Марчин Вольский - Агент Низа

Почти в тот же момент на севере Тихого океана Дракула выпустил бы из зафрахтованного корабля большую стаю птиц, которая полетела бы в сторону американских баз на Алеутах. Вроде бы, ничего особенного, если не считать того, что перья птиц будут покрыты алюминиевым порошком, и это на экранах радаров создаст иллюзию приближающейся эскадры…

– Но откуда я возьму столько птичек? – застонал карпатский князь.

«Мы были предусмотрительны, – прочитал Мефф соответствующий абзац, – пятнадцать лет некий орнитолог из-под Саппоро постоянно содержит целый курятник птиц и терпеливо ждет своего часа. Пароль знаете».

– Знаю, – проворчал вампир.

Тревога должна была начаться около девяти часов по нью-йоркскому времени и поставить на ноги всю оборонительную систему США. Вооруженные силы Китая, Индии и СССР, подчиняясь волюнтаристской деятельности космического парома, объявили бы тревогу на пятнадцать минут раньше.

Теперь Мефф связался с Оборотнем, который успел уже вернуться в непальскую глушь. Кайтек не обрадовался поручению. Его задание было самым трудным: он должен был преодолеть Гималаи, к югу от Лхассы проникнуть в строго охраняемую китайскую базу, с недавних пор вооруженную баллистическим оружием, и, воспользовавшись продолжающимся замешательством, запустить несколько ракет, одну из которых направить на базу Диего Гарсия так, чтобы она угодила в американский флот, вторую – на Ташкент либо Новосибирск, третью – на Бомбей. В Европе было бы время вечерних телевизионных новостей.

– Но это же вызовет мировую войну! – крикнул обалдевший Кайтек.

– Это-то нам и нужно! – холодно прозвучал голос Фаусона. – Все ли поняли свои задания?

Он передавал очередные сведения, наблюдая сильно возбужденные физиономии сотрудников, давал дополнительные разъяснения, но не сообщал, какие задания получили другие.

В детали он не вдавался. Конечный результат акции, пожалуй, был ясен всем. Никто также не выразил удивления заменой синьора Дьябло Меффом Фаусоном. Договорились о контакте через шесть часов.

– Есть у меня один вопросик, – сказал Франкенштейн. – Что будет, если по какой-либо причине не удастся установить связь по биологическому каналу?

– Отыщу вас традиционными средствами. Почта, радио и телефоны пока что действуют.

– Ясно!

О том же допытывался Гном. Ответ Меффа его явно не удовлетворил.

– А если вы не сможете отдавать распоряжения лично?.. Мало ли что.

Агент Низа задумался. Действительно, он работал один. А ведь нельзя исключить возможности неожиданных корректив в ходе операции. Он в задумчивости подошел к окну. Вдали замаячил цветастый свитерок. Он включил одновременную передачу всей пятерке своих агентов.

– В случае полной аварии, я воспользуюсь маленькой, глупенькой Анитой, – он направил на нее глазок микрокамеры, – дитя не знает ни о чем, тем легче она сыграет роль курьера.

– Порядок, – дошли до него голоса с нескольких континентов, а также чьи-то подхалимские аплодисменты. Он пропустил их мимо ушей.

– Итак, за работу, милые коллаборационисты! Через шесть часов мы свяжемся снова. Сохраняйте осторожность до последней минуты. Не занимайтесь ничем другим. И, – патетически закончил он, – Веселого Апокалипсиса!

Интервью со стюардессой, которая будучи якобы запертой в лифте не успела на собственную смерть, показали в вечерних новостях. Приап понял, что испоганил дело. Поскольку контакт с шефом был назначен на девять часов по нью-йоркскому времени, он решил «подчистить» район пораньше, дабы иметь возможность доложить о выполнении задания на сто процентов. К сожалению, он только под утро установил, в каком отеле остановилась девушка. Представившись по телефону репортером «Пари-матч», договорился о встрече в самый полдень в баре на антресолях отеля. При нем был прекрасный, быстродействующий яд из рода кураре, который вызывает признаки, свойственные инфаркту, и не обнаруживается обычными гематологическими методами. После сеанса связи с шефом, получив все необходимые пояснения – идею с атомной бомбой он счел наилучшим из аттракционов, с какими ему приходилось сталкиваться, – Гном решил ликвидировать Брижитт не позже часа дня. Затем собирался нанести визит Джеральду Блэку, спятившему физику, который, расставшись с женой и институтом, жил в полуразвалившейся вилле в Нью-Джерси, разводил цветы и мирно сосуществовал с бомбой. Нет-нет, не с сексбомбой. С атомной. Блэк был научным гением и шизофреником, что, впрочем, не мешало одно другому. Собственноручно изготовленной бомбой он владел уже несколько лет, окружал ее заботой и любовью, никому не показывал и, скорее всего, не намеревался использовать. Ему достаточно было ощущать власть над жизнью и смертью города с многомиллионным населением.

Гном понимал, что Блэк не отдаст бомбу добровольно, но особых сложностей не предвидел. Покинув свою развалюху (вообще-то это была не такая уж развалюха, коли в ней поместился бронированный сейф, способный скрывать в себе биологический передатчик), он, прикинувшись маленькой горбатой старушенцией, сел в первое попавшееся такси и назвал один не слишком дорогой отель на Манхэттене.

Проведя там несколько минут в дамском туалете, вышел, к ужасу других посетительниц, уже стопроцентным мужчиной, правда, горбатым, но одетым вполне светско, с аппаратурой, которую до того старательно скрывал под юбкой, – кинокамерой, фотоаппаратом, магнитофоном, блокнотом. Оставалось самое простое. Найти Брижитт и убить.

Весь вечер и ночь Ларри Белл мотался как угорелый. Позвонил в больницу, где оставил Фантомаса, Гипермена, Мумию и Черного Тигра. Состояние их здоровья существенно улучшилось. Через несколько дней, как утверждал врач, им разрешат встать. Несколько дней! Долго! Интуиция подсказывала Бельфагору, что на счету каждая минута. Если б воспитанники были здоровы, он отправил бы их на четыре стороны света в те города, где погибли стюардессы, чтобы вынюхать остальных участников, завербованных покойным синьором Дьябло. А так придется потерять как минимум сорок восемь часов… Но ничего не поделаешь. Зато он вооружился различными аксессуарами, которые могли быть полезны в небезопасной игре – приобрел кусочек освященного мела прямо из Рима, пополнил баллончик свежей порцией святой воды, раздобыл осиновый кол и четки некоей богобоязненной монахини.

Вооружаясь метафизически, он не оставил без внимания действий вполне материалистических. В магазине неподалеку от Центрального Парка купил набор оружия, которым можно было бы обеспечить небольшой отряд крестоносцев, приобрел комплект для гримировки, позволяющий при некоторой доле усилий превратиться в двойника Мистера Приапа.