Terry Pratchett - Стража! Стража! (пер. С. Жужунавы под ред. А.Жикаренцева)

– Послушай, это уже глупо, – вмешался первый. – Если мы будем разбирать все проблемы, которые, вероятно, возникнут в отдаленном будущем, то никогда не сдвинемся с места.

– Я хочу лишь сказать, что, прежде чем что-нибудь сделать, надо сначала тщательно все продумать. Например, ну победим мы дракона – и что нам это даст?

– Да что ты такое несешь?! – воскликнул сержант Колон.

– Нет, серьезно. Что нам это даст?

– Для начала мы спасем человеческие жизни!

– Я вас умоляю… – презрительно поморщился коротышка. – По-моему, один человек в месяц – весьма неплохо, если сравнить с некоторыми другими нашими правителями. Помните Нерша Безумного? Или Сминса Хихикающего с его Камерой Смеха?

Со всех сторон послышалось бормотание, представляющее собой различные вариации на тему «это он верно заметил».

– Но их ниспровергли!

– Неправда. Их убили.

– Какая разница? – возразил Колон. – Я веду к тому, что убить дракона не так просто. Чтобы от него избавиться, потребуется нечто большее, нежели темная ночь и острый нож.

«Теперь я понимаю, что имел в виду капитан, – подумал он. – Ничего удивительного, что он, начав думать, потом каждый раз обязательно напивается. Мы проигрываем, не успев даже начать. Враг может не беспокоиться, сражений не будет. Дайте жителю Анк-Морпорка дубинку, и кончится тем, что он забьет себя до смерти».

– Слушай, ты, сладкоречивое ничтожество, – первый ухватил коротышку за воротник и сжал свободную руку в кулак, – так уж случилось, что у меня три дочери, и я, знаешь ли, почему-то не хочу, чтобы ими закусил какой-то дракон, спасибо большое.

– Да, и когда мы вместе… нас… так просто… не…

Голос Колона дрогнул и затих. Сержант заметил, что вся толпа уставилась вверх.

«Чертова скотина, – подумал он, ощущая, как его решимость куда-то улетучивается. – Вот ведь дрянь бесшумная».

Дракон устроился поудобнее на коньке крыши ближайшего дома, с интересом наблюдая за событиями. Он пару раз хлопнул крыльями, зевнул и вытянул шею вниз так, что его морда чуть не легла на мостовую.

Мужчина, благословленный дочерьми, так и стоял с воздетым кулаком в центре быстро расширяющейся пустой булыжной окружности. Коротышка вывернулся из его железной хватки и нырнул в тень.

Внезапно бунтующий против дракона горожанин оказался самым одиноким человеком на всем Плоском мире.

– Понятненько, – спокойно сказал он.

И гневно посмотрел прямо в морду любопытствующей рептилии. По сути, вид у дракона был не особо воинственный. Чудовище разглядывало бунтаря-одиночку скорее с интересом, нежели с какой-нибудь яростью.

– А мне плевать! – воскликнул горожанин. Эхо его голоса, умноженное абсолютной тишиной, заметалось между стен. – Мы бросаем тебе вызов! Если ты убьешь меня, то должен будешь убить всех!

Последовало неловкое шарканье со стороны тех из собравшихся, которым это высказывание не показалось столь уж однозначным.

– Мы можем тебе сопротивляться! – зарычал горожанин. – И все люди меня поддерживают. Как говорится в этом твоем лозунге, сержант, насчет того, что, когда мы вместе…

– Э-э… – невразумительно отозвался сержант, чувствуя, как по позвоночнику ползет волна ледяного холода.

– Предупреждаю тебя, дракон, человеческий дух – это…

Они так и не узнали, что такое человеческий дух, или, по крайней мере, что это такое, с точки зрения данного горожанина. Хотя, возможно, много после, во мраке бессонных ночей, некоторые из присутствовавших там не раз вспоминали последующие события. И в результате прониклись глубоким, пробирающим до костей пониманием одной из особенностей человеческого духа, той, о которой иногда забывают. А именно: несмотря на то что при благоприятных обстоятельствах человеческий дух бывает благородным, смелым и удивительным, он – когда доходит до дела – не становится менее смертным.

Пламя ударило человека в самую грудь. Какое-то мгновение можно было разглядеть раскаленные добела очертания его фигуры, а потом черные останки спиралью заструились вниз, в лужицу из расплавленных булыжников.

Пламя исчезло.

Люди стояли как вкопанные, не зная, что лучше – то ли не двигаться с места, то ли срочно рвать когти.

А дракон смотрел вниз и с любопытством ждал.

Наконец Колон решил, что, будучи официальным лицом, он обязан взять ситуацию в свои руки. Сержант нерешительно кашлянул.

– Э-э, значит так, – он изо всех сил старался не сорваться на визг. – Будьте так добры, господа и дамы, проходите, проходите. Пожалуйста, не задерживайтесь, не на что тут смотреть.

Он принялся неопределенно размахивать руками, как бы демонстрируя свои полномочия, в то время как люди, теснясь и толкаясь, нервно двинулись прочь. Краем глаза Колон увидел красные языки пламени за крышами и улетающие в небо искры.

– Расходитесь по домам. Заодно проверите, остались ли они у вас, – надтреснутым голосом добавил он.

Постукивая костяшками пальцев, библиотекарь вошел в «настоящую» библиотеку, библиотеку в «здесь-и-сейчас». Каждая шерстинка у него на шкуре топорщилась от гнева.

В библиотеке он перешел на обезьяний способ передвижения и быстро пересек ее, перемахивая со шкафа на шкаф.

Распахнув дверь и уцепившись за притолоку, он выметнулся на улицу пораженного бедствием города.

Кое-кто здесь очень скоро узнает, что настоящий ночной кошмар – это разъяренный библиотекарь.

Со значком Ночной Стражи.

Едва взмахивая крыльями, дракон вальяжно скользил над ночным городом. Сегодня можно было не напрягаться. Необходимую подъемную силу обеспечивал струящийся снизу раскаленный воздух.

По всему Анк-Морпорку пылали пожары. Горело столько зданий и было сформировано такое количество цепочек для передачи ведер с водой, что многие ведра постоянно попадали не туда. Образовалось даже некое подобие ведерной контрабанды. Хотя это было не обязательно – чтобы таскать густую воду реки Анк, ведра не требовались, вполне хватило бы сети.

Ниже по течению люди с измазанными копотью лицами пытались перекрыть огромный, изъеденный ржавчиной шлюз, что располагался под Медным мостом. Этот шлюз представлял собой последнюю защиту Анк-Морпорка от пламени, поскольку перекрытый Анк постепенно начинал выходить из берегов и медленно, с сочным бульканьем заполнял пространство между городскими стенами. Утонуть в Анке было сложно, куда легче было задохнуться.

А на мосту тем временем трудились те, кто не мог или не хотел бежать из города. Прочие же анк-морпоркцы толпами стекались к городским воротам, оттуда устремлялись в стылые, туманные долины.

Впрочем, далеко уйти им не удалось. Дракон, выписывая петли и грациозные кривые над полуразрушенным городом, вылетел за пределы городских стен. Через несколько секунд стражники увидели, как туман рассекли языки пламени. Волны человеческих существ потекли обратно, а дракон в небе направлял их путь, как собака направляет стадо. Огни пожаров расцвечивали красным нижнюю, обращенную к городу сторону крыльев дракона.