Владимир Пучков - Черти поневоле

Они открыли дверь и выскочили во двор. Ни петуха, ни Коляна нигде не было видно.

— Действительно странно! — сказал Эдик, оглядываясь. — Ладно, никуда он не денется.

Лисипицин стоял у калитки и делал им знаки метлой.

— Ну наконец-то! — сказал он, утирая рукавом пот. — Битый час здесь толкаюсь, а вы не слышите! Кстати, а чем здесь так воняет? Не продохнуть!

— Обедом, — мрачно сказал Эдик.

— Так она вас что, помоями потчует? — удивился Лисипицин.

— Откуда я знаю? — обозлился Эдик. — Там у нее селедочные головы и это…

— Мыши в хлебе! — радостно заявил Серый.

Эдик хотел было дать ему подзатыльник, но понял, что не дотянется, и обошелся устным замечанием:

— Поменьше пасть раскрывай!

— Безобразие! — сказал Лисипицин, зажимая нос,- но делать нечего, придется потерпеть. С Маланьей лучше не связываться. Склочная баба!

— А мы и терпим!

Лисипицин осторожно оглянулся:

— Пошли-ка отсюда! Ну вон хоть за ту поленницу. Разговор есть. — Он сделал многозначительное лицо и похлопал себя по карману.

— Что?! Ключ достал?! — обрадовался Эдик.

— Тише! — прошептал Лисипицин. — Пошли куда сказал.

Сзади сарая действительно возвышалась здоровенная, в несколько рядов, поленница. Небольшой, утоптанный пятачок с огромной дубовой плахой посередине окружали кусты. Здесь можно было разговаривать и не бояться, что тебя увидят. Они зашли за поленницу и остановились в изумлении.

На поленьях сидел Колян. Рядом примостился петух. Оба мирно смотрели куда-то вдаль и тихо переговаривались.

— Так-так-так! — говорил петух.

— Квох коко! — грустно соглашался Колян. Увидев Лисипицина и своих товарищей, он слегка смутился и, покосившись на петуха, сказал: — Ко-ко. Лисипицин, квох-кудак!

— Кудак! — согласно кивнул петух и, спрыгнув с поленницы, важно и неторопливо прошествовал мимо озадаченных бандитов.

С минуту все молчали. Серый прямо-таки лучился детской радостью, зато Эдик побагровел от стыда за своего подчиненного.

— Ты чего это с петухом шашни разводишь? — угрожающе сказал он.

Колян состроил невинное лицо:

— Какие шашни, шеф? Ты же сам приказал отвлечь внимание на себя!

— Ну да… — Эдик потер затылок. — Но не до такой же степени!

— А чего такого-то? Ну посидели, поговорили…

— Мне такие разговоры не нравятся! — решительно заявил Эдик. — Сидят два голубка и любезничают!

Он хотел что-то еще добавить, но тут вмешался Лисипицин:

— Друзья мои, не надо ссориться! В нашем деле главное — доверие.

— Точно! — согласился Эдик. — Доверяй, да проверяй!

Лисипицин вздохнул, невольно подумав, что эти братки еще глупее прежних, но вслух сказал совсем другое:

— Я достал ключи от цеха! — Вслед за этим он вытащил из кармана тяжелую связку и помахал ею перед носом шефа.

— Ништяк! — сказал Эдик и, молниеносно перехватив руку Лисипицина, стал отбирать ключи.

— Ты что? — испугался Лисипицин и вцепился в связку мертвой хваткой. — Ты чего? Мы же… договорились!

— Ага! — радостно согласился Эдик, заворачивая Лисипицину руку за спину. — Отдай ключи!

— Не отдам! — зашипел Лисипицин, отчаянно сопротивляясь. Ему даже удалось выкрутиться, но против целой банды он был бессилен.

Через минуту ключи были отобраны, и Эдик, гнусно ухмыляясь, положил их себе в карман.

— Теперь уже я буду диктовать условия, понял?! "Семьдесят процентов!» — передразнил он Рудольфа Адольфыча. — Будешь еще благодарить, если я десять дам!

— Гад! Гад! Сволочь! — хрипел и ругался Лисипицин. — Ничего у тебя не выйдет! Ты с носом останешься, с носом! Вот увидишь, я тебе еще… — В этот момент на голову Лисипицина опустился здоровенный кулак Серого, и Рудольф Адольфыч замолчал, прикусив язык.

— За гада и за сволочь сниму еще пять процентов, — пообещал шеф, тяжело дыша. — А будешь возникать, вообще урою! Закопаю вместе с метлой!

Лисипицин встрепенулся. Отскочив в сторону, он показал браткам язык:

— Вы еще сами ко мне приползете, подонки долбаные! Сами! — И, прихватив метлу, бывший замдиректора бросился бежать.

— Здорово ты его, шеф! — ухмыльнулся Серый. — Нам лишних не надо!

— Точняк! — кивнул Толян. — Самим мало!

— А ты чего молчишь? — Эдик посмотрел на Коляна.

— Я не молчу, — сказал Колян. — Только, может, мы его зря так? Он все-таки местный, настучит начальству.

— Не настучит! — отмахнулся Эдик. — Он знает, что в случае чего… Короче, сегодня идем на дело.

— Э-э, шеф, так мы же ничего не знаем! — забеспокоился Серый. — Где рыжевье искать? Может, прихватить все-таки этого метельщика, он наверняка в курсе.

— Сами справимся, — отмахнулся Эдик. — У нас что, головы нет? А потом, я знаю, куда иду! — Шеф скорчил многозначительную гримасу. — Главное — мешки с собой захватить!

А Лисипицин в это время, не разбирая дороги, бежал домой.

— Сегодня же! — бормотал он вне себя от гнева. — Сегодня же вызову Брукбондскую ведьму! Мы еще посмотрим, чья возьмет! Вы у меня еще попляшете, сосунки, будете знать, с кем тягаться!..

— Только сейчас о тебе вспоминал! — сказал Евстигнеев, пропуская Костю в дом. — Давай-ка чайку, а? «Громовержца»! И с яичницей!

— Давай! — Костя махнул рукой и уселся за стол.

Евстигнеев поставил чайник на плиту и принялся колдовать над омлетом.

— Ты чего это такой всклоченный? — спросил он.

— Будешь тут всклоченным! — проворчал Костя. — Сейчас все расскажу. Вот чаю только выпью!..

— Я тоже не откажусь! — сладко промурлыкал Антуан, вылезая из-под стола.

— А тебе — молока, — сказал Костя.

— Вот еще! — фыркнул Антуан. — Я — как все!

— Сахару побольше? — съехидничал Костя.

Кот оскорбленно выгнул спину:

— Что я, Гаврила, что ли? Это ему все сахарок подавай!

— Ну вот и готово! — сказал Евстигнеев, разливая по чашкам странно пахнущий напиток и ставя сковородку с яичницей на стол. — А у меня к тебе разговор. Мне интересная мысль в голову пришла. Ты знаешь, что такое апельсин?

— В каком смысле? — удивился Костя.

— В прямом. Как переводится?

— Ну… Что-то вроде соснового яблока, — подумав, сказал Костя.

— Точно! — расцвел Евстигнеев. — Чувствуешь, какая мощь?! Сосновое яблоко! Вот где перспектива! И ведь никто бы не заметил, если б не я! Случайное словосочетание — это прямая подсказка к великому открытию. Сосна, ведь она — во! Ух! Сила! А если к ней яблоню привить? Да у нас все леса в сосновых яблоках будут! Кстати, это ведь по твоей части. Ты — лесник, тебе и карты в руки!

Костя покачал головой:

— Ничего не получится. Хотя… Черт! Интересная мысль!

— Вот и я говорю, что интересная! Почему бы не попробовать? Если не выйдет, позовем Шлоссера. Пусть шарахнет своим излучением, и все будет о'кей! Как даст тысяч двести рентген, так все привьется!