Том Холт - Переносная дверь

— Хотя бы это мы прояснили, — продолжал он. — Что касается вас двоих, — добавил он, поворачиваясь к Полу и Софи, — думаю, если фирма и дальше собирается работать, как прежде, нам остается только положиться на вашу тактичность. Но ведь тут у нас проблем не будет, правда?

Софи пришлось пнуть Пола по коленке под столом, и лишь тогда он энергично закивал.

— Абсолютно, вот именно, — сказал он, или что-то в таком духе.

Джон Веллингтон встал.

— Великолепно. В таком случае мы уладили все, что требовало непосредственного внимания. Казимир, Джуди, на пару слов. В моем кабинете через десять минут, пожалуйста. Остальные... — Легкого пожатия плечами хватило, чтобы все они вскочили — точно в стаю уток на пруду кинули камнем. Мгновение спустя в конференц-зале остались только трое: Пол, Софи и мистер Тэннер.

Пол и Софи посмотрели на него, а он усмехнулся.

— Это правда, что он нам рассказывал? — спросила Софи. — Про то, что вы...

— Да, — кивнул мистер Тэннер. — Оденьте меня в подгузник, дайте мне лук и стрелы, и я вылитый Купидон. Верно, это я настоял, чтобы вас наняли. Но в одном он ошибся: я сделал это только потому, что увидел: для нашего дела вы самые подходящие. У вас обоих это в крови. — Тут он вдруг рассмеялся. — Но это же лежало на поверхности, даже если остальные идиоты не разглядели. Считаются магами и колдунами, а не способны увидеть очевидного. Нет, для этого понадобился чертов гоблин!

— Не понимаю, — нахмурилась Софи. — Что тут такого очевидного?

Ухмылка мистера Тэннера стала еще шире обычного.

— Ага, тот еще будет сюрприз. Но вам совсем не нужно все разжевывать, вы более чем в состоянии сами обо всем догадаться.

— Ну, как хотите, — бросила Софи. — И... — Что?

— Спасибо, — неловко сказала она. — Да, конечно, я знаю, что про нас вы не думали. Но, — добавила она, беря Пола за руку, — все равно спасибо.

Мистер Тэннер рассмеялся, как будто услышал поистине смешной анекдот.

— Подождите и посмотрите, что у вас получится, потом будете благодарить. Очень может быть, что через год вы станете втыкать иголки в изображающую меня восковую куклу.

Софи покачала головой.

— Сомневаюсь, — негромко сказала она.

— Сомневаетесь? Что ж, возможно, вы правы, — пожал плечами мистер Тэннер. — Так или иначе, увидим. Но одно ясно: предоставленные самим себе, вы ни за что не нашли бы хеппи-энд. Когда дело доходит до того, что вам полезно, я знавал леммингов умнее вас. Но теперь дело ваше, разве что старый хрыч намерен за вами приглядывать. А в таком случае, — добавил он, — у вас скорее всего будет все путем. Не могу сказать, что я от него без ума, но он не дурак. — Мистер Тэннер повернулся, собираясь уходить, но потом остановился. — И последнее. Ну, на самом деле две вещи. Во-первых, добро пожаловать в нашу профессию, и думаю, как только вы выкинете все дерьмо из головы, мы неплохо сработаемся. И во-вторых, — добавил он, наградив Пола долгим холодным взглядом, — держитесь подальше, черт побери, от моей матушки, понятно? Потому что иначе, если Софи вас не убьет, это, мать вашу, сделаю я.

Пол быстро кивнул — не один раз, а целых три — и поспешил к двери. Но было кое-что, что ему необходимо было у кого-то спросить, и скорее всего этим кем-то был мистер Тэннер. Он повернулся.

— Извините, — начал он. — Можно у вас кое-что спросить?

— Смотря что, — нахмурился мистер Тэннер. Пол прикусил губу.

— Понимаете, если я задам вопрос "Бога ради, но почему Гилберт и Салливан?" — он вам покажется логичным?

Мистер Тэннер поднял бровь, а потом вдруг рассмеялся.

— Совершенно логичным, — сказал он. — Если не ошибаюсь, вы оба не любители мюзиклов?

— Нет.

— И я тоже. Но если хотите знать, загляните в ящик вон того стола, там лежит собрание сочинений Гилберта и Салливана. Насколько мне помнится, искомое вы найдете на странице пятьсот пятьдесят шестой. Скорее всего там есть закладка. Прочтите — и увидите почему.

Книга была в точности там, где велел ее искать мистер Тэннер. На странице пятьсот пятьдесят шестой оказалась сценка из чего-то под названием "Чародей" (мюзикла, согласно заглавной странице, впервые поставленного 17 ноября 1877 года).

Песенка, которую, вероятно, имел в виду мистер Тэннер, звучала так:

Вот только Пол и Софи, которым пришлось уйти из конторы, поскольку было уже далеко за половину шестого, еще побродили, по улицам говоря о том и о сем, а затем Софи с присущим ей тактом объяснила, что хотя она очень его любит, но после такого дня валится с ног, и, невзирая на все приключения, завтра ровно в девять им нужно быть на работе. Поэтому Пол с ней попрощался и еще немного побродил в одиночестве, пока наконец окольным путем не очутился возле своего дома.

Когда он открыл дверь, его внимание привлекли две вещи. Во-первых, в квартире больше не было меча в камне, но он помнил почему. Во-вторых, от окна повернулась и бросилась ему в объятия Софи, точно мягкое ядро из пушки.

Поцелуй был, разумеется, чудесным, но Пол все разно поймал себя на неспокойных мыслях. "Очень уж это странно". Во-первых, она как будто ничуть не устала. Во-вторых, как она сумела попасть внутрь? В-третьих, не было никакого неловкого столкновения зубами или протестов: "Ох, у меня из-за тебя шея заболела!" Мягко отстранив ее, он сказал:

— Подожди-ка.

Она отмахнулась от его руки, но Пол сделал шаг назад. Тогда она усмехнулась.

— О! — вырвалась у Пола. — Это ты.

— Угадал. — Она со вздохом снова превратилась в матушку мистера Тэннера.

— Не так уж это было и сложно, — раздраженно ответил Пол.

— Чертяка. И тем не менее нельзя же винить девушку за попытку.

— На самом деле можно. Как насчет, как там его зовут? Ах да, Артур, — вспомнил он. — Я думал, вы...

— Нуда, конечно. — Матушка мистера Тэннера зевнула. — Но он всего лишь человек, а потому заснул. А я вот совсем не устала и решила, почему бы и нет? В конце-то концов, — продолжала она, несмотря на нахмуренные брови Пола, — какой смысл быть гоблином, если не можешь быть поверхностной и на уме иметь только одно? Этим ведь гоблины заняты. Веселятся, всего лишь.

Пол отошел к двери.

— До свидания, — сказал он. — Твоему сыну на сей раз я ничего говорить не стану.

Показав ему язык, гоблинша уселась в кресло.

— Знаешь, что я тебе скажу? От тебя радости столько, сколько от чирья на заднице. Одному богу известно, что я в тебе нашла.