Malakla - Один плюс три (СИ)

Повисло молчание за столом. Шарп вертел в руке рисунок с конницей, одетой в ярко-жёлтую форму.

«Всё, у Алекса глаза стали оловянными. Как пить дать полезет в драчку. О, глаза закрыл. Полезет в драку», — уверенно рассудил капитан Кос.

Шарп так и думал, закрыв глаза. Была у него такая привычка. «Надо помочь. И больше узнать об этой местной мистике в краю вечной весны». Затем задумался, как он это будет делать. Ветераны сидели и перешептывались. «Шепчутся правильно». Открыл глаза и осмотрел своих старогвардейцев. На их лицах было начеркано — надо помочь.

— Значит так, я поеду с Бекхэмом договариваться с казаками. Ты, капитан, с Кэри останешься. Проведёшь конкурс претендентов на четыреста винтовок. Оборонительные сооружения начинай воздвигать. Это ты лучше меня умеешь, а я привезу пулемёты. Капрал, готовь джип, через час выезжаем.

— Так вы согласны помочь? — удивился консул. От англичан он такого совершенно не ожидал. — За ваше содействие сердечное спасибо от всего нашего народа, — уже благодарил. — Возьмёте с собой Харламовых? Старший, вроде тоже казак.

«Вроде тоже казак» оказался уроженцем станицы Каменской, бывшим сотником, крепким ещё мужчиной. Шарп с капралом переоделись в камуфляж, положили в джип гурские припасы, посадили Харламовых и forwards.

— Точно, Борн, сдаются! Оружие вверх стволами на плечо повесили!..

Прибежала Стелла.

— Счас вы обхохочетесь. Они из береговой охраны, из Южного Вьетнама. Они меня бананом угостили, — мы фыркнули. — Фу, пошляки. Я им сейчас рэп включу. Вместо гимна. У береговой службы США, кстати, девиз: «Всегда готов», — просветила нас Стелла.

— Стелла, ты сарафанчик-то надень.

— What for? А может я — эксбиционистка.

— Би? Тогда, больная, раздевайтесь. Ха-ха.

Подошли вояки. Топтались и рассматривали всё кругом себя. Сняли каски, мы стали хохотать, хотя на душе кошки скребли коготками.

— Я капитан катера…

— Джим Керри, — сразу от пяти человек.

Обескураженный Джим, меняя ежесекундно, выражение лица, потыкал пальцем, то в Микру, то в нашу одежду, и потерялся…

— Это русские. А что, они с нас ржут? — шептались в толпе джи-ай. — Арни, не рожай! Керри, счас разберётся. Этот, комик?

— Парни, — вмешалась Стелла, — вон едет машина полковника.

Джи-ай построились. Вылез важный Шатров.

— Мда, — это он усмотрел вторую татушку Стеллы — бабочка прячется в трусики — чмокнул ей ручку, нам кивнул. А Стелла усмотрела кольцо женатого полковника и разочаровалась.

Атаман прошёлся вдоль короткой шеренги джи-ай, и стал на английском вести «допрос». Умора. Американцы тянулись в струнку, орали, с двойным «сэр», ответ и ели глазами чужое начальство и пистолет Кольта в открытой кобуре. Шатров в вопросах дошёл до непосредственного начальства катера «555».

— Сэр, командир группы катеров лейтенант Клинтон, сэр.

— Вау! А Билли наверно с Моникой? — брякнул атаман.

— Откуда вы узнали, сэр? — спросил Кэрри.

Тут Шатров стал так ржать, что Борисов прокомментировал:

— Переопылился, как пить дать! Борн, это ты ему про импичмент рассказал? И стал ржать сам.

Кончился «допрос» занимательно. Сначала Керри, рассмотрев звёздочки Никиты, попросил у него разрешения искупаться. Американские дембеля беззаботно побросали оружие на песок, разделись и побежали купаться. А потом двое — Рэмбо и Терминатор-сенатор — вернулись, и притащили, брыкающее и матерящее по-русски, тело.

— Мы там пленного захватили. Он, кажется русский, сэр!..

Тело развязали и сняли мешок с головы. Перед нами стоял, в весёленьком камуфляже, Максим Галкин, лютый.

— Что за маски-шоу? Арни? Сильвестр Фрэнкович? Вы куда? Вот это съездил в Таиланд! Где я? У меня ж скоро ёлки! Бенефис 2006-го! А где Аня? Где моя жена?

Атамана опять накрыло.

— Максим, а вас устроят гастроли в Ростове-на-Дону? — вперёд выступила Стелла. Галкин несмело кивнул. — Максим пойдёмте, искупаемся, я вам всё-всё расскажу…

Взгляд Галкина упёрся в бюст Стеллы. И они пошли купаться. А Шатров веселился.

— Полковник, хватит ржать, Родина в опасности!

— Макс, ты белены объелся, тыкаешь мне, — обиделся атаман, а на соборе тревожно загудели колокола. — Сполох! Ё-ё-ё!..

Отдыхающие бросились с расспросами к атаману. Собралось человек триста. Атаман залез на свою «Чайку», почесался, и выступил с краткой речью:

— Братья и сёстры! На нас с востока идёт немалая орда, чтобы полонить наш край. Необходимо нам собраться и разбить наглого агрессора. Все как один на фронт. Наше дело правое. Враг будет разбит! Военнообязанных прошу пройти на призывные пункты.

Пляж стал пустеть, встревоженный атаман стал самолично складывать в багажник «Чайки» снаряжение и оружие джи-ай. Оружие было необычным: четыре советских ППС и пистолет Макарова.

— Атаман, я катер на таможню запишу?

— Счас. Я возьму. По Салу буду браконьеров гонять, фля.

— Борн, у тебя и так таможня на хозрасчёте, куда тебе ещё катер?

— А он и «ЗИЛ» с пулемётом к таможне приписал.

— Борн, ты — Плюшкин…

Залезли в машины. Недоумённые джи-ай — к атаману, остальные в Микру. Американцев завезли к Рублёву.

— Ох! Рэмбо и Терминатор, Маска и универсальный солдат! — очень удивился Рублёв. Потом на его офисе появилась странная для местных вывеска: «Советско-американская строительная фирма «Американ бойз энд Рублёв»». Казаки читали — абыр.

В Микре, Стелла уселась на колени к Борисову, а болтала с Галкиным. Дома, встревоженная Эльза это дело просекла, тут же приревновала Борисова, и окружила Галкина такой материнской заботой, что взволновался уже Николаич.

— Я в Ростов не поеду. Я там, а она здесь. Шуры-муры за моей спиной!..

— Весело тут у вас, — Шатров завёз ППС и ПМ для Никиты. — Кому ревнуем, Николаич?

— Девочки, сидеть дома мы не будем. Мы поедем на войну, медсёстрами! — Эльзу пробило на патриотизм. Борисов зло сплюнул и промолчал.

Лёгкий ужин, и пошли в дом. Там отдал Максу две веб камеры, ноутбук и смартфоны. Макс обозвал меня Плюшкиным. Парни вышли.

В рюкзак сложил мыльно-рыльные принадлежности, бельё, второй камуфляж, банки с тушёнкой, всякую мелочёвку. Эльза принесла большую коробку с медикаментами. И мне вручили отчёт по бухгалтерии.

«Вот это, Эльза, и молодчина. 60 % — это мои деньги, да плюс честнейший адвокат. Да-а-а! И где она его откопала?»

Уже на улице, Никиту довооружили; Николаич отдал свой бронежилет, я — каску и Глок. Борисову оставил «узи».

— Добро, Роман Михалыч.

Посидели на дорожку, и поехали в Ростов на Фиате. Я вёл машину, парни сидели сзади, шарили по ноутбуку. Потом сзади послышался задавленный смех.

— Что вы там ржёте? — спросил; пауза, а потом на весь салон: Ох, Борн, да, ещё, ещё, а, о, о, а! Я оторопел, от громкого звука.