Анна Йоль - Травница

Хруст.

У самой кромки зацепившись за ветку, споткнулась и распласталась на земле, приложившись подбородком. Рот наполнился кровью, а тело обмякло. Силы и такие бесценные секунды были потеряны — все кончено. Чёрт, Рииг, ты же обещала?

Найдя в себе последние силы, я хотела встать и осмотреться, но на уровне моего зрения появились грязные, потасканные сапоги, а сверху раздался разъедающий смех:

— И нужно было так бежать, краля?

— Попалась, вымесок? — Второй мужчина с гулким голосом пнул меня под рёбра и я застонала.

— Не перегибай, она нужна нам целёхонькая. — Сильной хваткой меня в момент подняли на ноги. — Ну что, краля? Составишь нам компанию до столицы?

От него разило перегаром и сгнившим луком.

Мужчины волокли меня со связанными руками, двигаясь по обе стороны. Изначально можно было подумать, что они просто пьяницы или ханыги, которых много, но их выправка, и то, как они общались друг с другом, убеждали, что эти двое не впервые занимаются поимкой беглецов, а возможно, и выбивания с них дури. Они не выглядели отпетыми бандитами или головорезами, но в этом мире от наивных иллюзий я напрочь отказалась.

Мужчины не считали меня способной хоть на какую-то попытку сбежать, а потому откалывали ехидные замечания. Для них я была кроликом, да, который здорово удирал, но в итоге всего лишь жалкий грызун, и если он не способен убежать, им до него нет никакого дела.

Но откуда им знать, что я планировала бежать и продолжать бороться. Возможно, это и будут неудачные попытки, которые приведут лишь к большим проблемам, но после, со спокойной душой смогу сказать себе — я сделала все что могла, а не сдалась на волю судьбы. Их ошибкой было связать мне руки слишком слабо. Для них это была лишь простая формальность, ведь что ожидать от тощей девки, а для меня это надежда, и звоночек о том, что от меня не ждут никаких «глупостей».

Нужный момент подвернулся, когда уже заметно свечерело и мужчины отошли от дороги и подошли ближе к дубраве, чтобы устроиться на ночлег. Меня со смешком привязали, как телёнка к дереву и принялись разводить костёр.

— Заставила ты нас побегать, краля. — Обратился ко мне лысый. — Неплохо придумала с волосами, да Имар?

— А что ты от вуморта хотел? — С заячьей губой брезгливо сплюнул на землю. — Это ж хитрые твари.

— Да ну тебя. — Второй грудно рассмеялся. — Эта костлявая девка и вуморт? Ты-то их не видел.

— А ты поди видел?

— Да, когда с батей ещё в Озёрном были. — Гордо закивал лысый, отпил что-то с бутылях и протянул другу.

— И чё? Какие они?

— Ну, точно не как эта, хоть она и ничего такая под самогон. — Мужчина похотливо глянул на меня. — Они холеные и прям, лоснятся от роскоши и самодовольства. Такую бабу ни с кем не спутаешь.

— Ну ты даёшь… — Тот, который Имар, с заячьей губой и бешеными глазами встал, и шатающейся походкой подошёл ко мне. — Смотри, а кожа у неё действительно как молоко.

Он попытался хватить меня за подбородок, но я увернулась и грозно уставилась на него.

— С характером, да? — Он резко и болезненно схватил меня за скулы. — Ты меня уважай, а то целой не доедешь.

— Да оставь ты её, у меня тут ещё бутылка гномской медовухи есть. — Позвал друга лысый. Я почти прокричала ему «спасибо».

Имар, вблизи он казался моложе своего друга, осмотрел меня масляным взглядом и отпустил моё лицо, так что я приложилась затылком об дерево. Чёртов м*дак.

Дождавшись, когда эти двое захрапят, я с лёгкостью освободилась, но что дальше? Можно было нестись сломя голову, но у них мой рюкзак, где лежат все мои вещи и целебные отвары. Без них я долго не проживу.

Я стараясь не шуметь подобралась к костру и тихонько потянула на себя рюкзак. Но к моему несчастью его держал лысый в руках и я его разбудила. Резко дёрнув мешок на себя я убежала вглубь леса.

— Лови её!

В этот раз догнали меня намного быстрее. Один из мужчин толкнул меня в спину и я полетела кубарем вниз.

— Ёнда! — Зарычал мужчина с изуродованной губой.

Я мгновенно развернулась и попыталась подвестись, но удар по рёбрам снова опрокинул меня на землю. Я ощетинилась и уставилась на него, готовая в любой момент удирать вновь.

— Вот тебе и тощая девка! — Неспешно подоспел и второй. Он выглядел обманчиво спокойным, но его глаза опасно блестели, и в подтверждении этому — небрежно пнул меня ногой по больной руке. Я закусила щёку, чтобы не заныть от боли. — Дорогуша, от тебя слишком много проблем. Имар, а ты остыть.

— Че остынь?! Этот вымесок не уважает нас Арим! Ей сказали сидеть на месте! — Он со всей силой попытался наступить там, где я упиралась рукой, но я в последний момент успела её убрать. От него разило алкоголем ещё больше чем днём.

— Успокойся, если она будет чернушная от синяков, с нас спросят и дадут меньше золотых. — Пытался унять его друг.

— Да кто её бить будет? — Огрызнулся невменяемый. Я не вставая с земли начала отползать от них, а сердце бешено колотилось, пульсируя в отбитых боках и руке. — Так подпорчу слегка…

Его друг наклонил голову влево и изучающее осмотрел меня.

— Ха, а почему бы и нет? — Его глаза хищно блеснули, а моё сердце пропустило удар. Нет-нет. Я попыталась подорваться, но лысый надавил мне ногой на грудь. — Не рыпайся, краля. Тебе, может, и понравится.

Он показательно, многообещающе принялся ослаблять воротник грязной рубахи. Меня пробила дрожь.

— Не, Арим! — С заячьей губой хлопнул друга полечу и оскалился. — В этот раз первые сливки сниму я. А то на прошлую девку страшно было смотреть после тебя.

— Да, она дёргалась и пришлось её придушить слегка. — Они в унисон расхохотались, так просто словно над анекдотом. Уроды. — Эту паскудить так не буду.

Ведомая адреналином я подскочила и сделала попытку сбежать.

— Куда, ёнда. — Лысый схватил меня за волосы и дёрнул на себя. — Ты не дергайся, а лучше расслабься.

Он ласково погладил меня по щеке и толкнул в объятия своего друга и тот схватил меня за горло, как животное. Я в ужасе начала брыкаться и отбиваться.

— Бойкая, да? — Скотина с уродливым ртом швырнула меня вниз и придавил своим весом. Одной рукой он пытался обездвижить меня, а второй он принялся снимать свои…штаны. Своими ногами он попытался раздвинуть мне колени. Я закричала и начала брыкаться и вырываться с новой силой. Насильник, чертыхаясь попытался закрыть мне рот. От страха и отчаяния я со всей силой вцепилась в его ладонь зубами — во рту стало вязко и появился привкус железа. Мужчина зашипел и зарядив мне звонкую пощёчину подскочил с меня. Сознание потемнело, во рту смешалась моя кровь и насильника.

— Тваарь! — Бесновался первый. — Она мне прокусила руку!

За этим полным злобы и бешенства криком, последовал удар. Он метил в живот, но больная рука помешала. Я закашлялась, сплёвывая кровь.