Сергей Шведов - Возвращение оракула

— Пойдешь за меня, — неожиданно предложил Сухарев.

— А с чего это ты вдруг решил свататься к ведьме?

— Так я ведь и сам леший, а следователем прокуратуры только подрабатываю на жизнь.

— Пойду, — легко согласилась Ефросинья, — но уж ты не обессудь, если что не так.

Василий Валентинович расправил плечи и ускорил шаги, не желая выглядеть в глазах своей избранницы рохлей. В конце концов, возраст Сухарева еще не таков, чтобы раскисать после часового перехода. Лесная тропа внезапно оборвалась обширной поляной, и взору Василия Валентиновича открылось величественное зрелище, от которого у него захватило дух. Огромное сооружение, напоминающее египетскую пирамиду, выплывало ему навстречу. Впрочем, Сухарев очень скоро убедился, что сооружение не плывет, а стоит на довольно высоком холме. А то, что он принял было за воду, всего лишь роса, испаряющаяся под лучами утреннего солнца. Но в любом случае следователь был потрясен.

— Храм Йо? — спросил Сухарев внезапно севшим голосом.

— Да, — ответила Ефросинья.

Подходя к храму, Сухарев слегка оробел, но быстро взял себя в руки. В конце концов, это сооружение всего лишь дело рук человеческих, пусть даже если это руки далеких потомков. И ничего таинственного, а тем более мистического в этом сооружении нет.

— Каждый видит в нем то, что хочет видеть, — сухо сказала Ефросинья. — И поступает соответственно своей природе.

В правоте Ефросиньи Сухарев убедился очень скоро, едва ступив в величественный зал, посреди которого находился отливающий голубоватым светом гигантский шар. Сцена, представшая его взору, была безобразной. Два человека, сцепившись в объятиях, катались по полу, награждая друг друга тумаками и изрыгая при этом страшные ругательства.

Василий Валентинович без труда опознал дерущихся, а увидев на полу возле шара две круглые металлические пластины, отливающие металлическим блеском, очень быстро сообразил, что именно не поделили гайосар Йоан с чародеем Хрипуном. Сухарев хотел было поднять пластины, но его опередила Ефросинья. Причем она не просто подняла диски, но и распорядилась ими со знанием дела. И прежде чем Василий Валентинович успел глазом моргнуть, русалка подошла к голубому шару и опустила оба диска в приоткрывшуюся щель.

— Нет! — закричал с пола Углов. — Что ты делаешь, стерва!

Хрипун вскочил и попытался было наброситься на Ефросинью, но, наткнувшись на кулак Сухарева, вернулся в исходное положение. Иванов вел себя более спокойно, он просто сидел на полу и устало качал головой. На лице его было написано отчаяние. Впрочем, это отчаяние быстро сменилось злобой, и Сухареву наверняка пришлось бы несладко в противоборстве с двумя обеспамятовавшими негодяями, если бы как раз в этот момент под сводами храма не появилась целая группа очень хорошо знакомых ему лиц.

— Ну вот, — сказал Кравчинский, приветствуя Сухарева поднятой рукой. — Я же говорил, что он найдется. Здравствуй, Ефросинья.

— Пора, — отозвалась в ответ русалка. — Приступайте.

Первой к голубому шару подошла Катюша, сняла украшающую голову диадему и приложила ее к пульту. Шар благодарно вспыхнул зеленым цветом надежды.

— Перстень, — протянул руку к Субботину Ярослав.

— Не отдавай! — крикнул с пола Углов.

Авторитет вздрогнул и растерянно огляделся по сторонам. Взгляд его уткнулся в пистолет, который майор Сидоров направил на него с самым решительным видом.

— Убью, — коротко пообещал майор. — Мне этот подвиг на том свете зачтется. Все-таки не сявку порешил сгоряча, а Демона Зла, причем обдуманно.

— Но ведь золото, Субботин, золото! — почти простонал с пола Иванов.

— Между прочим, оракул уже приготовился к уходу, — мягко сказал Кравчинский, — и далеко не факт, что он задержится для воскрешения покойника.

И словно бы в подтверждение слов Аполлона над головами присутствующих вспыхнула надпись: «Миссия завершена», а громовой голос произнес:

— Миссия завершена! Посторонних прошу удалиться.

— Считаю до трех, — жестко произнес майор Сидоров. — Раз, два…

Но прежде чем сотрудник правоохранительных органов произнес роковую цифру «три» Субботин сорвал с пальца перстень и швырнул Кузнецову:

— Чтоб вы провалились!

После того как Кузнецов с Ходулиным приложили свои перстни к пульту, у злобного пожелания авторитета появился шанс осуществиться. Во всяком случае, храм заходил ходуном.

— Миссия завершена, — произнес все тот же голос— Прошу посторонних удалиться.

Посторонние благоразумно последовали совету оракула и бросились к выходу, но в дверях столкнулись с группой неопознанных поначалу лиц, которые как раз направлялись в храм. Началась если не свалка, то сутолока, едва не приведшая к трагическим последствиям.

— Спасайся, кто может, — рявкнул во всю мощь своих легких Кравчинский и тем разрядил ситуацию.

Клубок тел выкатился из храма, и чудовищная вспышка настигла беглецов уже у подножия холма. Сухарев открыл глаза, когда все уже вроде закончилось, и увидел сидящую рядом Ефросинью. Приключение завершилось, и завершилось оно для Василия Валентиновича с немалым прибытком, а о сгинувшем золоте он нисколько не жалел.

Зато бесновались и посыпали голову пеплом опоздавшие к раздаче подарков Кудряшов и Аникеев.

— Я тебе пасть порву, — орал на поднимающегося с земли Углова вернувший себе привычное обличье Кудряшов. — Чародей задрипанный!

— Но-но, ты не очень-то разоряйся, — остудил его пыл Углов. — Я все-таки следователь прокуратуры. И в два счета сейчас статью тебе организую за оскорбление должностного лица, находящегося при исполнении служебных обязанностей.

— Это ты исполняешь обязанности! — взвизгнул Аникеев. — А кто нас в оковах держал?!

Сухарев скандалистов уже не слушал, просто сидел и с наслаждением вдыхал воздух сельской глуши, который кружит голову городскому человеку не хуже вина. Особенно если рядом с этим человеком сидит женщина.

— А в прошлый раз мы на этой поляне нашли золото, — сказал вдруг Кравчинский. — Я лично копнул носком землю, и вот оно, родимое.

Набиравший силу скандал умер в одно мгновение. Бывшие попугаи Веня и Гриня мгновенно пали на землю и принялись разгребать ее руками.

— Идиоты! — рявкнул на них Кудряшов. — Бегите в деревню за лопатами.

Бывшая стая дружно сорвалась с места, к ней присоединились Углов с Ивановым. Не прошло и минуты, как они уже скрылись за поворотом.

— Ну и зачем ты им это сказал? — осуждающе покачал головой Кузнецов. — Они ведь ничего здесь не найдут.

— А пусть роют, — усмехнулся Кравчинский. — Труд облагораживает человека. А местные жители потом на этом месте картошку посадят. Хорошая здесь вырастет картошка.