Тимофей Печёрин - Найдется все

«Если бы вы могли сами, своим умом и по собственной воле добиться всего, что предлагает наш фонд, — пояснил эту необходимость Илья Минин, — то и добились бы. А не пришли бы сюда». Крыть такой довод Попришкину было нечем.

А чтобы не возникло проблем с доставкой инструкций, помимо экземпляра договора Валера получил от Минина еще и крохотную гарнитуру. Ее клиенту нужно было держать в ухе, причем желательно — двадцать четыре часа в сутки.

«А спать тоже с ней?» — осторожно беря гарнитуру двумя пальцами и разглядывая ее как экзотическое насекомое, Попришкин позволил-таки себе некое подобие недовольства.

«Хотите — спите, — невозмутимо отвечал Котовский-Минин, пожимая плечами, — не хотите, можете вообще забыть про сон. Все-таки вас ждут великие свершения, а они требуют полной самоотдачи. Не думали же вы, что все получите на блюдечке с голубой каемочкой? Придете на все готовенькое? Да, фонд приложит все усилия, но мы же не в сказке. Просто так ничего нельзя получить, приходится терпеть неудобства… это по меньшей мере. Впрочем, выбор есть всегда, как говорится. Вы вправе хоть сейчас расторгнуть договор. Без малейших для себя последствий. И наслаждаться дальше сном и прочими радостями обычной жизни. Просиживанием штанов на офисном стуле, например. Или обменом всякой чепухой в фейсбуках-инстаграмах».

Еще раз вспомнив про тренинг, Попришкин спорить не стал. Молча покорился, мысленно успокаивая себя, что могло быть и хуже. А тут, по крайней мере, с честной конторой посчастливилось дело вести. Ни рубля же еще с него не попросили.

Приступить к осуществлению программы, заготовленной в фонде для клиентов типа Валеры Попришкина, предстояло уже на следующий день. Благо, то было воскресенье, дававшее куда больше возможностей, чем трудовые будни.

К чести Минина (или кто там должен был передавать инструкции?) заветная гарнитура промолчала всю ночь и почти все утро. И только через час после завтрака в ухе Валеры раздался голос, велевший ему собираться и двигать на набережную.

На набережной Попришкин бывал и не раз. И успел полюбить это место, для прогулок казавшееся почти идеальным. Свежий воздух, бодрящий ветерок с реки позволяли забыть о загазованности остального города. А сама многоярусная гранитная «одежка» набережной — с лестницами, дорожками, парапетами, площадками и газончиками — рождала ассоциации почти сказочные. Не то лабиринт… но «добрый», без минотавра, не то город древней цивилизации, выдолбленный прямо в склоне горы.

«Что ж, — подумал воодушевленный Валера, — если первым заданием будет прогулка, то я только рад».

Примерно с мая по сентябрь, особенно по выходным, на набережной было людно. По дорожкам гоняла молодежь на роликах и велосипедах. Люди постарше сидели на лавочках, любуясь гладью реки и пейзажем противоположного берега. С ними соседствовали влюбленные парочки или просто эстетствующие одиночки, нашедшие радость в созерцании. Группки туристов собирались возле скульптур или барельефов, посвященных тому или иному событию в истории города.

Ну и, конечно же, дети. Их на набережной в светлое время суток было не счесть. Одни сломя голову носились по дорожкам или гоняли на своих маленьких великах. Другие сидели прямо на газонной травке. А третьи… третьи лазали везде, где для того находилась хоть малейшая возможность. Некоторые даже перебирались с яруса на ярус, игнорируя лестницы… да и инстинкт самосохранения в придачу.

Вот за этими, последними, и надлежало следить Валере Попришкину, о чем ему сообщили через гарнитуру. «Мы тоже в деле, дрон задействовали, — сказал голос в ухе, а Валера еще инстинктивно обернулся и глянул вверх, словно надеясь высмотреть вышеупомянутый дрон, — но и вы глазами не хлопайте, понятно?»

На недостаток понимания Попришкин не жаловался. И потому около часа проболтался по набережной, косясь на каждое дите, то на парапет влезающее, то ступившее на карниз. А заодно пришел к обескураживающей мысли, что родителям этих маленьких верхолазов до их рискованных забав нет дела.

А потом голос из гарнитуры едва не вскрикнул: «Поднимитесь на ярус выше! И идите на запад… на северо-запад… в направлении пешеходного моста. Да поскорее!»

Не споря с невидимым инструктором, Валера быстрым шагом добрался до ближайшей лестницы. И буквально вскочив по ступенькам, чуть ли не бегом бросился в названном направлении.

«Да не так быстро, — увещевал голос из гарнитуры, — а то пропустите… сто-о-оп!» Переход от разговора к команде остановиться произошел резко и для Попришкина неожиданно. Он даже опешил, на миг замерев на бегу.

«Да не спите, — проворчал голос, — голову поднимите».

Сказано — сделано. Когда Валера посмотрел вверх, он увидел девочку лет четырех, медленно но верно сползавшую по участку берегового склона, превращенному в газон. На газон, простиравшийся не только в горизонтальной плоскости, дитя вылезло то ли чтоб на цветочки посмотреть, то ли сочтя склон похожим на горку. По которой можно съехать. И чем горка выше и круче, тем веселее спуск.

Но вот беда: внизу «горка» оканчивалась узкой полоской карниза. Не лучшим, мягко говоря, вариантом посадочной полосы. А за ним — обрыв, отвесная стена высотою больше человеческого роста.

То есть надеяться, что съехав с такой «горки», девочка успеет удержаться на карнизе и не проехать дальше (вернее, не свалиться) мог разве что неисправимый оптимист. Не могла малышка и вскарабкаться обратно на верхний ярус. Силенок отчаянно не хватало… как не доставало и желающих прийти на помощь девочке. Хотя бы руку протянуть.

— И что? — недоуменно вопрошал Попришкин, косясь на судорожные попытки малышки не то влезть по склону наверх, не то хотя бы удержаться. Уцепившись, за неимением лучшего, за газонную траву и погружая пальчики в землю.

На свой вопрос Валера ответа почти и не ждал. Считая связь через гарнитуру односторонней. Но он ошибся… а может, невидимый инструктор услышал голос Попришкина благодаря камере дрона.

— Как — что? — голос в ухе прозвучал почти возмущенно, — это ваш шанс прославиться. Первый пункт программы, не забыли?

— Нет, — пролепетал Валера, то растерянно озираясь, то посматривая на несчастную малышку, — то есть, мне надо ее спасти?

— Да нет, блин, — самообладание изменило невидимому инструктору, уступив место ерничеству, — нужно дождаться, когда эта бедняжка упадет, а потом отскрести с мрамора останки и вытереть кровь. А то, понимашь, туристам отдыхать мешают. Да и просто прохожим… неприятно».

Видимо, корпоративная этика в фонде Стофеля была не ахти, подумалось еще Попришкину.

С отчаянием он огляделся вновь. И лишний раз убедился, что народ поблизости от него, газона и девочки точно неведомая сила разогнала — на сто метров вокруг. А значит, иных спасителей, кроме Валеры, бедной малышке ждать не приходится.