Валентин Леженда - Непобедимый эллин

Мимо Олимпа пролетел крупный белый кентавр с дико выпученными красными глазами.

С улыбкой покачав головой, Гермес спрятал тряпочку и вернулся к подножию олимпийского трона.

— Ну что там, всё в порядке? — уточнил Зевс, перекусывая длинную красную нитку.

— В полном! — подтвердил Гермес. — Наблюдается небольшая облачность, хотя в целом довольно ясно. Возможно, будут выпадать небольшие осадки в виде крупных лесных кентавров.

Громовержец на троне звонко рассмеялся:

— Осадки, говоришь? В виде кентавров? Эх, Гермес, Гермес, хреновый из тебя синоптик…

— Сволочи, сволочи, сволочи-и-и-и… — Яростно дергаясь на неудобном деревянном ложе, Эврисфей безуспешно пытался порвать крепко опутывающие его цепи.

— Больной, не хулиганьте! — сказал сидевший рядом на маленькой скамеечке Зигмундис Фрейдиус с восковой дощечкой утреннего обхода в руках.

Бывший повелитель Геракла изловчился и метко плюнул в ненавистного садиста-врачевателя, но Зигмундис был тертый калач. Вовремя отклонившись в сторону, ученый лишь презрительно ухмыльнулся.

— У-у-у-у… — яростно провыл Эврисфей, огорченный своей очередной неудачей. — У-у-у-урод!

— Ничего-ничего, — доброжелательно покивал Фрейдиус, — у нас все тут первые дни буянят, а потом становятся как шелковые.

— Не дождетесь!

— Дождемся-дождемся. Мы быстро сделаем из вас добропорядочного гражданина Греции.

Врачеватель заглянул в свои медицинские записи.

— Так-так, значит, вы утверждаете, что беседовали… сейчас процитирую «с золотым говорящим механическим бараном»?

— Именно! — гордо подтвердил, ворочаясь на жестком ложе, Эврисфей.

— И давно вас мучают подобные галлюцинации?

— Это не галлюцинации. Золотой баран существует на самом деле!

— Ну да, конечно же.

— Вы мне не верите?

— Отчего же, очень охотно верю, но не беспокойтесь, мы вас вылечим и никакие механические говорящие бараны больше не будут вас преследовать.

— О, горе мне, горе! — простонал бывший работодатель сына Зевса.

— Кстати, а как вы относитесь к великому Гераклу? — внезапно спросил Фрейдиус и, профессионально прищурившись, в упор посмотрел на больного.

Эврисфей побагровел:

— Я… я… я НЕНАВИЖУ Геракла! Будь он проклят, сатиров кусок жилистого мяса! Он сломал мне всю жизнь. Это из-за него… да, из-за него я оказался здесь, униженный, оскорбленный, в компании врача-изувера!

— М-да, очень любопытный случай, — нахмурился Фрейдиус. — А вот скажите, Эврисфей, в детстве у вас… были какие-нибудь серьезные травмы ниже пояса? Ну, там, может, на детские грабельки в песочнице упали или кто-нибудь из других детей вас ударил.

Эврисфей не ответил, с ненавистью сверля взглядом издевающегося эскулапа.

— И еще… вы в детстве случайно под себя не ходили? — продолжал свой унизительные расспросы Фрейдиус. — Или, может быть, подглядывали за переодеваниями маленьких девочек? Часто ли вы интересовались физическими отличиями между детьми…

— Я скажу тебе, — хрипло пообещал Эврисфей, — но только на ухо…

— Конечно-конечно… — радостно воскликнул врачеватель. — Уверяю вас, всё останется сугубо между нами.

И Фрейдиус осторожно наклонился к согласившемуся на откровенный разговор пациенту.

Праведная ярость придала недоноску силы.

Эврисфей дернулся и, чудом разорвав слегка проржавевшие путы, вцепился скрюченными пальцами в горло ненавистного издевателя.

— Стража-а-а-а… — жалобно прохрипел Фрейдиус, обрушивая на голову пациента свою восковую дощечку.

К счастью, стражники его услыхали.

Зевс на Олимпе недовольно крутил ручки настроек телескописа.

— Что-то затянулись в Греции эти очередные Олимпийские игры. Второй месяц уже пошел, а они всё соревнуются и соревнуются.

— Непредвиденные обстоятельства, — пояснил Аполлон, лично курировавший всяческие спортивные состязания. — Бессменные судьи игр никак не могут остановить марафонских бегунов.

— Так они вроде уже бежали! — возразил Громовержец. — Я сам с Олимпа видел, победил какой-то чернозадый.

— То был официальный забег, — знающе пояснил Аполлон, — а этот неофициальный. В официальном участие принимают лишь истинные профессионалы, а в неофициальном все желающие.

— И чего это они так долго бегут?

— Может, украли что? — предположил Эрот. — Вот и бегут, боятся разоблачения.

— Ну да, — рассмеялся Гермес, — точно, многие призы-то из золота.

С грустью вздохнув, Зевс с кряхтеньем забрался на свой любимый трон.

— Нужно, товарищи боги, что-то решать!

— С кем, с бегунами? — переспросил Аполлон.

— Нет, с Олимпийскими играми… — И Тучегонитель серьезно задумался.

— А не устроить ли и нам нечто подобное? — внезапно оживился владыка Олимпа.

— Что, побежать на длинную дистанцию? — хором удивились боги.

— Да нет же. — Зевс поморщился. — Устроить божественное Олимпийское состязание и сыграть… ну, к примеру, в футболикос.

— Но с кем? — воскликнул Эрот. — Команда из смертных не сможет нам противостоять, играть же друг с другом неинтересно. Арес всегда тебе подыгрывает, а Гефест специально пропускает голы.

— Правильно, — кивнул Громовержец, — нам нужна равная команда, и мы ее соберем. Это будут самые первые божественные Олимпийские игры!

— О какой команде ты говоришь?! — возмутился Аполлон. — Кто может сравниться с нами в ловкости и силе?

— А вы не догадываетесь?

— Нет.

— Совсем-совсем не догадываетесь?

— Совсем-совсем…

Зевс на троне подбоченился.

— Есть, есть в Греции равные нам игроки, это титаны!

Челюсти у олимпийцев медленно отвисли.

— Да-да, я так и знал, что подобное предложение вас слегка шокирует. Но никаких протестов я не приму, ибо всё уже решил! Капитаном команды титанов будет Крон. Полагаю, Крон страшно обрадуется, когда узнает о выпавшей ему чести, в Тартаре ведь как следует не развлечешься.

— Гермес, вызывай Асклепия! — прошептал на ухо божественному вестнику Аполлон, но Громовержец его, к сожалению, услышал.

— Не нужно никакого Асклепия! — гневно взревел он. — Я же сказал, всё уже решено.

И в руках Тучегонителя, как по волшебству, возник зловещий молниеметатель. Контрольная лампочка под дырчатым дулом горела зеленым, стало быть, оружие было заряжено до предела.

— Пусть только кто-нибудь посмеет сказать мне поперек хоть слово… — леденяще прошипел Зевс, водя коротким дулом по онемевшему залу. — Чистите бутсы, играем уже сегодня днем!

Не на шутку перепуганные олимпийцы быстро закивали.

Гермес отыскал могучего Геракла на дороге в Тиринф.

— Стоять, залетные! — проревел сын Зевса, тормозя боевую колесницу.