Лоуренс Уотт-Эванс - Ночь Безумия

– Дом Чародеев? – удивилась Альрис.

– Так его называют, – кивнула Шелла.

– Ты хотела сказать – этот дом, – уточнил Ханнер.

– Вот именно.

– Значит, с секретами покончено, – сказала Альрис.

Ханнер понадеялся, что слова ее не станут пророческими: он хотел бы, чтобы его секреты оставались секретами и впредь, но место, где находится ставший убежищем чародеев дом дяди Фарана, не было такой тайной.

– Стража уже нашла нас, – заметил он. – А есть ведь еще все те люди на улице.

– Ты все еще ведьма? – поинтересовалась у Шеллы Мави.

– Нет, – покачала головой девочка. – По крайней мере я так думаю. Когда я пытаюсь колдовать, все... ну... ощущается иначе, мне кажется, я вместо этого занимаюсь чародейством. А кое-чего я вообще делать не могу, читать в умах, например. И я не устаю, наоборот, становлюсь сильнее.

Все это вполне укладывалось в то, что Ханнер успел узнать о чародействе.

– Когда это началось? – спросил он.

– Не знаю. – Шелла пожала плечами. – Вчера я себя весь день как-то странно чувствовала, но вроде до сегодняшнего утра все было в порядке.

– Прошлой ночью странных снов тебе не снилось?

Удивленная, она взглянула на Ханнера, и ее глаза широко раскрылись.

– Какие сны?

– Про полеты, падения, погребение заживо...

– Вы про них знаете? – ахнула Шелла.

– Расскажи нам, – попросила Мави.

– Это было... нет, не прошлой ночью, а позапрошлой. Мне снилось, что я лечу по воздуху и горю, а потом падаю, проваливаюсь под землю, и меня засыпает, и я задыхаюсь... И все время я чувствовала, что должна что-то сделать, вот только не знала что. – Она содрогнулась. – Я знаю, сон был волшебным, но что это за чары и кто их навел – понятия не имею.

– Тот самый сон, – вздохнула Альрис. – Только и слышу, как все его обсуждают. Все чародеи, кто спал в Ночь Безумия, увидели его тогда – и проснулись; но кое-кому он снился опять.

Ханнер взглянул на нее.

– А тебе он не снился?

– Мне? – Альрис прижала руку к груди. – Я не чародейка! Разумеется, ничего подобного мне не снилось. – Она фыркнула. – Но теперь непременно приснится, и не из-за какого-то волшебства, а просто потому, что вы только об этом и говорите.

На миг Ханнер задержал взгляд на лице сестры, пытаясь понять, не слишком ли подчеркнуто она возмущалась, но потом решил – нет. Скорее всего она говорила правду, а нарочито это звучало просто потому, что ей всего тринадцать.

И все же странно, что она так настроена против чародейства. Она так долго стремилась учиться магии, и ее не смущала жизнь под одной с чародеями крышей – у нее было достаточно друзей, у кого она могла бы поселиться, если бы действительно этого хотела, – однако она очень настойчиво отвергала саму идею чародейства.

Ханнер этого понять не мог, так что прекратил попытки. Он вновь обратился к Шелле.

– Не думаю, чтобы тебе стоило особенно тревожиться. Ты теперь чародейка, вот и все. А через это – сны, трудности с прежними чарами, странные силы – прошли все чародеи. Через все – кроме того, что ты сделала с Теллешем; такого не делал больше никто.

– А ведьмы среди этих других есть?

– Нет, – признал Ханнер, – но двое из них маги.

У Шеллы перехватило дыхание, глаза ее снова широко раскрылись.

– Маги могут быть чародеями?

– Более или менее. Их прежняя магия взаимодействует с чародейством так же, как твое ведьмовство. Или почти так: они по-прежнему способны творить заклятия, хоть и немногие.

– Как странно!

Ханнер вздохнул.

– Еще бы Ну а теперь, если ты можешь выдержать многолюдье, думаю, нам стоило бы вернуться в столовую: там мой дядя лорд Фаран устраивает смотр сил.

– Пошли, – сказала она.

Они с Ханнером как раз поворачивали к столовой, когда в дверь постучали.

Альрис мигом вскочила на стул у одного из окон, прижавшись щекой к стеклу, чтобы рассмотреть гостя.

– Это стражник, – сообщила она. – Позвать дядю Фарана?

– Один стражник? – удивился Ханнер. – Всего один?

– Мне виден только один.

Ханнер нахмурился, подошел к двери и приоткрыл ее.

Толпа на улице молчала, ожидая, что будет: как и сказала Альрис, во дворике перед дверью стоял одинокий стражник.

Сперва, обманутый желтой туникой солдата, Ханнер не узнал его; но не успел вновь прибывший заговорить, как юноша вспомнил его и распахнул дверь.

– Йорн! – воскликнул он. – Входи, входи!

Солдат вошел и тихо прикрыл за собой створку.

– Мне еще рады здесь? – спросил он.

– Разумеется! – И Ханнер хлопнул Йорна по плечу. – Если только ты здесь не для того, чтобы передать нам приказ об изгнании.

– Ох... по правде говоря, я... эти приказы... из-за них-то я и пришел.

Ханнер нахмурился.

– Мы уже выставили отсюда капитана Нараля и его взвод, – проговорил он. – Зачем же прислали еще и тебя?

– Да я вовсе не о том! – заторопился Йорн. – Я вот про что: нам велели отыскать всех чародеев, каких только знаем; и гнать их в шею из города. Ну, как нам это приказали, тут-то я и понял, что не могу больше оставаться стражником – по крайности до тех пор, покуда лорды не одумаются. А идти мне, кроме как сюда, больше некуда. – Он огляделся. – Все другие ушли?.. – Тут он заметил девушек. – Кроме этих трех, хотел я сказать.

– Нет, что ты, – улыбнулся Ханнер. – Все по-прежнему тут. Но сперва познакомься: это Шелла. – Ей он сказал: – Это Йорн из Этшара. Он тоже чародей.

– Плохонький, – смутился Йорн.

– А это – Мави с Нового рынка, – продолжал Ханнер. – Она не чародейка, просто друг.

Йорн поклонился.

– А леди Альрис я знаю.

– Мы с Шеллой как раз собирались пойти к остальным. – Кивком позвав за собой Шеллу и Йорна, Ханнер открыл дверь в столовую.

Оттуда вырвался рокот множества голосов и запах множества тел.

– Боги, сколько же их! – не удержался Йорн, войдя следом за Ханнером в переполненную комнату.

– Тридцать два, – объявил лорд Фаран. – С ученицей-ведьмой – тридцать три... а ты, сэр, чародей?

– Чародей, – кивнул Йорн.

– Значит, тридцать четыре.

– Против тысячного города, – вставила Рудира.

– Горожане нас не тронут, – отмахнулся Фаран. – Нами займется только стража.

– А сколько их? – спросил Отисен.

– Восемь тысяч, – громко и ясно проговорил Йорн.

Повисла испуганная тишина.

Восемь тысяч солдат? – выдохнул наконец кто-то.

– Так нам говорили, – подтвердил Йорн.

– Предполагалось набрать десять, – сказал лорд Фаран. – Но Азраду всегда было лень вкладывать деньги в армию.

– А зачем бы ему это делать? – хмыкнул Йорн. – Нас и так слишком много.

– Я думал, во всем мире не наберется десяти тысяч человек, – поежился Отисен.

– Да в одном только Этшаре жителей больше сотни тысяч, – повернулся к нему Йорн. – А сколько точно, никому не известно.