Malakla - Один плюс три (СИ)

— Атаман, с тебя премиальные. За, э, сто волков!

Эльза на обеде со своего Ванечки глаз не сводила, а Зося тараторила о том, что они сумели сделать, пока нас не было:

— Борн, в летней кухне теперь стоит терминал с почты, ну, что б ни бегать деньги на телефон ложить. Ну, ещё кое-что с почты привезли.

— Грабанули почту? — уточнил, Зося отмахнулась.

— А ещё мебель с магазина стали вывозить.

— Это как вывозить?

— Так мебельный же на тётю Эльзу оформлен был.

— Мой бывший муж его на меня лет пять назад оформил. Кушай, кушай, Ванечка.

— Атаману хорошую мебель завезли. Теперь у них знаешь, как хорошо.

— Ну, главное, что бы спать удобно было, мля.

— Да, целый полковник, а «сексодрома» нет! Такие шутки нам сегодня позволялись.

— Собирайся, — позвонил атаман. — Поедем обитель под таможню тебе искать.

Выехал со двора, и полчаса ждал «акт проводящих» Борисова и Шатрова…

— Представляете, Катенька мне говорит: и давно у тебя другая женщина? Я глазами луп-луп, не пойму, а она вытаскивает пакет и достаёт, будь она неладна, бабу эту надувную.

— Пришлось, доказывать, что ты не виноват.

— Пришлось.

— А, ты, Николаич, что доказывал?

— А что, я как все. Ха-ха, хе-хе.

И здрасте! Возле правления увидели подъезжающий «УАЗ»-469. Изумлённые, выбрались из машины. Из уазика вылезли трое. Минуты три, ошеломлённо, глядели на приезжих. Один — копия Борисова, второй — копия Никиты, третий — копия поручика Шарапова!

— Откуда, вы, господа? — первым пришёл в себя Борисов.

— Посёлок Красноармейский Орловского района Ростовской области. Я — директор совхоза «Красноармейский», Аресов Николай Иванович. Товарищи, куда мы попали?

— В царскую Россию, товарищи!..

— Я сплю, Борн, или как? — шепнул мне атаман.

— У «сексодрома» спроси.

— Злыдень! Как из ситуации-то, выбираться?

— Так, господа-товарищи, вы находитесь на территории Сальского округа части Области Войска Донского. Не перебивать. Это вы, должны себе уяснить…

Какой там уяснить, часа два бился, доказывал, что так и есть. Возил домой, показывал видео, возил по Ясной. Приезжие, назло мне, стали спорить о преимуществах социализма.

— Вот, Борисов, полюбуйся, яркий представитель «совка»! Говорит одно, думает другое, а делает третье. Глазками смотреть будем, бля?

Исступлённый диспут закончился в лабазе Парамонова. Аресов сдался у новенькой швейной машинки «Зингер» 1911 года выпуска.

— У бабушки такая же была. Какое изобилие в магазине, блин!

Борисов, накупив закусок, повёз Аресова, Юру Коротких — водителя Аресова (вылитый Никита), и участкового посёлка старлея милиции Леонида Парасоцкого (вылитый Шарапов), обратно к Эльзе. Я вернулся в правление, к атаману.

— Ну, доказал?

— Да ну их, у них перестройка и ускорение, а в магазинах — голяк! Одна морская капуста в банках!

— Мудрёно говоришь, Борн.

— Из 1986-го года они. «Чёрт, проговорился! Хорошо хоть Шатрову». Шатров, правда, не заметил моих правдивых слов из моего прошлого.

— Смотри ж ты, ещё двое близнецов появилось!

— Трое. Участковый, как две капли воды на поручика Шарапова похож.

— Это кто? Объясни… Подумать только!..

— Аресов этот, не директор, а — боевой динозавр социализма. И главное ещё, атаман. У тебя вторая станция Куберле появилась, в семи вёрстах отсюда. И они широкую автономию просят.

— Да ну?.. Ладно, поехали службу тебе налаживать. ЦУ только раздам. И сейчас зэка одного подвезть должны, — Шатров посмотрел на часы.

— Мудрёно говоришь, товарищ полковник.

— Поехали, злыдень. И как я такого терплю?.. — завздыхал атаман. — Трогай на таинственный восток, господин мытник, — велел полковник, усаживаясь в машину.

Атаман шифровался до самой новой таможни. Перед дефиле между Кавказской горкой и Кедровым холмом расположилось двухэтажное здание из тёмно-красного кирпича, на котором была вывеска — «Южная таможня Донского края». На современном русском языке.

— И каково тебе, Борн, такое пристанище? Его боженька ноне испёк. К твоему возвращению. Триумфальному…

Я зачарованно чесался, потом вытащил мобильник и стал снимать. Здание было с узкими окнами и с зубчатыми бойницами поверху. Дверь из стали заградила нам путь.

— И как мы, атаман, внутрь попадём?

— Что, Борн, не терпится свой кабинетик заиметь? — спросил змей-искуситель — Шатров.

— Ну да!

— О, вуаля!..

Подъехала «Нива». Из неё вылезли два жандарма, козырнули Шатрову, и вытащили из машины невзрачного человечка в арестантской робе, с ножными и ручными стальными браслетами. Арестанта довели до двери таможни, вручили баул с отмычками, и раз — дверь открылась.

— Лёва Задов, «работать» умеет, — сам себя похвалил зэк, и его повезли обратно в Ростовский чертог. И «работал» Задов в Ясной уже второй раз. В первый раз в РДК он вскрыл несколько сейфов.

— … вот тут можно расположить пограничных начальников. Тут залу ожидания. Там кабинеты подчинённых. Во, а это твой кабинет. Тут, в приёмной, соску посадишь.

— Ну, ты, атаман, и переопылился!..

— Разговорчики. Усёк, что-где расположить?

— Премного благодарен, господин полковник!

— Язва! Закрывай богадельню.

Запасные ключи нашли в небольшой комнате на первом этаже. Шатров в правлении снова раздал ЦУ, и я его повёз домой. А дома, во дворе, стоял уазик, «Нива» исчезла. Борисов сидел под виноградником и довольно смотрел на советский джип.

— Вот махнулся. Как раз для работы самое оно.

— С доплатой?

— Не, Аресов меня обещал на самолёте прокатить.

— Что?

— У них, Борн, самолёт есть — Ан-3. И техники валом. И вокруг сплошь чернозём, это Аресову их главный агроном сказал.

— У Шатрова голова заболит от этих «красноармейцев».

— Да, ещё Макс заезжал с техником с «М-фона», эсминец смотрели.

— И как?

— Жесть, с носа до кормы. Электроникой напичкан, и представляешь, композитная броня стоит. А у капитана голова болит от Максика.

— Представляю, что он ему изрекал.

— Вот смотри, зуб динозавра казаки мне привезли. Чем займёмся?

— Теперь моя очередь хвастаться, — и повёл разговор о таможне…

— Всё, герр таможенник? Пойдём атамана натаскивать вождению на автомоторе.

Ездили, пока не стемнело, «Парк Юрского периода» ещё посмотрел. Жуть. И баиньки.

Прошёл месяц. Не скрою, за это время мы вросли в общество станицы. Мы делись информацией. С нами делились. Мы ходили на посиделки, к нам — ходили. Я, благодаря дневникам отца Борна, узнал, что Роман Борн закончил ИПФ РГПИ, год отработал учителем труда в сш N 4, затем подался на Ростовскую таможню. Потом его сократили и он, вернувшись, пошёл работать на почту, оператором страхового отдела. И с почты принёс удачно купленный билет лотереи «Богатый дом ЕК». «Вот откуда их богатство! Удачка на халявку». Ещё отец Борна неприлично в записях костерил жену Борна — Матильду. Той, после покупки Audi A3, захотелось рвануть через Брест, что во Франции, на Париж. «Хе-хе, парижанка, млять». И я вот здорово продвинулся во вспоминании своего французского. Николаич, правда, подкалывал, что я работаю в третью смену с этой Жаннет, преподавателем Ростовской гимназии. А что, я ж просто совмещал полезное с приятным. И остальные дела у меня шли хо-ро-шо. Таможня работала на самообеспечении. Вот. А ещё я с Ромкой в «солдатики» играл. На компьютере и так, его наборами. Прошли почти все великие битвы прошлого. И мальчишка выдавал такие нестандартные решения, как победить, что поражался его уму и смекалке. От него узнал, что Шатров-старший до двенадцати лет проживал в Лондоне, ибо деда Ромки был чиновником МИДа…