Том Холт - Переносная дверь

Тут налетел ветерок, прибив что-то к щеке Пола. Поначалу он решил, что это лист, но поблизости не было ни одного дерева. Отлепив навеянное ветром от щеки, Пол обнаружил у себя в руке банкноту.

"Это еще что такое?"

Банкнота была синяя, а ряд бубликов после цифры пять напоминал череду пузырьков, оставленную нырнувшим бобром. Впрочем, насколько ему помнится, в Италии смешные деньги: купи на четыре с половиной фунта арахисовых орешков и дай продавцу пятерку, сдачи получишь достаточно, чтобы стать миллионером в лирах. Непонятно с чего Пол расхрабрился и сел за ближайший стол. Когда появился официант, он поднял повыше банкноту:

— Прошу прощения!

По легкому подрагиванию верхней губы официанта стало очевидно, что он распознал в Поле англичанина, но сохранил при этом вежливую улыбку и чувство собственного достоинства, как свойственно всем уроженцам Венеции. Короче, под ноги клиенту не плюнул.

— Прошу прощения, — медленно повторил Пол. — Я смогу купить на это чашку кофе?

На сей раз официант действительно улыбнулся, причем без малейшего "семейного сходства".

— Si [24]...

— Э-э-э... uno cafe, por favor [25].

— Один кофе, — повторил официант. — Что-нибудь еще? Одно из преимуществ того, что попадаешь впросак — больше не надо волноваться, если выглядишь глупо.

— У меня еще на что-нибудь хватит? Ухмылка официанта расплылась в улыбку: — Si.

— Тогда, пожалуйста, это.

— Одну минутку.

Официант ушел и вернулся с кофе и сдобной плюшкой, похожей на Кремль. Пол попытался всучить ему банкноту, но официант всем своим видом изобразил недоумение и протянул Полу листок бумаги — наверное, счет. Пол извинился. Простив его, официант ушел.

Кофе был великолепный, а плюшка еще лучше, даже несмотря на то, что лопнула и плюнула кондитерским кремом ему на рукав пиджака. Пол не спешил, уделяя должное вкусу кофе и текстуре пирожного. Лишь покончив и с тем, и с другим и слизав тайком с ладони последнее пятнышко непослушного крема, он сообразил посмотреть на башенные часы.

"Дерьмо собачье, — подумал Пол. — Пять минут третьего"..

Вскочив, он придавил банкноту и счет сахарницей и бегом бросился по улице. Он начисто забыл про дверь, но дверь была на месте — терпеливая и надежная, как собака-поводырь. Ногой отпихнув степлер, Пол толкнул дверь, перешагнул порог...

...и к огромному своему облегчению очутился в собственном кабинете. Вот — стул Софи, а на стуле — инструкция. Софи еще не вернулась с ленча... Тут Пола поразила ужасная мысль, и он глянул на наручные часы. 01:10:02. Он отсутствовал шесть секунд. Если подумать, то даже меньше — ведь сколько-то он простоял в дверях. Он вообще никуда не отлучался.

Пол обернулся как раз в тот момент, когда дверь — или точнее небольшой кусок пластика — отлепилась от стены и упала на пол. "Дерьмо, — сказал он самому себе. — Выходит, я все-таки это себе вообразил". Но тут он вспомнил, что позаботился и об этом и произвел настоящий научный эксперимент. Он пошарил в кармане, и вот, пожалуйста — спичечный коробок с названием, телефонным номером и адресом интернет-сайта.

"Вот черт", — снова подумал он.

Сначала главное. Свернув лист пластика, Пол убрал его вместе с инструкцией в тубус. Потом задумался. Если все делать правильно, тубус следует вернуть в ящик стола, где он его нашел, или еще лучше — в хранилище. "Ну да, как же!" И он осторожно спрятал картонный тубус во внутренний карман пиджака.

Потом огляделся в поисках степлера, но тот снова исчез. Пол было спросил себя, не оставил ли его по ту сторону двери, но определенно помнил, как перешагнул через степлер уже на этой стороне. Впрочем, если нет, то и начхать.

"Значит, переносная дверь, — подумал Пол. — Неплохо". Самое оно, чтобы добраться куда нужно в час пик, если, конечно, можно нацелить с хоть какой-то долей точности, а еще лучше использовать для импровизированного отпуска с бухты-барахты, особенно если все действительно так, как ему показалось, и время, которое он провел там, здесь не считается. С тех пор как он поступил сюда на работу, о праве на отпуск никто даже не заговаривал (предположительно, по той же причине, почему заключенных в Дартмурской тюрьме строгого режима не спрашивают, когда они хотят этой зимой выйти на ежегодную прогулку). Но если дверь работает так, как ему кажется, он каждый день во время ленча может проводить по три недели на Мартинике. Разумеется, возникнут проблемы с карманными деньгами и оплатой отеля, а может, и нет, если дверь пустит его, скажем, в Форт-нокс или в хранилище банка по его выбору. Но тут мысли Пола переключились на другие рельсы. Дело даже не в том, что устраивать себе подобные каникулы неправильно, и не в том, что, узнай про это мама, ему до конца жизни света не видеть. У Пола возникло неприятное чувство, что как раз этого от него хочет сама дверь, а тогда интерфейс у нее, возможно, не столь дружественный, как он поначалу предположил. В том, чтобы улизнуть тайком с работы, пожалуй, ничего дурного нет. А вот воровство — уже совсем другое дело: темная сторона Силы или что-то в том же духе. Разумеется, он может ошибаться, но по зрелом размышлении лучше не рисковать — во всяком случае, до тех пор, пока не представится возможность провести еще несколько тестов, собрать побольше информации.

Внезапно на Пола накатила ужасная усталость, будто он не спал несколько суток. Это, похоже, осложнит ситуацию — ведь вполне логично предположить, что и тут тоже виновата дверь. Он явно шарит в потемках, но вполне вероятно, если после десяти минут на той стороне чувствует себя настолько усталым, то за час вымотается совершенно, а за три недели — откуда ему знать? — может даже умереть. Нужно провести новые испытания, твердо решил он, собрать побольше данных. Пусть персонажи научно-фантастических телесериалов и нажимают неизвестные кнопки, лишь бы посмотреть, что произойдет, а потом изо всех сил борются за жизнь, но ведь ему-то отказано в утешении увидеть свое имя в списке действующих лиц на странице "ТВ-Таймс" на следующей неделе.

И все же приходилось признать: странности, с которыми Пол сталкивался на каждом шагу с тех пор, как поступил в "Дж.В. Уэлс", варьировались от неприятных до откровенно скверных — но тут было нечто совсем иное. Если уж на то пошло, будь оно хоть чуточку круче, это нечто можно было бы продавать как яйца вкрутую.

Пол откинулся на спинку кресла, показавшегося сейчас как никогда удобным, и подумал, что, пожалуй, доволен собой: даже больше, чем если бы нашел на улице фунтовую монету, и чуть меньше, чем если бы только что открыл новый морской путь на Восток. На задворках сознания Пола, как собака кость, теребил страх: а вдруг он только что свернул в лабиринте не в ту сторону, а вместо удара током получил кусочек сыра, — впрочем, это не слишком его обеспокоило. В конце-то концов сыр есть сыр. А не спуститься ли, когда закончится перерыв на ленч, вниз и не попросить ли гоблиншу миссис Тэннер пролить какой-то свет на происходящее. Тут его взгляд упал на часы. Три минуты третьего. Дверь открылась, и вошла Софи.