте, за Молем наблюдали.

Катерина внимательно наблюдала за изображением на небольшом экране, точно ученый, следивший за реакцией своих изотопов.

Катерина никогда не уделяла особенного внимания кому-нибудь из людей. Это было-бы слишком нечестно по отношению к остальным, ведь в ее роботе очень важно соблюдать правила. А в противном случае ее обвинят в нарушении оных, и вот тогда-то проблем будет, хоть отбавляй.

Поэтому она следила за каждым, потенциальным нарушителем спокойствия во Вселенной. С Молем у Катерины было только мимолётное знакомство (в прямом смысле этого слова), и она была одна из немногих, кто понимал, насколько опасен этот парнишка для целостности всего. Он словно бы болел болезнью постоянно оказываться в центре дел, нисколько его не касавшихся. Он словно уборщик, который все время мешает сосредоточиться игрокам на шахматной партии мира. И ладно бы никто не обращал на него внимания, так нет, считал своим долгом появиться на самом видном месте. И вот тут-то Катерине приходилось разрешать ситуацию, чтобы Кантора не заметила присутствия незваного гостя на игральной доске.