Рана Дасгупта - Токио не принимает

Однажды утром она прогуливалась по городу. Вдоль тротуаров расставляли манекены, и солнце начинало уже освещать улицы с плотно стоящими друг к другу домами. Наталья шла беззаботным шагом человека, который чувствует себя в этом районе как дома, праздно посматривая по сторонам к с любопытством заглядывая в яркие витрины магазинов.

Слушайте внимательно, ибо есть мгновения, когда жизнь человека вдруг выходит из привычного русла повседневности, – именно такие моменты и делают нашу жизнь уникальной. Так отнесемся к рассказу с полным вниманием – для полного понимания происходивших событий нам очень важен порядок, в каком увидела их Наталья.

Она точно знала, что проходит мимо кофейни, так как не раз пила там отличный кофе; девушка взглянула в окно и увидела в нем отражение мужчины, стоявшего на другой стороне улицы у фургона, припаркованного на небольшой автостоянке. (Важен ли этот эпизод входе последовавших событии, судить слушателям.) И вдруг за отражением она смутно различила в полутьме интерьера кафе очертания другого мужчины, хотя пол человека не так легко было установить, и женщина только задним числом подвела итог своим наблюдениям. Мужчина – осмелимся предположить, что все происходило именно так, – поднес чашку с кофе к губам и сделал глоток. Трудно в это поверить, ибо все мы ежедневно видим сотни подобных картин, и они никак на нас не воздействуют, так что, возможно, возникли еще неучтенные обстоятельства (а может быть, жизни других людей – лишь измененные версии нашей собственной жизни). Так или иначе, только прежде чем увидеть что-то еще или осознать происходившее с ней, Наталья внезапно поняла, что по уши влюблена.

Возможно, дело было в том, как мужчина несколько мгновений раздумывал, перед тем как отпить из чашки, словно сомневаясь, достаточно ли хорош на вкус кофе; или в той неловкости, с какой он держал чашку, – не исключено, что именно это вызвало к нему симпатию. А может, загадка заключалась в той сосредоточенности, с которой он смотрел на пар, поднимающийся над чашкой, и ощущал аромат напитка… Кто знает? Такие моменты не поддаются логическому анализу, и нам не стоит тратить слова попусту.

Наталья прислонилась к стене кофейни. Она едва дышала. Над её головой в сверкающем чистейшей бирюзой небе стонала чайка. Сердце стучало в груди словно удары молотка по железу. Она сделала глубокий выдох, чтобы очистить легкие, и попыталась успокоиться. «Наталья, – обратилась она к себе, – ты совершила в своей жизни немало бесстрашных поступков, так неужели сейчас струсишь?»

Девушка вошла в кофейню.

И остановилась рядом с мужчиной, которого увидела и окно. Стояла и смотрела на него. Высокий, смуглый, небрежно одетый, он в задумчивости разглядывал свою чашку с кофе, а Наталья ждала того момента, когда удастся посмотреть ему в глаза. Наконец он поднял на нее взгляд, выражающий лишь праздное любопытство. Однако Наталья находила в его глазах нечто загадочное, ей не терпелось немедленно познакомиться с этим человеком. Она села напротив.

– Я – Наталья. Приехала сюда с Украины.

Он пристально смотрел на нее.

– Меня зовут Риад. Я матрос. – И добавил: – Из Бангладеш.

Она попыталась представить себе далекую страну.

– Как вам нравится кофе?

Он слегка улыбнулся.

– Очень хороший. Крепче, чем тот, к которому я привык. А вы пьете…

Он недоговорил.

– С гущей на дне. Да, по-турецки.

Мужчина поднял бровь, размышляя.

– Вообще-то неплохо. Надо будет повторить.

– Обязательно.

Он ждал, когда она заговорит.

– Никогда раньше здесь не были?

– Никогда. Я всю жизнь слышал рассказы про Стамбул, но лишь сегодня впервые увидел его. У меня только один день на осмотр города.

– Всего один день!

– Да. Мы прибыли на рассвете. А вечером отбываем в Марсель.

– Вот как.

Она опустила взгляд.

– Если хотите, я покажу вам город. Давайте погуляем.

Наталья не поднимала на него глаз.

– Я люблю прогулки.

Он дал официанту доллар и получил турецкую лиру сдачи.

– Возьмите, – обратился мужчина к Наталье, – я в этих деньгах не разбираюсь.

Они вышли на улицу.

– Давайте сходим в мечеть, – предложил Риад. – Я много слышал о стамбульских мечетях.

Узкими улочками, вдоль которых стояли в ярких солнечных лучах лотки с разнообразными фруктами, они направились к мечети Сулеймана. Шли по нагретому асфальту; порой тела соприкасались. В такие мгновения Наталья чувствовала, что их влечет друг к другу. Возле мечети никого не было. Молодые люди следовали за указателями с надписью «Вход» на пяти языках. Войдя внутрь, увидели высокий купол. Солнечный свет освещал красное, зеленое и голубое мозаичное стекло.

– Я никогда раньше здесь не была, – прошептала Наталья.

Матрос смотрел на колонны, она наблюдала за ним. Риад внимательно изучал изразцы, постукивая каблуками и запрокинув назад голову, пока наконец не повернулся к девушке лицом, перехватив её взгляд. Какое-то время они пристально смотрели друг на друга. Потом он улыбнулся и указал рукой в сторону выхода. Полутьма мечети сменилась ярким солнечным днем.

– Хотите взглянуть на гробницы? – спросила девушка. – Здесь похоронены султан Сулейман и его жена. Гробницы считаются главной достопримечательностью.

– Нет, в следующий раз.

Они прошли мимо многочисленных надгробий и присели на невысокую ограду. Тогда матрос спросил девушку:

– Может быть, теперь займемся любовью?

Такое неожиданное предложение удивило Наталью.

Да, она изумилась – и не только, ибо одним удивлением никак нельзя объяснить сказанные ею вслед за этим слова. Нет простого объяснения тому, что, испытывая к новому знакомому теплые чувства, она вдруг отстранила его от себя. Не исключено, что сама она, желая более всего плотской близости, была оскорблена тем, что он так легко заметил в ней влечение и так просто предложил переспать с ним. Возможно, торговля научила её быть сдержанной, скрывать до поры свои мысли и чувства. А может быть, все объясняется гораздо проще: девушка просто не знала, куда повести матроса? В любом случае её быстрый и спокойный ответ удивил как Риада, так и саму Наталью.

– Сто тридцать долларов, – сказала она.

И тут же пожалела. Только теперь она поняла, что до тех пор Риад был очень нежен с ней.

Однако решимость не оставила матроса.

– Я не думал… сто тридцать долларов – немалые деньги.

– Тридцать долларов за номер в гостинице, остальные мне. Я останусь до самого отплытия.

– Я в месяц меньше зарабатываю. У меня нет таких денег.

– Какая жалость.

Они оба смотрели в землю. Наталье стало очень неловко, она даже вспотела.

– Если только… – проговорила она и замолкла. Риад посмотрел на нее.