Ирина (Айрайенн) Аронова - Синяя кровь

Хорошо, что не переросло. Сейчас я понимаю своё счастье, а тогда… Молодо-зелено, в голове гуляет ветер… Если бы отношения были сложнее, то трещина в сердце была бы уже не трещиной, а пробоиной в сосуде. И капала бы оттуда любовь густыми кровавыми каплями… Кап-кап. Какой кошмар!

Мне вдруг отчетливо стало ясно, что на данный момент спать я хочу меньше всего. В такую ночь — звездную и безлунную, когда над тобой простирается другой мир под названием Ночное Небо — спят лишь те, у кого нет секретов за душой. У меня секреты были, вообще, я считала, что моя жизнь — один большой секрет, но никогда не настаивала на том, чтобы мне его раскрыли. Я считаю, что придет время и тайна сама приоткроет свою завесу.

Я тихо встала, чтобы не будить эльфа, и направилась в ночь, глядя на небо, на россыпь ярких алмазов. Вокруг меня радостно вился еле ощутимый ночной сквознячок, под лапами беззвучно приминалась холодная трава в росе, на спящей березе сверкала желто-зелеными буркалами какая-то ночная птица. Наверное, сыч. Да, я не одна. Но в то же время и не со всеми. Этой ночью каждый сам по себе.

— … Но тебе я подарю

На память синенький платок.

Знай, что я тебя люблю,

Не теряй его, дружок…

Шелковый квадратик приятного синего цвета медленно плывет по течению небольшого ручья, заворачивая концы и наплывая складками… Ясно. Я тебе больше не нужна…

— …Анакро Цени, — отчетливо для дракона прошипела я в пустоту и села задом прямо на холодную землю. Где-то далеко-далеко, за много верст отсюда, от этой полянки-островка в лесу, выли волки.

— Хорошо поют…

— О нечисть! — не хуже серых взвыла я и вскочила. — Мне уж-ше наедине с с-собой нельз-ся ос-статьс-ся!! Неужели ты-с не мог хотя бы притворитьс-с-ся с-спящим — авос-сь поверил бы и ус-с-снул!

Эльф неопределенно хмыкнул. Если бы я была в человечьем облике, я бы схватилась бы обеими руками за свою бедную голову — за что мне сие горе ушастое эльфийской национальности?! Но, поскольку вместо рук у меня были лапы, пришлось довольствоваться страдальческим вздохом.

— Кто такой Анакро Цени? — полюбопытствовал эльф как бы невзначай после часа взаимного безмолвия. Я с возмущением втянула воздух, чтобы на едином духу выложить всё, что я думаю о некоторых ОЧЕНЬ любознательных личностях, но… Появилась возможность излить кому-нибудь наболевшее. Раньше я никому не могла доверить свою тайну. Наставник? Ха-ха… Такое горькое и долгое… Зачем ему глупые переживания глупой девчонки?.. А другие? А других не было. Теперь есть эльф. Говорят, что эльфы — философы, значит, мне повезло вдвойне…

— Это челоф-век.

Эльф ничего не сказал, но я не сомневалась: он внимательно слушает.

— Он з-с-саставил з-сабыть меня, кто я ес-с-сть…

Я замолчала. Все эти картины проносились мимо меня, показывая своё содержимое, вызывая тупую боль.

— …и уш-шёл.

— Ты его любила.

Скорее утверждает, чем спрашивает.

— Вроде-с того.

Эман сочувствующе вздохнул и присел на корточки.

— Ты его ещё любишь?

Я секунду смотрела вперед, а потом покосилась на эльфа.

— С-с чего бы это?

— Тогда зачем ты его вспоминаешь?

— Потому что больно рас-с-ставаться с рухнувш-ш-шими идеалами. И вообщ-ще мне неприятно-с-с говорить об этом. Он был ловелас-с-сом, я — наивной влюбленной-с дурочкой, всё прощ-щ-ще прос-с-стого.

— Ты считаешь, что влюбленность — признак дурости?

— Ко-ко-ко! — поддразнила я с оскалом, подразумевающим улыбку. — Не з-с-снаю, дурос-с-сть ли это, но, пов-ф-ферь, мне без-с неё гораздо легче жить-с.

— Не поверю, — с какой-то одержимой решимостью сказал он, встал с мокрой травы и направился к костру. Я фыркнула:

— Эльф-ф…

Потом подумала и рыкнула вдогонку:

— Эман-с!

— Спокойной ночи! — донеслось издалека. Подлец! Садист! Не буду тебе больше костров разжигать — оставил тут меня наедине со своими больными воспоминаниями…

— …Инцея! Инцея!!

— Иди в болото-с! — вполне отчетливо отозвалась я и поплотнее уткнулась носом в свой чешуйчатый хвост.

— Сама иди!

От неожиданности я открыла глаза. С каждым разом этот эльф удивляет меня всё больше и больше.

— Что?! У меня что-то с-со с-с-слух-хом?

— Да, — невозмутимо ответствовал мне он. На нём снова красовался скрывающий лицо зеленый капюшон. — Между прочим, я уже полчаса тебя бужу, великий дракон!

— Можно подумать-с, — ворчливо отозвалась я, поднимаясь и разминая затекшие мышцы. — Скаж-ши с-с-сразу, что с-снова на моем горбу з-с-сахотелось покататьс-ся!

— И это тоже…

— Хам! — беззлобно ответствовала я. — Готов? С-садис-с-сь!

Второй раз эльфа приглашать не пришлось. Присев к земле, он окинул оценивающим взглядом мою спину, а потом вдруг резко разогнулся — передо мной только пятки сверкнули да плащ свистнул. Ощутив на себе груз, я махнула крыльями, оттолкнулась от земли и быстро-быстро захлопала крыльями, поднимаясь выше к небу. С каждым взмахом темный обугленный круг от костра уменьшался, пока не превратился в крохотную точку, но мы уже летели на юг со всей возможной скоростью — всё для того, чтобы быть в Великом Лесу до заката.

…Когда Эман сказал снижаться, я уже впала в некое подобие ступора: просто махала себе крыльями и не обращала никакого внимания на то, что творится вокруг. Тем не менее, когда эльф окликнул меня, мне пришлось весьма удивиться, ибо вокруг сгущались сумерки, а подо мной расстилался туман.

— Мы прилетели, Инцея.

— Уже?

— Да, почти. Нам осталось пройти немного пешком, но можешь считать, что мы уже в Великом Лесу…

— Ис-с-сторический момент! — я накренилась и рухнула вниз, приземлившись на четыре лапы с необычным ощущением забытого, какое возникает после продолжительного полета. Эман ловко спрыгнул (привык, поганец!) и встал передо мной.

— Я советую тебе… хм… перевоплотиться в человека, потому что…

— С-сама з-с-снаю почему, — оборвала я его. — А я тебя попрош-шу отвернутьс-ся.

Он безропотно повиновался.

— З-с-снаешь, — произнесла я уже на пороге перевоплощения, — ес-сли ты будеш-ш-шь «не подглядывать-с» так же, как в прош-шлый раз-с-с, то тебе придетс-с-ся худо-с-с…

Тут внутри меня словно взорвался пакетик со жгучим молотым перцем, который почти сразу превратился в ледяные иголки, распространившиеся по сосудам, и мне пришлось закусить язык. Трансформация была быстрой, но для меня она длилась несколько дольше, учитывая те эмоции и ощущения.

— Ах! — я схватилась за грудную клетку. Вот и всё, вот я снова стала ведьмой…

Я с подозрением покосилась на Эмана. Тот стоял как ни в чем не бывало. Хотя, может быть, он повернулся в тот момент, когда преобразование было в самом разгаре — тогда у меня не было времени контролировать чужую любознательность.