Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

– Да, Миш, ты абсолютно прав, – повернулся к «чекисту» ученый. – Андрей мог думать о женщине, которая не то чтобы похожа на Жанну внешне или как-то еще, а то, что параметры той, с позволения сказать, дамочки полностью соответствуют определенному типу сознания-антикварка. Как раз такому, к какому относится и… наша уважаемая Жанна Викторовна.

Синицын вновь развернулся к гостье и с довольным видом уставился на нее, ожидая комментариев к высказанной им гипотезе.

Комментарии не заставили себя долго ждать. Ответ Жанны оказался простым и незамысловатым:

– Шура, ты болван! А еще гад! Такой же, как и все мужики.

– Чего это гад? – обиделся доктор наук. – Ты спросила почему восемьдесят, я ответил. Ну, хорошо-хорошо, пусть будет не восемьдесят процентов, а девяносто или даже девяносто девять с копейками, все равно ведь от этого ничего не изменится. Мы же тут не в бирюльки играем, а готовимся к серьезному эксперименту и, значит, должны рассматривать все варианты, даже самые невероятные и фантастические.

Секунд пять Жанна глядела на него словно через прицел. С нехорошим таким прищуром и весьма неприятной усмешкой. А затем, поняв, что добавить профессору нечего, очень медленно и очень внятно произнесла:

– Как ты мог, Шура? Как ты мог сказать мне такое? Мы знакомы с тобой без малого тридцать лет, а Андрея ты знаешь еще дольше. И ты отлично знаешь, на что он способен и на что не способен ни при каких обстоятельствах… Или ты все же не знаешь его?

– Ну… да, наверное… знаю, – неловко пробормотал завлаб, ссутулившись под пристальным взглядом женщины.

– Ну а раз знаешь, то скажи мне сейчас как на духу, неужели твой друг достоин того, чтобы ты так о нем говорил? Да, Андрея сейчас здесь нет и он не может тебе ответить. Но я клянусь, если ты еще хоть раз выскажешься о нем в подобном ключе, я… я… возьму вот эту вот хрень, – Жанна подхватила клавиатуру и потрясла ею перед носом Синицына, – и разобью ее о твою дурную башку. Ты понял меня?!

Шурик в ответ лишь судорожно кивнул, вжав голову в плечи и даже не пытаясь оправдываться. До него только сейчас дошло, что же он натворил. Слава богу, что хоть про ползущего по дереву муравья не успел наболтать. И про бабочку-жучиху не ляпнул. Иначе одной разбитой клавиатурой он бы наверняка не отделался.

– А вообще я, наверно, ошиблась. Ты не болван, Шура. Ты – дебил! – продолжила тем временем Жанна и, обреченно махнув рукой, добавила. – Впрочем, ладно, хватит об этом, давайте уже эксперимент проводить. Надоело рассиживаться.

– Ну да, ну да, все правильно, давайте начнем, – засуетился профессор, радуясь, что все обошлось. – Миш, ты это, давай на кресло садись, а я сейчас…

– Шура. Ты про тетрадку забыл, – заметил Михаил Дмитриевич.

– Что? Какую тетрадку? – удивился ученый и тут же хлопнул себя по лбу. – Ах, да! И вправду забыл, сейчас все сделаю.

Наклонившись к портфелю, он вытащил оттуда «песенник» и раскрыл его на последней странице.

– Я тут, пока тебя ждал, уже набросал кое-что. Типа, описал коротенько теорию перемещений во времени и принципиальную схему устройства по переносу. Конечно, в 82-м элементная база не такая как здесь, но если Андрей сумеет как-нибудь подобрать аналоги, то наша задача, естественно, упростится.

– Хм. Ты полагаешь, Андрей сможет собрать такую же установку? – Смирнов недоуменно посмотрел на профессора.

– Нет, саму установку он, конечно, не соберет, а вот что-то вроде приемника-ретранслятора запросто, – пояснил тот, оглядываясь на Жанну.

– А зачем он там нужен? – не понял Михаил Дмитриевич.

– Как это зачем? Чтобы обратно вернуться, зачем же еще?

– Значит, если в 82-м не будет приемника, то и возврата не будет? – уточнил «чекист», тоже покосившись на Жанну.

Завлаб почесал в затылке.

– Ну, в принципе, можно и без приемника обойтись, – нехотя сообщил он через десяток секунд. – Но, сам понимаешь, с приемником будет надежнее. Да и вообще, нам в любом случае надо статистику набирать. Экспериментов пять-шесть с шагом неделя. А пока мы их все проведем, Андрей может спокойненько искать там у себя комплектующие и собирать ретранслятор. Получится – хорошо, не получится… Ну что ж, придется тогда еще немного поэкспериментировать. Еще месяц-другой потеряем. Не страшно, конечно, но…

– Это тебе не страшно, – резко оборвала его Жанна и протянула руку к тетради. – Дай посмотрю.

– Да-да, конечно, бери, – захлопотал Синицын, передавая ей потрепанную тетрадку. – Только это… можно ты мне место у компьютера освободишь?

– Пожалуйста, какие вопросы, – пожала плечами женщина. – Показывай, куда пересесть.

– Вот сюда, – профессор указал на притулившийся у стены офисный стул с колесиками. – Когда я включу установку, тебе лучше находиться за красной чертой, я ее там специально провел.

– А что? Ближе нельзя? – поинтересовалась дама, разглядывая вертикальную линию на обоях, проведенную канцелярским маркером.

– Нежелательно. Можешь в конус попасть.

– В какой еще конус?

– Конус остаточного излучения. Его основание как раз на этой стене, а красная черта – граница опасной зоны.

– А если попадешь в этот конус, что будет?

– Что будет, что будет. Да фиг его знает, что будет, – профессор почесал нос, потом за ухом, пригладил растрепанную шевелюру. – Практика – критерий истины. Вот попадет туда кто-нибудь, тогда и узнаем. В смысле, точно определим вид и степень опасности.

– Ну а все-таки? – не успокаивалась женщина. – Ни в жизнь не поверю, чтобы у тебя на этот счет не было никаких идеек. Наверняка ведь уже прикидывал, что, как, куда…

– Прикидывал, – согласился Синицын. – Но чисто эмпирически. По логике, кварк-сознание всякого попавшего под излучение должно будет растянуться по оси времени, как бы следуя за сознанием испытателя…

– Испытатель – это тот, кто будет сидеть на электрическом стуле, да? – улыбнулась Жанна.

– Он самый, – усмехнулся ученый. – Однако вся разница в том, что его перенос я могу в известной степени контролировать и даже вернуть обратно, если что-то пойдет не так. А вот с остальными этого не получится. Куда их сознание попадет, насколько задержится, сумеет ли в итоге вернуться… увы, определенности нет. Ответить на эти вопросы я не могу.

– Совсем?

– Совсем, – развел руками завлаб.

– Жалко.

Жанна подошла к стулу, присела на краешек и, раскрыв тетрадь, принялась читать написанное для Андрея.

– Ничего не понятно, – вздохнула она примерно через минуту. – Слушай, Шур, а можно мне тоже что-нибудь написать?

– Почему нет? Пиши, – отозвался ученый. – Сейчас я только ручку тебе специальную дам.

Усевшись за стол, он немного покопался в ящиках, выудил оттуда «винтажную» ручку с пером и, проверив наличие в ней чернил, передал женщине.