Николай Елин - Самозванец

– Это не ответ! Нас интересует, произошло это до того, как вы проглотили факси…

– Товарищ Кондрактов! – укоризненно покачал головой Макаронский. – Мы же условились…

– Простите, – прижал руку к груди Кондрактов. – Так вот, гражданин Флоров, общественность хочет знать, когда именно состоялся факт вашего знакомства с гражданкой Калединой: до того, как вы проглотили известный вам предмет или после?

– До того, – заверил Юрий Никитич. – Честное слово, до того! Она здесь ни при чём! Я сам проглотил, по своей инициативе!

– Что-то вы слишком её защищаете, – подозрительно посмотрел на него Макаронский. – С чего бы это? А?

– Это моё личное дело! – встрепенулся Флоров.

– Нет, гражданин Флоров, теперь уже не личное! Можете ли вы дать гарантию, что эта ваша знакомая не имеет намерения воспользоваться проглоченной вами принадлежностью в корыстных, чуждых нашему учреждению целях?!

– Вот именно, – поддержал Кондрактов. – Это ещё вопрос: вы ей нужны или ваше фа… кхе-кхе… вы понимаете, о чём я говорю. Так что вы обязаны сообщить нам об этой женщине всё! Всё, что знаете сами.

– Ну… что сообщить?.. – растерялся Флоров. Симпатичная такая, ну… курносенькая…

– Эти данные можете оставить при себе! – строго заметил товарищ Макаронский. – Нас не нос её интересует, а анкетные данные.

– А-а… – кивнул Юрий Никитич. – Тогда так. Родилась, кажется, в сорок втором году… Образование высшее…

– Сколько получает? – полюбопытствовал Ноликов.

– Я не спрашивал, – пожал плечами Флоров.

– Ну и дурак! – сказал Ноликов.

– Товарищ Ноликов! – постучал карандашом по столу начальник отдела. – Не отвлекайтесь. А вы, гражданин Флоров, припомните, не предлагала ли вам ваша загадочная знакомая крупных сумм взаймы, не делала ли дорогих подарков?

– Да вроде нет, – развёл руками Юрий Никитич. – Вот только галстук она мне недавно подарила, из-за границы привезла…

– От-ку-да? – холодея, переспросил товарищ Макаронский.

– Из-за границы. Она по туристической путевке на восемнадцать дней ездила…

– И вы можете говорить об этом так спокойно?! – Грохнул кулаком по телефону начальник. – Да как вы после этого за неё можете ручаться? Может, она там связи установила и теперь только и ждёт удобного случая, чтобы переправить туда проглоченный вами предмет!

– Да нет, что вы! – горячо возразил Флоров. – Она совсем не такая. Она же в социалистическую страну ездила!

– Всё равно вам больше не следует с ней встречаться! – категорически заявил Макаронский. – Вам сейчас следует быть очень осторожным в выборе знакомств. Необходимо свести их к минимуму.

– Но она мне нравится, – пробормотал Юрий Никитич. Мне бы не хотелось…

– Время эмоций для вас прошло! – внушительно сказал Кондрактов. – Отныне вы должны ставить во главу угла осторожность и предусмотрительность!

– Совершенно верно, – согласился товарищ Макаронский. – Интересы учреждения для каждого из нас должны быть выше личных! А теперь выйдите на минутку! Мы должны поговорить без вас. Товарищ Анкетова вас проводит и поможет избежать ненужных встреч и разговоров с непосвящёнными людьми.

Флоров в сопровождении Анкетовой вышел из кабинета. Макаронский сам, никому не доверяя, плотно прикрыл за ним дверь и вернулся на место.

– Что будем делать, товарищи? Нам нужно решить проблему надёжной сохранности проглоченного предмета. Поскольку получить его нам пока не удалось, следует продумать способ изоляции Флорова от всех не имеющих отношения к делу людей. Прошу вносить предложения.

– Может, посадить его на пятнадцать суток за мелкое хулиганство? – выдвинул идею Балдаев.

– Не годится, – поморщился Кондрактов. – Тогда придётся объяснять в милиции, что именно он проглотил.

– А если в переход его отправить? – предложил Ноликов.

– В какой переход? – не понял Макаронский.

– В пеший, – пояснил Ноликов. – Сейчас это модно. Скажем, пешком от нашего города до Владивостока и обратно. И посвятим этот переход надвигающемуся Дню работника торговли. Даже заметку в газету можно дать: «Пешком по дорогам двадцати областей!» И Флорова изолируем, и мероприятие проведём.

– А кто будет за ним по дороге присматривать? – Горько усмехнулся начальник. – Вы возьмете это на себя?

– Чего за ним присматривать! – удивился Ноликов. Если и заблудится, так не жалко.

– А вы не учитываете того, что он по дороге может передать принадлежность нежелательным элементам? Или просто потерять. А кто-нибудь поднимет и передаст, допустим, в бюро находок. Объявят розыск. Представляете, как это подорвет престиж товарища Ковшова? Не только наша, а все двадцать областей будут знать об этом!

– Можно послать с Флоровым Балдаева! – развил своё предложение Ноликов. – Он человек надёжный.

– Ишь ты! – огрызнулся Балдаев. – Сам иди до Владивостока! У меня мозоль на ноге.

– Ну, почему же я? – возразил Ноликов. – Моё отсутствие вредно скажется на качестве поздравлений, рассылаемых нашим отделом…

– Не будем торговаться, товарищи! – одёрнул их Макаронский. – Эту идею слишком сложно осуществить. Для сопровождения Флорова пришлось бы выделить не менее двух человек – ведь наблюдать нужно будет не только днём, но и ночью. А этого вам не позволит штатное расписание.

– Да, наблюдать за ним легче всего, когда он при вас, – вздохнул Кондрактов. – Тогда можно по очереди дежурить возле дома и иметь полную гарантию того, что фа… что предмет никуда не денется…

– А вдруг Флоров передаст его соседу? – сказал Ноликов.

– Мда, это верно, – нахмурился Кондрактов. – Что же делать?

Все помолчали. Наконец Макаронский поднял голову и сквозь зубы проговорил:

– Я не вижу выхода. Остается одно: прибегнуть к крайней мере!

– Ну?! – испугался Ноликов. – А… без этого… никак… нельзя?

– Нельзя! – жёстко ответил Макаронский. Обстоятельства вынуждают нас пойти на крайнюю меру: предоставить Флорову отдельную квартиру…

Ночь Юрий Никитич спал беспокойно. Ему снилось, будто он проглотил товарища Макаронского, а Анкетова хочет послать Якову Сергеевичу открытое письмо и требует, чтобы Флоров переправил его адресату.

Юрий Никитич повернулся на другой бок, скрипнул зубами и проснулся. Часы показывали половину четвёртого. Флоров зевнул, поправил сбившееся одеяло и снова закрыл глаза. И вдруг он услышал странный звук, исходивший от окна. Юрий Никитич нехотя приоткрыл один глаз и замер. Створки окна медленно отворились, и в его проёме мелькнула какая-то тень. Кто-то невысокий и подвижный бесшумно спрыгнул на пол и крадущейся походкой приблизился к платяному шкафу. Через мгновение с подоконника, кряхтя, спустился в комнату ещё один непрошеный гость и осторожно направился к серванту.