Терри Пратчетт - Опочтарение

Юный жрец в отчаянии оглядел храм. Было еще слишком рано. Если ваш бог, метафорически выражаясь, ничего не делает, пока речные отмели не согреются на солнышке, то и старшие жрецы предпочитали до этого момента оставаться в постели.

— Думаю, так и есть, — н еохотно признал жрец, — но вам лучше подождать, пока дьякон Джонс…

— Я несколько тороплюсь, — прервал его Мокрист. Последовала пауза, — я принес немного медовой горчицы, — добавил он, — отлично подходит к сосискам.

Жрец внезапно преисполнился внимания.

— Какой именно? — уточнил он.

— «Мисс Эдит Проболтайс Premium Reserve» 97 97 'Mrs Edith Leakall’s Premium Reserve — прим. перев. , — ответил Мокрист, показывая ему баночку.

Лицо юного жреца просияло. Он занимал невысокое место в иерархии, и сосиски во плоти доставались ему не намного чаще, чем Оффлеру.

— Боги, это дорогущая штука! — выдохнул он.

— Да, это из-за ее знаменитого привкуса дикого чеснока, — сказал Мокрист, — но возможно мне и правда лучше подождать, пока дьякон…

Жрец схватил письмо и баночку.

— Нет, нет, я понимаю, вы торопитесь, — быстро сказал он, — я все сделаю прямо сейчас. В письме наверное просьба о помощи, да?

— Да. Я надеюсь, Оффлер осияет светом своих глаз и блеском своих зубов моего коллегу Толливера Гроша, который сейчас в госпитале леди Сибил, — сказал Мокрист.

— О, да, — с облегчением сказал жрец, — мы часто получаем такие…

— А еще я надеюсь получить сто пятьдесят тысяч долларов, — продолжил Мокрист, — лучше, конечно, анк-морпоркских долларов, но в любой другой твердой валюте тоже будет приемлемо.

Походка Мокриста была определенно пружинистой, когда он возвращался к руинам Почтамта. Он отправил письма Оффлеру, Ому и Слепому Ио, наиболее важным богам, а еще Афроидиоте, богине Тех Штук, Что застревают в Ящиках 98 98 Часто, но не всегда, это был половник, иногда металлическая лопаточка, или, изредка, венчик для взбивания яиц, про который никто в доме не сознавался, что это именно он его купил. Отчаянное дребезжание ящика и крики: «Как он закрылся с этой штукой внутри, если теперь не хочет открываться? Да кто ее вообще купил? Мы разве хоть раз этой штукой пользовались?» были подношением Афроидиоте. А еще она ела штопоры, — прим. Авт. . У нее не было своего храма и служили ей в основном жрицы на общественных началах с Канатной улицы, но Мокрист чувствовал, что Афроидиота заслуживает большего. Он выбрал эту богиню, потому что ему нравилось ее имя.

На все про все ему понадобился один час. Боги работают быстро.

В сером дневном свете Почтамт выглядел не лучше, чем ночью. Уцелела примерно половина здания. Несмотря на активное применение брезента, защищенная от дождя часть Почтамта все равно была маленькой и сырой. Служащие бродили вокруг, не зная, что делать.

Он должен дать им указания.

Первым, кого он встретил, оказался Джордж Эгги, захромавший к нему на максимальной скорости.

— Ужасно, сэр, ужасно. Я пришел сразу как только… — начал он.

— Рад видеть тебя, Джордж. Как нога?

— Что? О, в порядке, сэр. Правда, горит огнем, но, с другой стороны, — какая экономия на свечах! Что мы будем…

— Ты будешь моим заместителем, пока мистер Грош в больнице, — сказал Мокрист, — сколько почтальонов можешь собрать?

— Примерно дюжину, сэр, но что мы…

— Пора доставлять почту, мистер Эгги! Вот чем мы займемся. Скажи всем, что сегодня действует спецпредложение: гарантированная доставка в Псевдополис за 10 пенсов! Всем остальным — заняться уборкой. Кусок крыши еще уцелел. Почтамт будет открыт как обычно. Даже более открыт, чем обычно.

— Но как же… — Эгги не нашел слов и просто жестом указал на обломки — …как же быть со всем этим?

— «Ни дождь, ни огонь», мистер Эгги! — резко ответил Мокрист.

— Этого в нашем девизе нет, сэр, — возразил Эгги.

— Завтра — будет. А, Джим…

Кучер надвигался на Мокриста, поля его огромной шляпы хлопали.

— Это все чертов Позолот, да! — прорычал он, — устроил поджог! Чем мы можем помочь вам, мистер Губвиг?

— Вы ведь все равно отправитесь сегодня в Псевдополис? — спросил Мокрист.

— Да, — ответил Джим, — Гарри с парнями увели лошадей, как только унюхали дым, так что мы потеряли всего одну карету. Мы поможем вам, будьте уверены, черт возьми, но проклятый «Путь» работает нормально. Вы только зря потратите время.

— Ты обеспечиваешь колеса, Джим, а я — груз для них, — ответил Мокрист, — мы соберем для вас мешок с почтой к десяти.

— Что-то вы очень уверены в себе, мистер Губвиг, — сказал Джим, склонив голову набок.

— Со мной во сне разговаривал ангел, — объяснил Мокрист.

Джим улыбнулся.

— А, ну тогда ладно. Ангел, э? Очень своевременная помощь в трудные времена, как я понимаю.

— И я так думаю, — согласился Мокрист и направился к полной сквозняков и почерневшей от дыма пещере с тремя стенами, в которую превратился его кабинет. Он смахнул пепел с кресла, полез в карман и положил на свой стол письмо от Дымящего Гну.

Люди, которые могут заранее знать о поломке башен, должны работать в семафорной компании, так? Или раньше работали , что более вероятно. Ха. Вот так все и случается. Возьмем, например, тот банк в Сто Лате — он никогда не смог бы подделать счета, если бы уволенный клерк не продал ему старый гроссбух со всеми нужными подписями. Это был удачный денек.

«Великий путь» не просто приобретал врагов, он производил их в массовом порядке. И вот теперь Дымящий Гну решил ему помочь. Незаконные семафорщики. Сколько они должны знать всяких секретов…

Он прислушивался к бою часов, и только что пробило без четверти девять. Интересно, что они сделают? Взорвут башню? Но ведь в башнях работают люди. Наверняка не это…

— Ох, мистер Губвиг!

Нечасто бывает, чтобы рыдающая женщина ворвалась в комнату и бросилась на шею мужчине. С Мокристом такого не случалось ни разу. Теперь случилось, и было очень жаль, что этой женщиной оказалась мисс Маккалариат.

Она подошла неуверенной походкой и вцепилась в опешившего Мокриста, по ее лицу текли слезы.

— Ох, мистер Губвиг! — простонала она, — ох, мистер Губвиг!

Мокрист согнулся под ее весом. Она дернула его за воротник так сильно, что он рисковал свалиться на пол, а мысль о том, что его увидят на полу в объятиях мисс Маккалариат была такой мыслью, которую лучше бы вообще не думать. Мозг рисковал взорваться раньше чем осмыслит подобное.

Ее седые волосы удерживала розовая заколка. С маленькими фиалками ручной работы. Видеть ее в нескольких дюймах от собственного носа оказалось удивительно нервирующим зрелищем.

— Ну, ну, успокойтесь, мисс Маккалариат, успокойтесь, — в отчаянии бормотал он, — чем я могу вам…