Terry Pratchett - Добрые предзнаменования (пер. В.Филиппов)

На кухонном столе лежал неровный, переплетенный в кожу брикет угля. Ньют с трудом разобрал на обуглившейся обложке несколько букв: «Прекр… и Точ…». Вот что может сделать всего один день, подумал он: превратить самый точный справочник в угли для барбекю.

Да, но: как же он к ним попал? Он вспомнил мужчину, который пах дымом и даже ночью не снимал темные очки. И что-то еще… как они бежали… ребят на велосипедах… отвратительное жужжание… детское лицо, внимательно смотревшее на него… Все это оставалось у него в памяти, не то что забытое, но навсегда повисшее на грани воспоминания, воспоминания о том, чего не произошло. Ну и как это могло быть? [56] А еще оставался вопрос с Диком Терпином. С виду это была все та же машина, только с этого дня она могла проехать полтораста километров на литре бензина, работала так бесшумно, что нужно было практически понюхать выхлопную трубу, чтобы убедиться, что мотор завелся, и выдавала своим синтезированным голосом сообщения в виде изысканных и безупречных по форме хайку, ни одно из которых не повторялось, и каждое было исключительно уместным. Например, в салоне звучало: Засохнут цветы. Только глупец забудет Ремни пристегнуть. …или: Лепесток вишни С самой вершины упал. Мало бензина.

Он сидел, уставясь в стену перед собой. На землю его вернул стук в дверь.

На крыльце стоял одетый с иголочки человечек в черном пальто. В руках у него была картонная коробка и он широко улыбнулся Ньюту.

– Мистер… – он взглянул в листок бумаги, лежавший поверх коробки, – …Импуль-Зифер?

– Импульсифер, – поправил его Ньют. – Ударение на последний слог.

– Ах, извините, ради Бога, – продолжал человечек. – Здесь не указано. Э-э… Да. Отлично. Это, видимо, вам и миссис Импульсифер.

Ньют непонимающе поглядел на него.

– Никакой миссис Импульсифер нет, – холодно сказал он.

Человечек снял с головы котелок и опустил глаза.

– О, мне очень жаль, – сказал он.

– Я имею в виду… ну, есть моя мать, – пожал плечами Ньют. – Но она еще жива, она просто в Доркинге. А я не женат.

– Как странно. В письме точно указано.

– Вы вообще кто? – спросил Ньют.

Он стоял в одних брюках, а на крыльце было прохладно.

Человечек, неловко держа коробку на весу, выудил из внутреннего кармана визитную карточку и подал ее Ньюту.

На ней было написано:

Джайлз Баддиком

Роуби, Роуби, Редфирн и Ненарокомб

Поверенные

13 Демдайк Чамберс,

ПРЕСТОН

– Да? – вежливо спросил Ньют. – И чем могу служить, мистер Баддиком?

– Вы можете меня впустить в дом? – сказал мистер Баддиком.

– Вы, случайно, не собираетесь вручить мне повестку в суд? – спросил Ньют.

События прошлой ночи висели в его памяти, как туман, изменяясь каждый раз, когда он пытался вглядеться пристальнее. Однако ему смутно вспоминалось, как что-то ломалось и рушилось, и теперь, видимо, следовало ожидать возмездия в любой форме.

– Нет, – возразил мистер Баддиком с видом оскорбленного самолюбия. – У нас есть кому этим заниматься.

Он прошел мимо Ньюта и поставил коробку на стол.

– Если честно, – сказал он, – нам самим всем очень интересно. Мистер Ненарокомб даже был почти готов приехать сам, но он уже не так хорошо переносит дорогу.

– Слушайте! – воскликнул Ньют. – У меня нет ни малейшего представления, о чем вы говорите!

– Вот это, – торжественно произнес мистер Баддиком, подвигая к нему коробку, и сияя, словно Азирафель, готовый вытащить голубя из шляпы, – это ваше. Кто-то хотел, чтобы вы это получили. И оставил очень четкие инструкции.

– Это подарок? – с подозрением в голосе спросил Ньют.

Он осторожно осмотрел заклеенную липкой лентой коробку, а потом стал рыться в ящике стола в поисках острого ножа.

– Я бы сказал, скорее наследство, – ответил мистер Баддиком. – Понимаете, мы храним это триста лет. Ах, прошу прощения. Я что-то не то сказал? Подержите в холодной воде, мне всегда помогает.

– Какого черта здесь творится? – невнятно сказал Ньют, но в его голове уже появилось вполне определенное, леденящее душу подозрение.

Он нервно сосал порезанный палец.

– Это забавная история. Ничего, если я присяду? Я, конечно, не знаю всех подробностей, потому что пришел работать в нашу компанию всего пятнадцать лет назад, но…

…Когда шкатулку со всеми предосторожностями доставили, это была мелкая адвокатская контора; и Редфирн, и Ненарокомб, и оба Роуби появятся значительно позже. Изо всех сил отбивавшийся от неожиданного поручения поверенный, получивший шкатулку, с удивлением обнаружил, что к ней шпагатом прикреплено письмо, адресованное лично ему.

В нем содержались недвусмысленные инструкции и пять интересных фактов из истории следующего десятилетия, которые, если неглупый молодой человек найдет им должное применение, могли способствовать весьма успешной карьере на поприще юриспруденции.

Все, что от него требовалось – обеспечить шкатулке тщательный присмотр на протяжении более трехсот лет, после чего ее надлежало доставить по некоему адресу…

– …хотя, разумеется, фирма за все эти сотни лет много раз переходила из рук в руки, – закончил мистер Баддиком. – Но эта шкатулка всегда оставалась частью нашего движимого имущества, с самого начала.

– Я даже не знал, что в семнадцатом веке делали «сникерсы», – сказал Ньют.

– Это просто, чтобы не поцарапать ее в багажнике, – заверил его мистер Баддиком.

– И ее ни разу не открывали все эти годы? – спросил Ньют.

– Дважды, насколько мне известно, – ответил мистер Баддиком. – В 1757 году ее открывал мистер Джордж Кранби, а в 1928 – мистер Артур Ненарокомб, его сын – нынешний мистер Ненарокомб. – Он откашлялся. – Мистер Кранби, видимо, нашел письмо…

– …на его собственное имя, – вставил Ньют.

Мистер Баддиком тут же сел прямо.

– Именно так. Как вы догадались?

– Похоже, я узнаю этот стиль, – мрачно заметил Ньют. – Что с ними случилось?

– Вы уже слышали эту историю? – с подозрением в голосе спросил мистер Баддиком.

– Не настолько подробно. Их не разорвало на куски?

– Ну… у мистера Кранби, по общему мнению, случился сердечный приступ. А мистер Ненарокомб сильно побледнел и, насколько мне известно, положил свое письмо обратно в конверт, после чего строго-настрого приказал при его жизни никогда не открывать коробку. Он заявил, что любой, кто откроет шкатулку, будет уволен без рекомендации.

– Прямая и явная угроза, – саркастически заметил Ньют.

– Это было в 1928 году. И кстати, их письма все еще в шкатулке.

Ньют открыл коробку из-под «сникерсов».

Внутри была окованная железом шкатулка. Без замка.

– Ну же, открывайте, – возбужденно бормотал мистер Баддиком. – Должен признаться, мне очень хочется узнать, что же там. Мы в конторе даже делали ставки…