Алексей Молокин - Гоблины в России (СИ)

Дорогие импортные автомобили, которым неосмотрительные владельцы вкатывали порцию вынько-засуньковского топлива, через десяток километров глохли, как миленькие и отправлялись прямиком на станцию автосервиса, которой владела молодая жена пенсионера, госпожа Венера Засунько-Кобель. Таким образом, с одной стороны, действия бывшего прокурора демонстрировали полное отсутствие классового братства у российских капиталистов с одной стороны, и трепетное отношение к семейному бизнесу, с другой.

Связываться с господином Засунько было опасно, а судиться — бесполезно. Кроме того, очевидно, что незнакомка была, так или иначе, виновата в случившемся дорожно-транспортном происшествии. Может быть, фибры ее женской души почувствовали ступившего на тропу любви Василия и затрепетали? Может, просто каблук подвернулся, и ступня соскочила с педали тормоза — кто знает?

— Не беспокойтесь, сударыня, сейчас я все улажу, — церемонно сказал гусляр, коснувшись подбородком волос незнакомки. Могутность отозвалась на прикосновение радостным колокольным звоном.

Незнакомка ничего не сказала, просто на миг задержала свои пальцы в руке гусляра и отошла в сторонку.

Василий, мощным волевым усилием унял набат в джинсах и храбро вступил в переговоры с господином Вынько-Засунько.

Отставной прокурор, между тем, прислонил палку к крылу спорткара, извлек из кармана дрянной китайский калькулятор и увлеченно нажимал на кнопочки. Потом посмотрел на дисплей, удовлетворенно хмыкнул, и обратил, наконец, внимание на Василия.

— Как расплачиваться будем, молодой человек? — скрипуче спросил он. — По курсу или через суд?

— По курсу, — неосторожно ляпнул Василий. — Мы же цивилизованные люди.

Старикан недоверчиво покосился на владелицу роскошного автомобиля, дескать, кто это тут такой цивилизованный? Потом остро взглянул на Василия и сказал:

— Ну, по курсу, так по курсу. Значит, получается вот что. Автомобильчик я брал еще в семьдесят втором по госцене, это четыре тыщи восемьсот рубликов. Доллар тогда стоил, дай бог памяти, девяносто копеечек за штучку. То есть, получается, с вас, ежели по курсу, то пять тыщ триста тридцать три доллара и тридцать три цента. Учтите, ноль целых, тридцать три сотых цента, и так далее, я вам скостил, учитывая, что сам немного виноват, задумался, что в моем возрасте простительно. Как платить будем? Лучше наличными, пенсия, знаете ли, мизерная, а у меня молодая жена на руках.

Василий опешил и взглянул на незнакомку. Та стояла немного поодаль, поставив ногу на бордюрный камень, стройная и прекрасная, как мраморный ангел на могиле неизвестного братка, и такая же далекая от происходящего. Впрочем, не такая уж и безучастная. Ангелы, как известно, не пользуются мобильными телефонами, а прекрасные незнакомки пользуются. Пока Василий выяснял отношения с пострадавшим пенсионером, красотка успела куда-то позвонить и теперь убирала плоский телефончик в изящную черную сумочку.

Потом женщина подошла к Василию и немного капризным голосом сказала:

— Пожалуйста, проводите меня в какое-нибудь приличное кафе. Придется подождать пару часов, пока за мной приедут.

— А деньги? — вскинулся Вынько-Засунько. — Денежки платите, и идите себе, куда хотите! Хоть в кафе, хоть в трактир с нумерами. Повадились пенсионеров обижать, олигархи проклятые!

— Вам заплатят, — небрежно сказала незнакомка, не глядя на пенсионера. — Так есть здесь куда пойти, ли нет?

И тут Василия осенило!

Чтобы завоевать женщину, надо, прежде всего, помочь ей, потом удивить, а лучше и то и другое одновременно.

— А нет ли другого способа уладить это маленькое недоразумение? — светским тоном произнес он, обращаясь к отставному прокурору и одновременно слегка приобнимая незнакомку, словно беря ее под защиту.

— Как же, есть! — ехидно ответил старикашка. — Сделайте мне машину, чтобы была, как новенькая, тогда с вас будет причитаться только за моральный ущерб.

— Договорились! — воскликнул Василий, надеясь, что братец Даниил не подведет, и подмигнул незнакомке. — Вы не против, сударыня?

— Что ж, пожалуй… — хрустально отозвалась владелица лимузина.

Звонарь в Васильевых джинсах радостно отозвался на эту фразу гулким ударом большого колокола.

У запасливого пенсионера имелся трос, которым искалеченного «Москвича» прицепили к роскошному «Бентли» и автопоезд медленно двинулся в сторону Даниилового гаража, вызывая оживление, как пешеходов, так и автовладельцев. Только милиции нигде не было видно. Наверное, по законам мистики и любви, они были бы здесь лишними, и без них хватило неразберихи.

Когда участники дорожно-транспортного происшествия добрались до гаража, перевалило за полдень.

Даниил с Гремлином сидели за столиком около распахнутой двери и о чем-то вполголоса разговаривали с пустым пространством напротив. На столике стояла бутылка и была разложена немудрящая закусь.

Когда Василий вышел из «Бентли», головы беседующих повернулись к нему, а когда следом за братцем из низкого купе показались ноги прекрасной незнакомки, прямо из пустоты раздался жизнерадостный восхищенный возглас:

— Вот это бабец!

Даниил с гремлином зашикали, вскочили, пытаясь собой прикрыть обладателя голоса, но сделать это оказалось не так-то просто. Попробуй-ка, прикрой пустое место!

Что-то прошуршало в пространстве, легкий ветерок нескромно тронул край и без того короткой юбки незнакомки, на ее лице появилась удивленная гримаска и незнакомка вскрикнула:

— Ай, оно меня…!

— Не надо пугаться, девочка, — донесся из пустоты вальяжный баритон. — Я всего-навсего дотронулся до краешка вашего платья, а поскольку оно оказалось весьма коротким — слегка увлекся… И бросьте это ваше «оно». Я, между прочим, видный мужчина, поэт с высшим техническим образованием.

— Что-то ты какой-то прозрачный, мистер поэт, — с сомнением сказал Бугивуг. — Полезай-ка лучше в грузовик, как и положено, а не то я тебя живо изгоню обратно в эфир! И прекрати приставать к клиенткам, все равно ведь…

— На что ты намекаешь? — вскипел поэт. — Правильно, поэта в России каждый обидеть рад, особенно, если он дух! Не полезу я в вашу раздолбайку, что я вам, барабашка какой, что ли?

— Что же ты, так и будешь мотаться туда-сюда? — миролюбиво спросил Даниил. — Духу непременно надо во что-то вселиться. А то не по правилам получается.

Василий с незнакомкой недоуменно смотрели то на Даниила, то на гремлина, втолковывающих что-то пустому месту, потом бросили это занятие и стали смотреть друг на друга. Честное слово, совместное непонимание некоторых вещей сближает иногда даже больше, чем совместное проживание! Особенно, если присутствует взаимная симпатия. И давайте не будем им мешать…