Терри Пратчетт - Опочтарение

— Я думал, на вывеске написано «Бесплатный Госпиталь», — заметил Мокрист.

— В основном, да, в основном, — сказал доктор Батист, — но те, кому боги ниспосылают столько даров — сто пятьдесят тысяч, как я слышал — пожалуй, уже получили всю необходимую благотворительную помощь, хм?

«Ага, и все они лежат в камерах Стражи», — подумал Мокрист.

Он полез в карман и достал мятый лист долларовых марок.

— А это возьмете в уплату? — спросил он.

Иконография Несмышленыша, выносимого Мокристом фон Губвигом из Почтамта, была признана редакцией «Правды» весьма удачной, поскольку на ней было животное, что всегда привлекает внимание читателей, и поэтому картинка занимала видное место на первой полосе. Взяткер Позолот смотрел на нее, не проявляя ни малейших признаков интереса. Затем он перечитал статью под картинкой, озаглавленную:

ЧЕЛОВЕК СПАСАЕТ КОТА

«Мы отстроим здание еще большего размера!» — Обещание После Пожара в Почтамте

Дар Богов На $150 000

Волна застрявших ящиков накрыла город

— Похоже, редактор «Правды» иногда жалеет, что у него только одна первая полоса, — сухо заметил Позолот.

Люди, сидевшие за большим столом в его кабинете, издали особый звук. Это был звук не прозвучавшего смеха.

— Вы думаете, у него и вправду есть благословение богов? — спросил Зеленомяс.

— Вряд ли, — заметил Позолот, — он, наверное, знал, где лежат эти деньги.

— Вы так думаете? Если бы я знал, где закопана такая куча денег, я не оставил бы их в земле.

— Верно, вы бы не оставили, — тихо сказал Позолот, но таким тоном, что Зеленомяс почувствовал легкое беспокойство.

— Двенадцать с половиной процентов! Двенадцать с половиной процентов! — прокричал Альфонс, прыгая на своей жердочке.

— Он выставил нас идиотами, Взяткер! — воскликнул Спрятли, — он знал , что семафоры сломаются! С тем же успехом это могло быть и божественное озарение! Мы уже теряем деньги на передаче местных сообщений. Каждый раз, как у нас прерывается связь на линии, можно быть уверенным, что он из чистого коварства пошлет в том направлении карету с почтой! Нет такого низкого трюка, который он не использовал бы против нас! Он превратил Почту в… в шоу!

— Рано или поздно бродячий цирк покидает город, — заметил Позолот.

— Но он смеется над нами! — настаивал Спрятли, — если на «Пути» снова будут проблемы, с него станется послать карету в Колению!

— Она будет ехать несколько недель, — возразил Позолот.

— Да, но это более дешевый и более надежный способ доставки. Вот что он скажет. И скажет громко, не сомневайтесь. Мы должны предпринять что-нибудь в связи с этим, Взяткер.

— И что вы предлагаете?

— Почему бы нам не выделить немного денег на хорошее техническое обслуживание башен?

— Не выйдет, — раздался голос, — нам не хватает людей.

Все головы повернулись к говорившему, который сидел в дальнем конце стола. На нем была куртка, надетая поверх рабочей спецовки, рядом на столе лежал изрядно помятый цилиндр. Его звали мистер Пони 105 105 Mr Pony — Кстати, в других книгах Пратчетта упоминался мистер Пони, шеф гильдии Ремесленников, и не очень понятно, это тот же мистер Пони или однофамилец? — прим. перев. и он был главным инженером «Пути». Он работал еще при прежних хозяевах и до сих пор не уволился, потому что в возрасте 58 лет, имея на руках детей-двойняшек, больную жену да вдобавок еще и проблемы со спиной, приходится подумать дважды, прежде чем делать красивые жесты и уходить с работы, хлопнув дверью. Еще три года назад, до основания первой семафорной компании, он и понятия не имел о семафорах, но он разобрался — у него был методический ум, а инженерное дело есть инженерное дело.

Сейчас его лучшим в мире другом стала коллекция розовых бумажек для копирования. Он делал все что мог, но когда компания все же рухнет, он вовсе не хотел оказаться крайним, и его розовые бумажки должны позаботиться об этом. Белую бумажку со своими рекомендациями отправляешь председателю, желтую копию подшиваешь для архива, а розовую оставляешь себе. Никто не сможет сказать, что он их не предупреждал.

С собой у него была стопка розовых копий самых свежих докладных толщиной в два дюйма. И вот теперь, ощущая себя как некий древний бог, который раздвигает тучи Армагеддона, склоняется к земле и грохочет: «Разве я не говорил? Разве я не предупреждал? Разве вы послушали меня? А теперь уже поздно!» он принялся объяснять вымученно-терпеливым голосом:

— У меня шесть ремонтных бригад. На прошлой неделе было восемь. Я вам писал докладную на этот счет, вот у меня копия. Нам необходимо восемнадцать бригад. Половину парней приходится обучать на ходу, у нас нет времени на нормальное обучение. В прежние времена мы отправляли «ходячие башни» к местам поломок, а теперь у нас даже на это не хватает людей…

— Ну да, ну да, ремонт потребует времени, мы поняли. — прервал его Зеленомяс, — сколько он займет времени, если вы… наймете больше людей и подключите к делу эти «ходячие башни» и…

— Вы заставили меня уволить множество специалистов, — сказал Пони.

— Мы не увольняли их, мы «позволили им уйти», — уточнил Позолот.

— Мы… сокращали штат, — сказал Зеленомяс.

— И, похоже, весьма преуспели, сэр, — констатировал Пони.

Он достал огрызок карандаша из одного кармана и мятый блокнот из другого.

— Вы что предпочитаете, джентльмены, сделать работу быстро, дешево или хорошо? — спросил он, — учитывая нынешнее состояние дел, мы можем выбрать только что-то одно из трех.

— Как скоро мы сможем обеспечить бесперебойную работу «Большого пути»? — спросил Зеленомяс, а Позолот откинулся в своем кресле и закрыл глаза.

Губы Пони беззвучно шевелились, пока он поспешно просматривал свои заметки и цифры.

— Девять месяцев, — сказал он, наконец.

— Ну что же, я полагаю, если мы все как следует потрудимся, то девять месяцев нестабильной работы системы это не так уж и…

— Девять месяцев полной остановки, — сказал мистер Пони.

— Не говорите глупостей!

— Я не глупец, сэр, вот уж спасибо, — резко ответил Пони, — мне понадобится найти и обучить новых специалистов, потому что многие наши старые бригады не вернутся к нам ни за какие деньги. Если мы остановим «Путь», я смогу использовать на ремонтных работах семафорщиков, они, по крайней мере, хорошо знают свои башни. И мы сможем сделать гораздо больше, если нам не придется таскать за собой и устанавливать «ходячие башни». Давайте начнем с чистого листа. Сейчас наши башни недостаточно надежны. Добросерд, когда строил их, вообще не рассчитывал на такую интенсивную эксплуатацию. Девять месяцев полной остановки, господа.