Наталья Резанова - Кругом одни принцессы

А здесь на стенах тюрьмы, небось, фонари горят, и стража имеет нехорошую привычку бдить… или бдеть… неважно. Ну почему дауны такие добросовестные? Ладно, есть у меня в запасе неплохое сонное заклинание, аккурат для такой оказии…

Но применять его не пришлось.

Следственная тюрьма, как удалось мне узнать, помещалась на улице с двусмысленным названием Долгий конец, по соседству со старым кладбищем. И от кладбища, и от жилых кварталов тюрьму отделяла высокая, по-лямойски прочная кирпичная стена. В угловых башнях, как я и ожидала, висели на цепях огромные фонари. Всё как положено.

Однако что-то в этой картинке было не так. Фонари на стене, выходившей к кладбищу, не горели. И между башнями не ходили, как положено, перекликаясь, часовые.

Что, в Даун-тауне порядки не такие, как везде? Или… Раз уж сегодня день сюрпризов, будем к ним готовы. Странная какая-то в Даун-тауне луна. В Волкодавле и Заволчье она явно больше, ибо сознает себя главным ночным светилом. А в Даун-тауне она словно съеживается и тускнеет, стесняясь своего соседства с городской иллюминацией. Даже на окраинах, где эта иллюминация отсутствует. Но и при такой луне я, прислонясь к кладбищенской решетке, могла разглядеть, как по тюремной стене, распластавшись как паук, уверенно спускается человек. За спиной у него болталось нечто увесистое… или болтался.

Примерно на высоте в полтора моих роста он отлепился от стены и мягко спрыгнул вниз. Я выступила из тени. Рыбин Гранат, увидев меня, нисколько не удивился.

— Деньги принесла?

— Какой ты меркантильный, Кагор, — я отцепила кошелек от пояса. — Вот они.

— Зато я задолбался уже твоего племянника на себе таскать. — Он, в свою очередь, начал разматывать веревку, которой привязал к себе Хэма. — Из Чужанского посада его на себе тащи, из оврага тащи, из тюрьмы тащи… Я что, лошадь?

Освобожденный Хэм тихо рухнул на траву.

— Эй! Что ты с ним сделал?

— Обездвижил я его, чтоб не мешался. Ты не сомневайся, я нажму на нужные точки, как только свалим… а то орать начнет.

Предупредив мое движение, он извлек откуда-то отмычку и стал вскрывать замок на кладбищенских воротах.

— А стража как же?

— Они в отключке лежат… Старинный прием восточных единоборств.

— Сдается мне, что какой ты ни есть единоборец, — сказала я, — а родом ты не с Ближнедальнего Востока, а из Союза Торговых Городов, которые, как известно, переполнены ворами.

— Я у вас что-нибудь спер? — обиделся он.

— У нас тырить — себе дороже. Да и крысятничать у своих по кодексу СТГ — западло.

— Больно много ты знаешь об этом кодексе, — сказал Рыбин Гранат почти тем же тоном, что Остин-Мартин XVI. — И о том, как банки брать… Идем!

Ржавые ворота приоткрылись. Мы пролезли внутрь, протащили Хэма и снова захлопнули ворота.

Кладбище, похоже, посещалось редко — посетители предпочитали более новые н современные. Дорожки были усыпаны листьями нависавших над могилами плакучих ив, памятники растрескались и покосились. К одному из таких памятников, изображающему скорбящего ангела, опирающегося на щит с надписью: «Cry, baby, cry! Пришел полный край!» Рыбин Гранат усадил Хэма и принялся нажимать жизненно важные точки. Через пару мгновений я услышала:

— Ядрена Вошь! Фиолетовых своих лапай, а не то всё поотрываю!

— Я же говорил — орать начнет, — констатировал Рыбин Гранат.

— Рада слышать, Хэм, что ты в порядке.

— А чего он руки распускает!..

Дальнейшие клеветнические выпады Хэма прервал удар колокола.

— Не знал, что здесь поблизости есть какое-то святилище, — пробормотал Рыбин Гранат.

— Нет, это не в святилище. — Я подняла голову и увидела, как мелькают факелы на стене тюремного замка. — Это тревога. Видно, здесь кроме тебя есть умельцы нажимать на точки…

— Рвем когти, — воскликнул Рыбин Гранат, — не то и в самом деле полный край придет!

Никто не стал спорить, и мы побежали, на ходу перепрыгивая через надгробия почтенных даунов. Никому не хотелось вновь столкнуться с правосудием генерального принца. По счастью, всё мое оружие было при мне, а Рыбин Гранат, у которого меч, несомненно, отобрали при аресте, реквизировал табельное оружие у кого-то из тюремной охраны. А вот сделать того же для Хэма он не догадался. Да, ребята, это вам не с демоном Лахудрой сражаться. Кстати, моим спутникам крепко повезло, что они ни словом не обмолвились об этом эпизоде. Наверняка припаяли бы статью за убийство редкого животного, да еще за порчу деревьев, и парились бы Рыбин Гранат с Хэмом, и я за компанию, не в следственной тюрьме, а где-нибудь в подземелье.

Впрочем, у нас еще был шанс там оказаться. В отдаленных криках, топоте и прочем шуме погони я с напряженным вниманием ожидала услышать лай собак. Однако его не было. Возможно, хоть в чем-то законы Даун-тауна пошли нам на пользу. Если Кэш не соврал, свободу собак сворками ограничивать запрещено, а без сворок от них в городе мало пользы. Там, помимо беглых, еще законопослушные граждане ходят. Притвориться, что ли, ими?

Мы перемахнули через ограду кладбища и оказались в неизвестном мне районе Даун-тауна. И тут же неподалеку зацокали копыта. И верно — ограничения по поводу собак на лошадей не распространялись. Приближался конный патруль.

Рыбин Гранат — сразу видно опытного человека — не бросил веревку на кладбище, а прихватил с собой и теперь, соорудив петлю, зашвырнул ее на шпиль крыши ближайшего дома.

— По крышам лошади не пройдут, — пояснил он свои действия.

К тому времени, как патруль оказался в поле зрения, мы успели вскарабкаться наверх — даже Хэм, пыхтевший при том тихонько что-то ненормативное — и влезли на чердак. Оттуда, через слуховое окно — на крышу и далее, стараясь не греметь жестью и не ронять черепицы, с одной крыши на другую. Временами приходилось прыгать на изрядное расстояние. Рыбин Гранат в этом деле далеко меня превосходил, а Хэм, наоборот, отставал, и хоть мы подстраховывались с помощью веревки, было у меня чувство, что моя нелюбовь к полетами, временами казавшаяся капризом, имеет под собой глубокие основания… и даже может явиться предзнаменованием… Наконец, когда стало ясно, что даже Рыбину Гранату придется перепрыгивать улицу в два приема, мы, к радости Хэма, продолжавшего бубнить, что по стенам ползать пристало мухам, а не героям, спустились на землю и побежали по улице.

— Мы просто удираем, или у тебя есть план? — спросила я у восточного единоборца.

— Разумеется, есть…

Оглянувшись, я заметила, что дома кругом мне уже приходилось видеть. Не далее, как вчера. Мы находились рядом с площадью Здорового Образа.

— Ты же ведешь нас к «Ночному улету»!

— Разумеется. Надеюсь, мой конь еще стоит в конюшне.

— Спятил совсем? Деньги есть, нового купишь!