Максим Бондарчук - Царство Гуверон (СИ)

— Все это временно. Главное сейчас не потерять сам замок, а остальное решится после.

Они прошлись по стройным рядам многочисленных грядок. Эль рос и «колосился». Поступали уже первые заказы на отправку товара и Майнстейм был готов рвать его хоть сейчас.

— Когда мы ехали сюда, ты сказал, что у тебя есть еще одна неприятная новость. Что может быть хуже того, что Катарина укатила обратно к себе домой?

Эта новость застала короля в тот самый момент, когда он принимал ванну. Солдаты патрулировавшие западную границу, доложили, что утром ими была досмотрена карета Фрау Катарины. На вопрос куда едет и зачем, ответила, что возвращается к отцу обратно в Восточную Гермундию.

Король плакал как ребенок, когда читал донесение, но ничего не мог поделать. Она испарилась как воздух в жаркой пустыне, уехала, не сказав на прощанье ни одного слова.

Как? Почему? Что он сделал не так как надо?

Эти вопросы мучили его весь день, до тех самых пор, пока не пришло предложение с южных королевств о закупке крупной партии эля. Будущая прибыль стала хорошим успокоительным для короля и он вскоре забыл про свою любовь, как будто ее и не было вовсе.

— Убийца, которого ты нанял…

— Он выполнил поручение? — оживился Майнстейм.

— Нет.

— Его убила охрана? Или, не дай бог, схватили в плен?

— Нет, все намного проще и …хуже. Он сбежал с нашим авансом так и не выполнив задание. Стража говорит, что это мошенник, хорошо известный в восточных землях. Теперь мы вряд ли сможем отыскать его, да и нет в этом никакой нужды.

— Что значит нет нужды? — король недовольно посмотрел на своего сына. — если каждому будет позволено обманывать нас, то кто будет считаться с нами.

— Но ведь это ты нанял его, не проверив тот ли это человек, о котором все говорят. Заплатил огромную сумму вперед, хотя я отговаривал тебя от этого.

— Да, но… я не мог медлить.

— Знаешь, когда ты вспоминаешь о своем сыне, я начинаю понимать в кого он так удался.

— На что ты намекаешь?

Но ответ утонул в радостном крике местных крестьян, завидевших как их владыка сам лично пришел посмотреть на поля. Люди подходили ближе, приветствовали Майнстейма, спрашивали про урожай и про его обещания избавить крестьян от слишком больших налогов.

— Все будет, мои дорогие, как только урожай будет продан и дела королевства будут приведены в порядок, я сразу уберу все ненавистные налоги, от которых вы сейчас задыхаетесь.

Толпа вновь взревела. Мужчины от радости услышанного пожимали друг другу руки, а женщины плакали от счастья.

— Ты это всерьез, папаша? — спросил Валерий, глядя на сияющее лицо отца.

— Нет, конечно, но эти клоуны верят всему, что я им говорю. Поражаюсь с них, тридцать лет на троне, а ложь вся та же. Иногда мне кажется, что их память настолько короткая, что можно говорить все что угодно, все равно они ничего не помнят.

Король прошел дальше к дороге. Сквозь бесконечные ряды эля, уходящие вдаль на многие сотни метров вперед, они подходили все ближе к месту, где в данный момент их дожидалась карета. Солнце нестерпимо жарило. Осмотр своих владений и будущей прибыли вымотал короля и, сев в карету, он устало откинул голову назад, представляя как будет подсчитывать очередную тысячу шекелей.

Кучер потянул удила и кони, загоготав, понесли королевский экипаж обратно к замку.

— Я вот о чем думаю, — начал король, не открывая глаз, — прошло уже столько времени, а никаких попыток моего убийства до сих пор не произошло. Может Ларген ошибся? Может и не было никакого заказа на мою жизнь и все это происки злопыхателей.

— Я лично слышал это. Хотя это могло быть сделано специально, нельзя ослаблять охрану вокруг и внутри замка.

— Мне жаль ее, — Майнстейм открыл один глаза и посмотрел через окно на мельтешащие зеленые ряды эля, — она не заслужила такой участи. Матильда она… она хорошая, страшная как моя жизнь, но все же хорошая. Это все еще мать.

Лицо его резко исказилось.

— Она постоянно вмешивалась в нашу жизнь, ставила палки в колеса, указывала как жить и даже одно время хотела взять бразды правления царством в свои руки. Представляешь что было бы, дай слабину я? Она бы уже никогда не вернула бы их мне, пока не скрючила ноги в один прекрасный вечер.

— Да, плохо небось.

— Может написать письмо ей?

— Зачем? — удивился Валерий.

— Ну, наши дела вроде как идут неплохо, скоро мы станем богаты и ничто не сможет пошатнуть нашу власть, а она… Матильда всегда была рядом со мной. Ей даже в голову не приходила мысль уйти от меня, несмотря на все мои грехи.

Мальчик молча слушал своего отца. За окном показались очертания города.

— Нет, я сейчас не пытаюсь оправдываться, просто кто если не она?

— Катарина — ответил паренек.

— Нет, она ушла от меня, сбежала к своему тирану-отцу в Гермундию и ничто уже не вернет ее мне. Да и не надо уже.

На этом разговор был окончен. Он вновь закинул голову назад и закрыл глаза. Сон быстро охватил его уставшее тело и разум провалился в безмятежность. Он спал как ребенок. Сладко и очень крепко. ни быстрое движение кареты, ни топот коней и лязг подков о каменную дорогу, ничто в этот момент не могло разбудить его и вернуть из власти Морфея.

Город постепенно приближался. Увеличиваясь в размерах, за каких-то несколько минут из маленькой точки на горизонте он превратился в величественного исполина, чьи башни и купола поражали воображение. Скользнув через ряды купцов и трактиров, они пронеслись по широкой центральной дороге и, свернув в небольшую улочку, где было не так много людей, подъехали к замку с черного входа.

К большому удивлению маленького Валерия, там уже стояла запряженная карета, хотя никто кроме короля не мог знать об этом подъезде к царскому замку. Никто кроме…

— Майнстейм!

Она крикнула так сильно, что король едва не подскочил со своего места и не ударился головой. Матильда, его ненаглядная, мчалась навстречу открывшейся в карете двери, собирая длинным платьем весь уличный мусор.

— Майнстейм! Мой король! Моя любовь!

Она вцепилась в него своими руками, не прекращая целовать. Ошалев от такой неожиданности, первые несколько секунд он никак не сопротивлялся, но выловив момент, смог оторвать от себя пухленькую женушку.

— Что…что ты… да прекрати ты уже, — он отодвинул ее от себя и внимательно посмотрел в глаза, они были мокрые от слез, — Когда ты успела приехать? Я ведь не давал тебе такого указа.

— Я все еще твоя королева, а не служанка, и могу разъезжать по царству когда захочу.

— Моей королевой ты была до тех пор, пока не наняла убийцу. Ты хотела убить мня! Не хочешь ничего сказать в свое оправдание.

— Это не я, мой милый, это матушка. Она придумала какой-то план. Хотела выдать меня замуж за короля пустыни Абу Разира.