Роберт Рэнкин - Танцы с саквояжем Вуду

Затем снова ослепительно белое.

Я сидел в кабинете у врача, уставившись в потолок.

Доктор сказал, что я параноидный шизофреник. Ну, не сказал — дал понять. Хотя…

— Расскажите мне про Некронет, — сказал доктор.

— Некронет?

Я покачал головой.

— Место, где, по вашим словам, вас насильно удерживали. Виртуальный мир внутри какого-то компьютера.

— Не понимаю.

Я снова покачал головой.

Доктор посмотрел в историю болезни.

— Вы сказали, что его невозможно описать с помощью принятых в нашем мире понятий. Ясно только, что это иллюзия, созданная из ваших воспоминаний и опыта.

— Так сказал Энди.

— Энди. — Доктор полистал историю болезни. — Владелец «Веселого садовника».

— Да, он.

— Вы выпивали в тот момент?

— Я выпил всего кружку.

— Одну.

— Да, только одну.

— Говорите, пиво виртуальное?

— Да, ненастоящее. Там не было ничего настоящего.

— Зато казалось настоящим. Для вас. И вы это понимали.

Доктор поправил монокль. У меня когда-то был такой, но с простым стеклом. Стильная штучка. Но не буду на этом останавливаться.

— Вы все еще считаете, что побывали в виртуальном мире? — спросил доктор.

— Не знаю. Я…

— Не знаете.

— То есть я…

— Вы говорите, что тот мир состоял из ваших собственных воспоминаний. Вы можете вспомнить, видели ли вы меня прежде? Вы когда-нибудь были в этом кабинете?

— Не помню.

Я замотал головой.

— Зачем меня скрутили? Снимите с меня смирительную рубашку.

— Всему свое время.

Доктор полистал историю болезни

— Цифровая память.

— Да?

— Возможность вспомнить абсолютно все. Вас загрузили в Некронет, и вы получили возможность вспомнить все, освежить любое воспоминание, заново обдумать любую когда-либо возникавшую мысль.

— Верно.

— А вы можете это теперь? Я задумался.

— Нет, — сказал я. — Не могу. — И какой же вы делаете вывод?

— Что я уже не в Некронете?

— Очень хорошо. Очень хорошо. Мы делаем успехи. А теперь, что вы помните? Скажем, о вечере двадцать седьмого июля?

— Я был в Брентфорде.

— Хорошо.

— Следил за Билли Барнесом.

— Так, — доктор помолчал. — Билли Барнес. В вашей истории болезни это имя встречается постоянно. Зачем вы за ним следили?

— Я искал саквояж вуду.

— Ах, да. В истории болезни об этом сплошь и рядом. Давайте-ка еще немного о Билли Барнесе. Вы шли за ним по Хорсферри-лейн.

— И он убил молодого коммерсанта. Я сам видел.

— Этого?

Доктор показал посмертную фотографию того самого молодого человека, бледного и раздувшегося.

— Да, — сказал я и отвернулся.

— И вы не знали этого человека, никогда его не видели.

— Только в том баре вместе с Билли Барнесом.

— Значит, мотивов у вас не было. Акт случайного насилия.

— Что?

— Вы подошли к этому человеку и затеяли с ним ссору. Затем ударили по голове и сбросили в Темзу.

— Ничего подобного я не делал. О чем вы?

— Взгляните сюда.

Доктор показал на маленький телевизор у себя на столе, затем вставил кассету, нажал кнопку пульта управления и повернул экран телевизора ко мне.

Экран засветился. Вечер. Хорсферри-лейн. Очевидно, съемка велась какой-то скрытой камерой. Появились два человека. Они шли вместе, смеялись и шутили. Билли Барнес и молодой коммерсант. Посмотришь — так друзья не разлей водой. И вдруг из тени, пошатываясь, появился третий. Похоже, пьяный. С дубинкой в руке.

Я пригляделся. Третьим был я.

И вот я вижу: я размахиваюсь и наношу удар Билли Барнесу. Затем бью молодого человека. Снова и снова. Тащу его тело к реке и бросаю в воду. К этому моменту Билли приходит в себя. Снова драка. Исход не в мою пользу. Билли наносит мне удар справа в подбородок.

Экран погас. Доктор удрученно покачал головой.

— Вот, пожалуйста, — сказал он. — В полном цвете. Есть еще интервью мистера Барнеса, удостоенного звания почетного гражданина.

— Нет! — воскликнул я. — Нет, и еще раз нет! Это подделка. Монтаж. Ничего этого не было!

— Может, компьютерное моделирование?

— Да-да. Билли Барнес специально это сделал, чтобы впутать меня.

— Боюсь, не только впутать. Эта пленка вас обличает и обвиняет.

— Но это подделка. Ее состряпал Барнес, пока я был в Некронете. Он подставил меня. Я был там и видел его. Меня ударила какая-то женщина. Его сообщница. Я невиновен. Я ничего такого не совершал. Вы должны мне верить.

— Думаю, на сегодня достаточно, — сказал доктор. — Вам придется вернуться в палату.

— Вы тоже замешаны! — воскликнул я. — Это заговор! Вы заодно с этим ублюдком Барнесом!

Доктор нажал маленькую кнопку на столе. Дверь открылась, и появился огромный санитар.

— Сесил, — сказал доктор. — Пожалуйста, отведите этого господина в палату.

— Нет! — закричал я, тщетно пытаясь высвободиться. — Что-то происходит! Что-то ужасное!

— Господину, наверное, пора делать уколы, — сказал Сесил.

— Да, — сказал доктор. — Возьмите большой шприц.

— С самой длинной иглой?

— Да-да, она как раз подойдет.

— Нет! — воскликнул я. — Нет! Нет! Нет!

Но оказалось, что да. Меня утащили, хотя я брыкался и орал. Затем боль и забытье.

Я стоял в очереди за завтраком, сжав в руках поднос. Я был в отвратительной форме, как психологической, так и физической. Вся это чушь про утопающего, который хватается за соломинку, хороша для тех, кто стоит на берегу. Я же не видел ничего, кроме подноса, за что можно было бы ухватиться.

Безобразный толстяк шлепнул каши в щербатую миску и сунул мне. Я взял из корзины ложку, подхватил поднос и пошел искать свободный столик.

— Барри, — шептал я. — Барри, где ты? Барри? Но Барри не было. Я был один. Я опасался за свой рассудок, а утешить меня было некому.

— Свободно?

Я поднял глаза и увидел молодого человека. Он смотрел на меня. Узкое лицо, острый нос, рыжие усы. Словом, нормальный парень, хотя такой гарантии там, где я находился, никто бы не дал.

— Сам не видишь?

Рыжая бровь парня насмешливо поползла вверх.

— Стул не занят, — сказал он.

— Не занят, значит, не занят.

Молодой человек сел и поставил поднос на стол. Я уставился на его тарелку. Грибы, сосиска, яичница, тосты. Молодой человек перехватил мой взгляд.

— Кашу не ем, — сказал он. — Застревает у меня в глотке, как кошка в водосточной трубе.

— У меня тоже. Но…

— Обслуживающий персонал, — сказал парень, сверкнув значком на отвороте рубашки.

— Так ты не больной?

Молодой человек приложил к губам свой тонкий длинный палец.

— Больной. Смотри внимательно.

Я пригляделся к значку. Он оказался крышкой от бутылки, обернутой скотчем.

— Но как? — спросил я. Молодой человек подмигнул.

— Они думают, что умнее всех, а на самом деле тупее ослов. Я хожу, как хочу… Брось ты эту кашу. Попробуй лучше мою сосиску.