Сергей Платов - Собака снова человек!

Ну будь на ее месте я, или, скажем, Матрена, отлепиться не составило бы никакого труда, но моя мелкая весом была с… Да что я себя успокаиваю, понятие «вес» вообще несовместимо с моей избранницей. Так вот ей было уже не по силам отлипнуть от палубы. Как водится, она завопила что есть силы:

— Дарюша!!!

Ну конечно, что же еще она могла заорать, как не это. Всё, как только доберемся до города, поставлю ей ультиматум и возьму на откорм. И пусть только попробует меня не послушаться — обижусь на нее и укушу. Да, именно так, даже если уже к этому моменту стану человеком.

Не могу сказать, что процесс извлечения невесты из вязкого ила был чересчур легок, но я, правда, справился. Хорошо еще, что мне в этом деле помог Шарик. И, судя по взглядам, которые кидал на свою хозяйку верный пес, и его вздохам, он также не одобрял субтильного телосложения Селистены.

Пока я откапывал невесту, момент, когда с атакой водяных можно было справиться, оказался безвозвратно упущен. Теперь я мог уничтожить ил только вместе с ладьей, а это в мои планы никак не входило.

А положение дел становилось всё хуже и хуже. Конечно, наша несравненная Матрена была на высоте в прямом и переносном смысле, но ей пришлось очень тяжело. Несмотря на ее размеры, она была засыпана уже по пояс. И тогда она приняла единственно верное решение и направила руль в сторону берега.

Однако было слишком поздно. Огромные массы ила и тины настолько утяжелили ладью, что она принялась бортами зачерпывать воду. Стало ясно, что до берега наша посудина уже не дотянет.

— Всем за борт! — раздался зычный бас Едрены-Матрены.

С нашим шкипером спорить никто не захотел, и первыми прыгнули за борт Фрол с Федором. Мы с Шариком также приготовились заняться частным извозом, чтобы доставить не умеющую плавать Селистенку к берегу. Но когда мы уже были готовы прыгнуть в воду, Шарик вдруг засуетился и стал вести себя как-то странно. Он выпучил глаза, разлохматил уши, захлопал глазами и дважды гавкнул. Странная пантомима, раньше я подобного никогда не видел, хотя считал, что в бытность собакой покривлялся на славу.

Первой, что он хочет нам сказать, поняла Селистена.

— Спиногрызы?! — закричала она что есть мочи.

О боги, ну как же мы могли забыть про двух беззащитных представителей некондиционной нечисти? Ведь я же точно знал, что эти два мохнорылых типчика до одури боятся воды. И, судя по состоянию их шерсти, к грязи они также относятся крайне отрицательно.

Сломя голову мы бросились на поиски Тинки и Винки. Ладья еще была на плаву, но это лишь вопрос везения. Еще не хватало утонуть по вине моих верных летописцев.

Хотя я был весьма озабочен поисками голубоглазых, пробираясь мимо того места, где расположились Лабос Бульбулис и Ритос Брызгалис, я успел услышать кусочек их неторопливого разговора:

— Да, уважа-а-а-емый Лабос, похоже, мы не-эмного пере-эборшили.

— Пожа-алуй, вы правы, несра-авненный Ритос, как-то нехорошо-о получи-и-лось.

— Ра-аньше вре-эмени и не в то-ом месте.

— Она-а буде-эт недо-овольна.

Хм. А кого это они имеют в виду? Что-то я прежде не слышал, чтобы донные выполняли чьи-то поручения, уж больно их сложно чем-то заинтересовать. Разве только еще более тухлое болото подарить на вечное поселение?

— Ничего-о, сва-алим всё на тупы-ых люди-ишек.

— Прави-ильно, ну кто же зна-ал, что они не смогут спра-авиться с такой неви-и-инной шу-уткой?

— Ну никакого-о чувства-а ю-умора!

— Лю-юди, что-о с них возше-ошь?

Вот это меня вывело из себя окончательно. Это у меня-то нет чувства юмора?! Такого страшного обвинения моя душа вынести не могла, и я не устоял от маленькой мести. Впрочем, это даже была не месть, а всего лишь ответная шуточка. Я произнес простенькое заклинание, и два донных водяных лопнули, словно протухшие кабачки на сильном солнце. Конечно, они вскоре опять восстановятся, но в такой малости я себе отказать не мог, да и характерного запаха можно было уже не бояться. Вонь вокруг стояла такая, что погоды их уничтожение уже не делало.

Пока я шутил с водяными, моя команда смогла отыскать луговых спиногрызов. Два обладателя васильковых глаз спрятались под лавкой и категорически отказались оттуда выходить. Никакие доводы, вроде того что «мы тонем!» или, скажем: «вы погибнете!» не проходили. В ответ Тинки и Винки всё больше вжимались в борт, и только хлопали ресницами. Было видно, что они скорее готовы утонуть, чем испачкать свою чудесную шкуру.

Оценив ситуацию, я посмотрел в глаза Матрене и кивнул. Шкипер тонущего корабля поняла меня правильно и, словно котят, за лоснящиеся холки вытащила луговых из-под лавки. Возмущению нестандартной нечисти не было предела. Хотя, из-за их врожденной вежливости и рафинированной интеллигентности, со стороны это выглядело скорее смешно, чем грустно.

— Уважаемая Едрена-Матрена, вы ведете себя настолько грубо, что я просто вынужден сказать вам об этом! — заверещал Тинки.

— Мы не давали разрешения на применение насилия над личностью! — не отставал Винки.

— Да, мы являемся представителями нечисти, но мы требуем соблюдения всех прав индивидуума!

— И к тому же я сломал свой третий и восьмой коготь на передних лапах, если начинать считать справа, и пятый и девятый на задних, если считать слева.

— А я второй, и седьмой, и девятый, и… девятый, но на другой лапе.

Век бы слушал откровения некондиционной нечистой силы, однако времени на это катастрофически не хватало. Ладья, перегруженная донными отложениями, зачерпнула левым бортом воду и совершенно четко дала нам понять, что дальнейшее ее нахождение на поверхности воды невозможно.

При этом голосящие спиногрызы в момент заткнулись и мертвой хваткой вцепились в сарафан на многострадальной груди Матрены. Конечно, хозяйка трактира попыталась их отцепить, но быстро поняла тщетность данных попыток. Хватка у Тинки и Винки была мертвая, их было проще прибить, чем оттащить от могучего бюста Матрены.

И вот ладья задрожала, зачерпнула очередную порцию воды и пошла ко дну. Не раздумывая, мы бросились в воду. Селистена со мной и Шариком, а Матрена с двумя притихшими борцами за права нечисти.

Вообще-то переправа на берег прошла бы без происшествий, если бы я в какой-то момент не оглянулся — волновался за Матрешку со зверятами. Уж лучше бы я этого не делал! Потому что я чуть не пошел ко дну от душащего меня смеха.

Представьте себе картину: Матрена, видимо так и не сумевшая переместить полупарализованных спиногрызов себе на плечи, была вынуждена плыть на спине. В таком положении, естественно, Тинки и Винки выбрали самое безопасное место на богатырском теле Матрены. Как вы думаете, какое именно место они посчитали самым безопасным? Правильно, они расположились, так сказать, посреди могучего бюста нашей женщины-горы.