Сергей Шведов - Возвращение оракула

Прокурора Лютикова вызвали на ковер одним из первых. Иван Николаевич хоть и волновался, но держался с достоинством. Прокурору был предложен стул как раз напротив расположившейся за столом комиссии. Сухарев скромно присел рядом с начальником. Комиссия состояла из высоких чинов числом не менее десятка, из чего Василий Валентинович сделал вывод, что проверка предстоит углубленная и всеобъемлющая.

— Ну, что же, Иван Николаевич, — сказал представительный седовласый мужчина в костюме от известного итальянского кутюрье, — мы уже выслушали мэра города, господина Гуслярова, и теперь хотели бы знать, что было сделано в вашем ведомстве для расследования прискорбных фактов и предотвращения преступлений.

Мэр Гусляров находился здесь же в зале и сидел на стуле у окна, но на прокурорских работников не смотрел. Сухарев подозревал, что Лев Игнатьевич уже успел вступить в сговор с Ивановым и теперь будет петь с его голоса. Но, разумеется, это предположение нуждалось в подтверждении, и Василий Валентинович рассчитывал его получить уже в ходе нынешних разбирательств.

— Прежде всего я хотел бы доложить комиссии о том, что мы имеем дело с полномасштабным заговором с целью изменения конституционного строя, — начал свою речь прокурор с шокирующего заявления.

А то, что высокая комиссия была шокирована, не вызывало никаких сомнений. Это было заметно и по вскинутым бровям, и по неодобрительному ропоту в адрес господина Лютикова, вздумавшего наводить тень на плетень в абсолютно ясном деле.

— И кто же эти заговорщики? — иронически усмехнулся седовласый господин, глядя на прокурора мудрыми и осуждающими глазами.

Похоже, у комиссии уже сложилось определенное мнение и о личности прокурора Лютикова, и о его деятельности на высоком посту. И сложилось оно под влиянием градоначальника Гуслярова, надо полагать. Но в любом случае высокопоставленные федеральные чиновники менять его не собирались, какими бы громкими заявлениями их ни пытались Устрашить.

— Во главе заговора стоит некий Иванов Аркадий Семенович. Именно по его указанию банда в составе Кудряшова, Аникеева, Козлова, Стеблова, Клюева и Антохина совершила ряд разбойных нападений на финансовые учреждения города.

— Зачем? — удивился сухощавый моложавый господин в очках, сидевший слева от седовласого и представительного.

— Иванову надо было запугать банкиров и заставить их действовать по своей указке.

— Но если вам известны имена всех фигурантов этого дела, то почему они до сих пор на свободе? — спросил седовласый председатель комиссии.

— К сожалению, мы не можем этого сделать по техническим причинам. Эти существа — призраки! И пока у правоохранительных структур нет методов для борьбы с ними.

Реакция высокой комиссии была ожидаемой: прокурора Лютикова сочли сумасшедшим. Причем настолько сумасшедшим, что грузный лысоватый мужчина, сидевший на самом краю стола, потребовал вызвать санитаров.

— Не далее как позавчера на моих глазах, — продолжал Лютиков на удивление бесцветным голосом, — по одному из этих существ была выпущена очередь из крупнокалиберного пулемета. Стреляли буквально в упор, но, к сожалению, без всякого успеха. Скажу более, эта горилла произвела два выстрела в меня, что привело к фатальным последствиям. Вот справка из морга.

Лютиков поднялся со стула и положил на стол перед ошарашенной комиссией вполне официальную бумагу со всеми необходимыми подписями и печатями. Бумага, как ни странно, произвела на гостей из столицы должное впечатление. Тем не менее сухощавый чиновник в очках не удержался от язвительного замечания:

— Оказывается, господа, мы имеем дело с живым трупом.

Смешок, раздавшийся в рядах высокой комиссии, был решительно пресечен председательствующим.

— Надеюсь, господин Лютиков, вы не считаете нас идиотами, способными поверить в тот бред, который вы нам тут излагаете? Безобразие! Первый раз встречаю человека, который, находясь на грани отстранения от должности, позволяет себе подобные шутки в отношении людей, выполняющих служебный долг.

— Он над нами просто издевается, — запыхтел толстый господин, сидевший слева от председателя. — Просто удивляться приходится, глядя на субъектов, порочащих прокурорский мундир.

— У меня есть свидетели, — спокойно отмахнулся Лютиков от града упреков, посыпавшихся на него со всех сторон.

— Любопытно было бы взглянуть хотя бы на одного, — усмехнулся сухощавый.

— Да они все тут психи, — опять запыхтел толстый.

— Мои слова может подтвердить присутствующий здесь господин Гусляров, проведший в застенках НКВД целую неделю.

— Я протестую! — взвился со своего стула мэр. — И не желаю участвовать в дурацком спектакле господина Лютикова. Я был в отпуске. Навещал тещу. Свою долю вины в случившемся признаю, однако прошу учесть высокую комиссию, с какими кадрами мне приходится работать.

Комиссия внимала Льву Игнатьевичу с сочувствием. Из чего Сухарев сделал вывод, что человека На роль козла отпущения столичные чиновники уже нашли, и в этой незавидной роли, скорее всего, придется выступать прокурору Лютикову. Ибо вышеназванный субъект настолько разочаровал гостей, что его дальнейшее пребывание в высокой должности выглядело проблематичным.

— В таком случае прошу выслушать еще одного свидетеля, — обратился к высокой комиссии Лютиков. — Правда, предупреждаю, что выглядит этот свидетель весьма экзотично.

— Неужели? — вскинул правую бровь сухощавый господин в очках. — Должен сказать, господин прокурор, что вы и без того удивили нас сверх всякой меры. Стоит ли и дальше ломать комедию?

— И тем не менее я настаиваю.

— Ну, хорошо, — поморщился председатель. — Во всяком случае, никто потом не сможет упрекнуть нас в предвзятости.

Сухарев поднялся со стула, дошел до двери и крикнул ожидающему в коридоре майору Сидорову:

— Ведите свидетеля.

Петр Васильевич Хлестов произвел на публику ошеломляющее впечатление, ибо был он, к сожалению, не в человеческом, а собачьем обличье. И хотя огромную, ростом чуть ли не с теленка таксу сопровождали кроме майора Сидорова еще и два милиционера, комиссия, кажется, струхнула не на шутку, а отдельные ее члены даже повскакивали с мест.

— Это безобразие! — выкрикнул сразу же потерявший при виде собаки Баскервилей всю свою ироничность сухощавый господин.

— Вызовите же, наконец, милицию, — просил толстый, вытирая платком пот со лба.

— Так мы здесь, — обрадовал его старшина Круглов.

— А почему собака без ошейника и без намордника? — набросился на него председатель. — Она же людей покусает.

— Я протестую! — гавкнул на комиссию в полный голос Хлестов. — Противозаконно надевать намордник на свободного гражданина свободной страны!