Ирина (Айрайенн) Аронова - Синяя кровь

В коридоре, куда ступил несущий меня Алайн, было темно хоть глаз выколи. Я молчала, уносимая за шкирку всё дальше и дальше во тьму. Беловолосый и белоглазый Алайн тоже не заговаривал со столь безвременно ожившей. Через некоторое время в конце неровного тоннеля (все шишки на поворотах доставались, естественно, мне) забрезжил свет. Алайн прибавил скорости.

Коридор привёл нас в ещё одну пещеру, но гораздо более внушительных размеров, чем предыдущая. И свет здесь исходил не от слабо фосфоресцирующих кристаллов…. По крайней мере, не только от них: по стенам в специальных держателях потрескивали факелы, а в центре с потолка… о, ужас!.. свешивалась огромная свечная люстра на длинной цепи. Кроме того, пещера не была пуста.

— Где ты добыл это потрепанное очарование, Алайн? — полный нескрываемой иронии мужской голос заполнил собой пещеру. Ему вторили смешки из разных углов пещеры. В ответ на едкий вопрос на мой ум пришла ассоциация с не так давно упомянутой помойкой.

— Это одна из крылатых тварей, Элланол, — ответил недовольно Алайн, — сам знаешь, откуда она взялась.

— Разумеется, — обладатель насмешливого голоса приближался к нам небрежно элегантной походкой. Он остановился в двух локтях от меня и расплылся в широченной (куда уж шире!) улыбке.

— Здравствуй, солнышко! — нагло просюсюкал он мне в лицо и убрал за уши свои длинные белые пряди на висках. Я чуть не задохнулась — у него были уши с острыми концами, как у эльфа!

Наглец ещё немного полюбовался моим пораженным выражением лица, а потом милостиво сделал презрительный взмах ладонью:

— Отнеси её к тому задохлику, и одной безжизненной тушей станет больше!

— Эман! — прохрипела я. В ушах забили глухие барабаны.

Элланол премерзко, издевательски ухмыльнулся и, отвернувшись, пошёл обратно. Алайн встряхнул мной, как торговец — связкой собольих шкурок, закинул под всеобщий одобрительный смех на плечо и направился к другому темному коридору. Я тоскливым взором провожала удаляющиеся фигуры странных темнокожих мужчин с острыми ушами. На моё сознание надвигалось нечто глобальное, но несущее вялую и безжизненную апатию.

Пройдя длинный и петляющий коридор, мы вышли в удивительное по своей сути место — в сеть высоких пещер. Сколько позволяло рассмотреть зрение, вокруг повсюду была вода, а над ней — изящные постройки на сваях.

Алайн без особых церемоний перекинул меня с плеча в руку, одновременно одной ногой придвигая к себе за нос двухместную лодчонку, куда я вскоре и рухнула. Наверное, мне всё-таки показалось, но ребра как-то подозрительно хрустнули.

Алайн уселся в лодку и безмолвно заработал веслами, не соизволив даже убедиться, что я по-прежнему есть безвольная тряпка и не собираюсь сзади на него наброситься. Вокруг меня мерцала в полумраке тихая вода, клубился низкий туман, надо мной проплывали красивые изогнутые мосты, обвешанные маленькими фонариками, исчезали позади домики на сваях с тепло светящимися оконцами, в которых то и дело мелькали ушастые тени и показывались любопытные лица — а в душе была пустота. Похоже, что я попала в скрытый от посторонних глаз город непонятных существ. А ещё похоже, что дела мои паршивы.

Через некоторое время мы подплыли к темному каменному тоннелю. Вода уносилась туда и гулко шумела из глубин. Алайн безмолвно погреб в чёрный проход. Поскольку я лежала на спине, то на моё обозрение представилась огромная решётка с острыми зубьями, на которой висел, живописно трепыхаясь от сквозняка, дырявый обрывок какой-то тряпки. Столь безобидный предмет почему-то вызвал столько эмоций…. А уж фантазия как разыгралась….

Нос лодки мягко уткнулся в закрытый причал, устроенный в небольшой пещере. Насыпь из мелких камешков жалобно заскрипела под ногами у моего телохранителя, и лодка порывисто дернулась, надежнее устраиваясь носом на берегу. Надо мной промелькнула нехилого сложения рука, чтобы потом я с задушенным хрипом повисла в воздухе.

— Знакомься, дорогуша, — угрожающе ласково проговорил Алайн, — тюрьма!

Как я «рада» знакомству — в словах не сказать! Только междометия и восклицательные знаки…

Повиснув на руке у темнокожего Алайна и угасающими силами пытаясь немного ослабить хватку, я с легкими покачиваниями поплыла к массивной двери, обитой вдоль и поперек железом, кокетливо украшенным шипами-наклепками. Алайн, держа полуживую меня в одной руке, другой поколотил дверным молотком. Гул, наверное, было слышно по всем пещерам…

Узенькое зарешеченное окошечко вверху двери быстро отворилось, и оттуда на нас неэмоционально уставилась пара жутких белых глаз. Что ж, я начинаю привыкать к такой необычной особенности внешности местных жителей…

— Принёс пленницу! — Алайн без лишних слов предъявил глазам меня.

Мда. Осознание того, что не кусок свежего мяса, оптимизма — вот незадача! — не прибавляло.

За дверью гулко разнесся грохот откидываемых цепей, отодвигаемых задвижек и открываемых замков.

Мощно.

Снова я исполнила роль эстафетной палочки, на этот раз перейдя в объятья к донельзя угрюмому стражнику, облаченному в кольчугу с железными пластинами на груди и на бедрах. Ранее такая привлекательная, мысль как-нибудь извернуться и пнуть тюремщика по одному известному месту слезливо шмыгнула, горестно вздохнула и сгинула в небытие.

За мной с беспрекословным и убивающим всякие надежды грохотом захлопнулась дверь. Через некоторое время я кубарем влетела в сырую камеру, где было темно, хоть глаз выколи. За мной вторично захлопнулась дверь — на сей раз решетчатая, чьи толстые прутья не оставляли сомнений, что даже с помощью самого могучего жарового заклинания их так просто не расплавить. Но после такой встряски, в результате которой у меня стало подозрительно саднить спину, локти и плечо, я сомневалась, что у меня будут даже какие-то силы на волшебство. Пока я по инерции подметала пол камеры, у меня, кажется, выдралась ещё пара клочков волос.

Это было невыносимо. Я закрыла глаза, и по щекам пробежали две слезы. Истерика была безгласной. Мало того, что меня пробили насквозь стрелой (просто удивительно, что я чувствую себя после этого относительно бодренько), мало, что швыряли, как прилипшую к пальцам мерзость, мало того, что Эмана больше нет в живых…

— Инцея? — прервал волну мрачных мыслей тихий шепот. Я заглохла, напоследок сотрясшись двойным всхлипом.

— Инцея? — настойчивее повторил голос. Я молчала, гадая, кому ещё так не повезло, как мне. Тем временем из тёмного угла камеры ко мне начала ползти тень. Я безучастно следила за приближением таинственного объекта. Вот под свет, льющийся сквозь решетку, попала рука, затем вторая. После этого показалась встрепанная короткая шевелюра.