Алексей Котов - Моль, летающий поезд и весь мир (СИ)

Видимо, человек очень много ждет, так как скоро хватает лежащую на столе трубку и орет в нее:

— Где эта легенда, черт побери?!

— Задерживается, сэр, — звучит мягкий голос секретарши.

Человек злобно бросает трубку на место. Какие же эти легенды медлительные, думает он. Всех бы их сбросил со скалы, да только толку, если без них мир не полон. Чертовы правила.

Он злобно нахмурился при упоминании правил. Какие, к черту, для него могут быть правила? Если не эти правила он... он... да он бы им всем показал! Контора должна быть свободна в своих действиях, ведь это благодаря ее неусыпному труду все эти миры, вселенные и реальности еще не развалились на чертовы части. Посмотрел бы он тогда, как заплясали бы люди и другие тупые создания, когда прямо в туалете образовалась дыра и затягивала всех, кто в нее попал. А эти правила... они навязывают не ввязываться в дела разумных существ напрямую.

Дверь открылась, и вошло существо, напоминающее хорька. Только в глазах этого читалась мудрость.

К тому же он стоял на задних лапах.

Опираясь на красиво инкрустированную трость и держа в лапе цилиндр.

— Вы опоздали, — сказал хозяин кабинета.

— Ничего страшного, — спокойно отозвался вошедший и сел напротив начальника. — Я только что наблюдал за ним. Этого парня выбрали просто за неимением лучших вариантов.

Хозяин кивнул, мол, что поделать, всегда приходится работать с подобными.

— И зачем мне вмешиваться? Империя и до этого прекрасно жила, так что, больше не проживет?

— Нет! Всем нужно указывать правильный путь.

— Но что он сможет изменить в таком государстве? — фыркнул гость.

Хозяин смерил его строгим взглядом, давая понять, что это уже не твоего ума дело.

— Понятно. Тогда и пошел.

И растворился в воздухе. Этот идиот даже не удосужился выйти за дверь и оттуда телепортироваться, та нет, нужно было тут открывать дыру. Из таких безобидных дыр в пространстве обычно столько мусора.

Между наставлением на путь истинный и приказом есть разница. Приказ выполняется беспрекословно, а в случае с наставлением человек волен выбирать.

Человек расслаблено улегся на кресло. Ну вот, и правила не нарушены и вмешался.

19

Обогнув по кругу шатер, Дурень остановился. Он оказался на некоем подобии площади, с натянутыми шатрами и дорогам из утоптанного песка между ними. Солнце здесь жарило особенно сильно, наверное, из-за того, что место находилась на взгорке. Там и сям ходили эти создания, но не они привлекли внимание ученого.

Огромная толпа существ собралась тут. Желтые с белым одежды развевались на несмелом ветерке; некоторые держали поднятые флагштоки, на вершинах которых трепетали флаги. На их разноцветных поверхностях изобразили огромное количество разных животных, растений, орудий труда и убийства, а так же обычные арбузы. Нужно заметить, что рисунки были сделаны весьма искусно, видимо мастер, изобразивший их, взял себе за цель изобразить все в мельчайших деталях. И хотя, как показалось Дуреню, толпа была сплошной массой, на самом деле уже с высоты птичьего полета ставал заметен порядок в их построении: точные квадраты, теряющие свой конец далеко за горизонтом.

Некоторое время спустя Дурень заметил неподалеку какую-то машину, очень напоминающую те рогатки, из которых так удобно стрелять по птицам. Если ученому раньше и доводилось видеть осадное оружие, то данная модель была хуже их всех вместе взятых как в плане военного искусства, так и в плане шутки.

А эта штука вряд ли для мальчишеских игр построена. Вообще, весь ее вид говорил: вот я, большая и грозная, создана, чтобы величественно катиться а затем, не менее величественно, швыряться булыжниками.

Дурень очень осторожно стал подходить к машине, когда заметил некую фигуру, которая сокращала расстояние с таким видом, с которым обычно передвигаются офицеры.

Остановившись пред Дуренем, офицер многозначительно оглядел ученого.

Затем заговорил тоном сильно раздраженного... раздраженной личности, поскольку молодой ученый еще не понял, есть ли у них различение по полам.

— Интересная вещь, — сказал вместо приветствия Дурень.

Он, было, попятился, но остановился, заметив, что это всего лишь человек, просто очень заросший волосами (или шерстью). В отличие от других местных, которых ученый видел, на этом одежды было поменьше и явное сходство с людьми было на лицо.

— Возможно, мне не следует тут находиться, — сказал Дурень, — но мне интересно, кто вы и... ах да. И где я?

— Мы воины. Мы сражаться за Империю, — отозвался человек как-то сложно, будто с трудом подбирая слова. — Мы прибить в этот мир, потому, что Император положить на него глаз. Эти земли скоро быть Империей.

— Ага. Так вы армия?

— Быть, правда, — радостно ответил офицер.

— И что вы тут захватываете? — осведомился Дурень.

— Все. Все, то, что ты видеть вокруг.

— Вот как? По мне, так это слишком много. Да и зачем вам эти пустыни? Тут на лицо острая нехватка любых ископаемых.

Офицер внимательно посмотрел на ученого.

— Воля Император, — наконец изрек он. И наморщил нос.

— А зачем же такая армия? Как по мне, так тут никого.

— Это на всякий случай. Обычно местные не желать выполнять волю Император.

— Я даже догадываюсь, почему.

— Ты быть местный?

— Нет, — ответил Дурень и только тут понял, что еще не представился. — Я — ученый. Я и еще несколько моих коллег случайно оказались тут. Мы не знаем, где мы. Кстати, вам, случайно, это неизвестно?

— У нас быть карта.

Дальше Дурень пустился следом за офицером, который поманил его между рядами солдат. Ученый шел между этими ровными рядами и жалел тех, кому придется выступить против этих захватчиков. Настоящее море, край которого терялся где-то далеко, живых людей раскинулось вокруг, и не было ему конца.

Некоторое время спустя Дуреня привели в шатер, который отличался от остальных более богатыми украшениями.

— Заходить без сапоги. — Предупредил офицер, указывая на грубые ботинки на ногах ученого. — Скидать сапоги.

Дурень подчинился. Он вошел внутрь шатра. Тут оказалось довольно прохладно, хотя он так и не понял, как им удалось достичь этого. Несколько волосатых людей столпились вокруг каменного стола, на котором была мини-модель какого-то города. Как и флаги, эта работа была тоже на удивление тонкая.

— Должен заметить, вы довольно придирчивы в плане карт, — заметил Дурень, разглядывая уменьшенные улицы. Он пока не мог понять почему, но где-то он этот город видел. — Все эти улицы, дома, рестораны... башни. Хм. А вот эта очень напоминает Башню Столетия. А вот эти ворота до жути напоминают Красные Врата... кхем... Извините, а этот город далеко?

В душе Дуреня зародилась мысль, но чтобы подтвердить ее, ему были нужны доказательства.