Дмитрий Пучков - Две сорванные башни

– Вах!

Однако горячий кавказский паренек явно родился если не в рубашке, то как минимум в майке и, возможно, даже кепке, – а как иначе объяснить тот факт, что Агроном, аккуратно вытряхивавший душу из урок, отбившихся от стаи, и грамотно не лезший в самое пекло, заметил-таки краем глаза боевого товарища, попавшего в неприятное положение?

На полном скаку выдернув из чьего-то раздосадованного собственной смертью тела покачивавшуюся на ветру пику, бомж лихо развернул своего скакуна и что было дури запустил копье прямо в глотку псине, уже порядком обслюнявившей бедного Гиви.

Гном, практически подготовленный к употреблению по всем канонам книги «О вкусной и здоровой пище», в очередной раз вернулся к жизни, а вот Агроному, оказавшемуся в самой гуще событий и осторожничавшему до этого момента, повезло куда меньше – он практически сразу же лишился своего коня, выбитый из седла невесть откуда налетевшим уркой.

Оставаться в мясорубке на «своих двоих» никак не входило в планы Агронома. Поэтому, вспомнив когда-то виденные в заезжем шапито трюки на лошадях, он попробовал лихо запрыгнуть в упряжку, несшуюся прямо на него, забыв при этом, что, в отличие от цирковых трюков, его удаль никак не входила ни в планы водителя повозки, ни в планы псинок, запряженных в нее. Поэтому, едва оказавшись за спиной возницы, он получил короткую зуботычину, которая выбросила его из повозки прямо под ноги собачьей своре.

Несостоявшаяся звезда цирка висела у самой земли, вцепившись в штанину урки, который что было дури молотил его ногами и короткой дубинкой по мордасам, пытаясь сбросить навязчивого попутчика к едрене фене:

– Плату за проезд передаем или выметаемся к чертям собачьим!!!!

Изловчившись, Агроном подтянулся на руках и вцепился в горло мерзкорожего упыря, а тот, в свою очередь, потянулся к шее своего соперника и, внезапно заинтересовавшись болтавшейся на хилой цепочке эльфийской фенечкой, рванул добычу на себя.

Недальновидность урки-мародера дала Агроному достаточно времени – он успел поудобней перехватиться второй рукой и рывком сбросил вражину наземь. Почувствовав, что никто больше не натягивает поводья, собачья свора понесла повозку куда глаза глядят, а запутавшийся в сбруе Агроном тщетно пытался вызволить застрявшую в хитросплетении ремешков руку.

Обалдевшие от свободы псы рванулись вверх по тропе, заканчивавшейся обрывом. В последний момент сообразив, что происходит, отчаянно визжа и перебирая лапами, они попробовали было остановиться на самом краю, но все, что им удалось, – это только украсить прыжок в бездну красивыми телодвижениями.

Практически сразу после этого бой превратился в избиение лишившихся транспорта урок и умертвление бесхозного гужевого транспорта силами рохляндского спецотряда по зачистке местности, подоспевшего из глубокого тыла.

Гиви, собственноручно приканчивавший покалеченных псин, и Лагавас, внимательно обходивший всех убитых и раненых, двигались навстречу друг другу с разных концов поля боя, взявшись искать своего боевого товарища.

Лагавас первым добрался до площадки, с которой было видно русло протекавшей далеко внизу реки. Он уже оценил высоту обрыва, расстроенно покачав головой, когда за его спиной раздался противный смех. Обернувшись, эльф обнаружил лежащего в траве окровавленного урку, над которым уже стоял Гиви собственной персоной:

– Чито ты, урка, лыбишься, как параша? В ответ тот разразился хриплым гоготанием:

– Сдох ваш бобик. Только медалька осталась. Подскочивший к поверженному врагу Лагавас не сдержался и, оттолкнув Гиви, принялся трясти «языка» за грудки:

– Мамой клянись!

Урка заржал пуще прежнего и, харкая кровью, просипел:

– Дебил ты… я из пробирки…

Резко повернув голову, он закусил воротник, и голова его безвольно опрокинулась на грудь…

Рохляндский главарь, наблюдавший за допросом со стороны, укоризненно обвел взглядом неумех-дознавателей и, покрутив пальцем у виска, двинулся к обрыву.

Лагавас, вырвав из скрюченной урочьей руки трофейную феньку, бросился вслед за атаманом. Тот уже стоял на самом краю, глядя на бушующую внизу реку и качая головой. Подоспевших гнома и эльфа эта картина тоже не порадовала. Оставив Гиви и Лагаваса сокрушаться по Агроному, рохляндский владыка двинулся по полю боя с обходом остатков своей дружины. Оценив масштабы потерь, он скомандовал:

– Всему командному составу – по ордену, остальным – золотое кольцо в нос, – поглядев на понуро стоящих на том же месте чужеземцев, он махнул им рукой: – Идем!

Беженцы, которых петлявшая дорога наконец-то привела к вожделенной цели их многотрудного похода, завидев среди скал высокие крепостные стены, радостно загалдели. Вырядившаяся в школьное платьице и смешавшаяся с толпой оборванцев наследница рохляндского престола старательно изображала из себя тупую сельчанку.

Поправив ранец, болтавшийся за спиной и набитый, к слову, фамильными драгоценностями, она пялилась на далекую пока еще крепость, когда обогнавшая ее бабка признала в ней, несмотря на весь маскарад, дочку атамана и спросила красотку:

– Это, что ли, ваша дача?

Сделав вид, что не понимает, о чем идет речь, девушка глупо улыбнулась и снова затерялась в толпе.

Впрочем, когда она вместе с другими беженцами все же вошла в широко распахнувшиеся перед людским потоком ворота, ее костюмированному представлению пришел окончательный капут – почтительно склонивший перед ней голову начальник охраны сразу же выделил подобающий ее положению персональный эскорт, сопроводивший ее до дворца. Когда в город вошло войско, принесшее с собой добрую весть, красотка вышла навстречу дружинникам, уже не скрывая своего статуса.

Носившиеся по главной площади ополоумевшие подростки верещали во все горло:

– Победа! Наши победили!

Атаман выкатился к народу с гордо поднятой головой, подъехал ко входу во дворец, сбросил поводья своему оруженосцу и кряхтя спустился на землю, принявшись разминать затекшие от долгой езды конечности.

Бросившаяся навстречу наследница престола оглядела подъехавших и игриво спросила:

– Ну, че там… какой счет?

Атаман недовольно бросил на дочурку недовольный взгляд и неожиданно резко ответил:

– Чего стоишь, накрывай поляну. Надо бы это дело отметить!!!

Развернувшись, он пошагал во дворец, даже не оглянувшись на собравшихся зевак. Настойчивая блонда ухватила за рукав пытавшегося прошмыгнуть мимо гнома:

– А где Агроном? Где?

Гиви вырвал руку и огрызнулся:

– Где-где… На рыфму нэ нарывайса, да…

Отказавшись от шикарного обеда, приготовленного в честь дорогих гостей местным поваром, рохляндский атаман, собрав своих воевод, отправился осматривать крепость.