Дмитрий Лазарев - Арфист [litres]

– Теперь сконцентрируйся, – тихо говорит Дарья практически на ухо. – Про взгляд сквозь и вглубь ты помнишь, но сейчас этого мало. Постарайся мысленно отделить себя от этой реальности, ощутить всем телом промозглый холод Изнанки. Свою монету я тебе не дам.

Она настроена на меня и для тебя бесполезна. Придется так. Будет трудновато, но уверена, что ты справишься. Давай!

Даю, даю… стране угля. Легко сказать – я же это впервые самостоятельно делаю. Ау, память предков! Господа арфисты, вы же наверняка не только на струнах играли, но и на Изнанку ходили. Не подскажете, как? Молчат… Ладно, сам с усам.

Этап проникновения сознанием получается уже сравнительно легко. В этом плане разница между зеркалом и невской водой несущественна, а вот дальше… Не думать о реальности, о Дарье, которая стоит в считанных сантиметрах от меня, о рукомойнике впереди… Он есть и на Изнанке, да, но прикосновение к нему – физическое ощущение. Оно может помешать. Тишина… Иногда это здорово. За годы, что у меня открылся дар арфиста, я от нее отвык, а иногда ведь и отдыхать надо… Но с другой стороны, тишина – это немного страшно. Это как не-жизнь. Она слишком чужда нашему миру. Но сейчас я тянусь к ней всем естеством.

Холод, влажность, нарастающая боль в висках… Жаль, здесь не видно неба. Его лиловатый оттенок не помешал бы при настройке. Но, кажется, у меня и так получается… Вижу перед собой лишь раму зеркала, обрамляющего прямоугольник пустоты, заполненный серым туманом. Ну, вперед! Теперь уже можно. Опираюсь руками о холодный край рукомойника и буквально влезаю в зеркало… Раз – и я на той стороне! Понимаю это абсолютно ясно, хотя на первый взгляд почти ничего не меняется. Здесь, в этой узкой каморке, нет неба, нет людей, кроме нас с Дарьей. Она и остается рядом – перешла следом за мной. Но… Касаюсь ручки двери.

Если я здесь только сознанием, ничего не должно произойти, но пальцы ощущают влажный холод покрытого туманной испариной металла и поворачивают скользкую ручку.

Дверь открывается – и я шагаю в абсолютно пустой «Бургер-Кинг». Ни людей, ни еды, ни напитков, ни музыки из динамиков, ни самих динамиков. Пустое мертвое помещение, будто давно заброшенное. Но нет пыли и паутины – этих вечных спутников и признаков заброшенности. Паутина – это жизнь, продукт жизнедеятельности членистоногих ткачей, которых тут нет. А пыль… Черт ее знает, почему она здесь отсутствует! Отсутствует, и все тут! Потому что это Изнанка. Нужны другие объяснения? Их нет. Да и плевать мне сейчас – я сюда пришел не для исследований. Есть радость, что у меня получилось даже без предмета-катализатора, и ощущение, что надо торопиться.

– Молодец! – Дарья звучит уважением. – Это было сильно! С первого раза. Даже помогать не пришлось.

– Спасибо, – сдержанно киваю я.

В голове уже новая цель. Вернее – новая-старая. Прислушиваюсь. Откуда за звучит наш паранорм? Не далеко ли еще ушел? Звучит , да. Глухо, отдаленно, но звучит . С северной стороны… Ох, да там же станция метро Горьковская! Сейчас спустится, сядет – и поминай как звали! Здесь, на Изнанке, метро не ходит – у пустим!

– Бежим! – говорю Дарье и выскакиваю из кафе.

Она молча выбегает следом. К счастью, паранорм еще в пределах досягаемости и движется медленно. Вон мелькает за деревьями его синяя бейсболка. Бежим. Ощущения от бега здесь такие же, как и в физической реальности. Даже несколько хуже – душновато, воздух почти не движется, и влажность выше. Дыхалка может сбойнуть. С другой стороны, и смога нет. Пытаюсь дышать неглубоко, поверхностно. Это помогает. Расстояние не так уж велико – не километры.

Однако паранорм уже входит в круглое здание Горьковской через двери-вертушки. Вот черт! Ускоряемся. Вбегаем туда же с отставанием в каких-то уже пятьдесят метров. В последний момент спохватываюсь, чтобы придержать дверь для Дарьи, а то Пробуждающая как пить дать получила бы ею по лбу.

Паранорм медленно ступает на эскалатор. Видимо, в реальности толпа народу и очередь. Это нам на руку. Проскакиваем через мертвые турникеты – тут не работает электричество – и вот мы уже почти рядом. Он едет стоя. Видимо, никуда не торопится. Но здесь, на Изнанке, эскалатор стоит, и медленно плывущая вниз фигура выглядит странно. Впрочем, что здесь не странно?

Он нас не видит и не слышит, находясь сознанием там же, где и телом – в физической реальности, а потому нисколько не беспокоится из-за погони… Собираюсь бежать по ступенькам за ним вниз, но Дарья придерживает меня за локоть.

– Достаточно. Дальше моя забота.

– В смысле?

– В прямом. Ты его нашел – твоя миссия выполнена. О пробуждении позабочусь я. Возвращайся наружу, найди себе предмет-катализатор для перехода – и обратно в физическую реальность через зеркало в каком-нибудь уединенном месте. Потом я найду тебя и научу полуподключению к Изнанке. А также расскажу, что решит Соборная душа по твоему вопросу.

Вот оно как! Ладно, нашим легче. Молча киваю, отворачиваюсь и двигаюсь к выходу. Чувствую какую-то детскую обиду: в очередной раз меня отлучили от «взрослых» дел, словно не дорос еще. Будто актер, которому пока доверяют лишь «кушать подано», а к характерным ролям близко не подпускают. Дурацкое это чувство – обида. Абсолютно бесполезное. Только нервы и энергия на нее тратятся. А у меня есть на что потратить и то и другое. Серьезный повод… Два чертовски серьезных повода, прилетевших в Питер пару дней назад. Добраться бы до них, чтобы эти твари заплатили и за отца, и за бабушку! Ведь наконец-то, через десять лет, я знаю, кто виноват, и располагаю средством свершить возмездие, заставить их пожалеть, что по неведомой причине они не убили тогда и меня. Жестоко пожалеть… Эх, мечты, мечты! Много я навоюю, неопытный арфист со связанными руками и в одиночку против двух темных магов? К моменту, когда я выхожу из метро, обида переходит в ненависть. Деструктивная штука, но из нее уже можно извлечь пользу для себя, настрой на битву. Пусть приходят, твари, пусть! Я свою жизнь продам задорого, а то и на две поменяю… Нет, не поменяю, просто так их возьму!

На улице полной грудью вдыхаю холодный туманный воздух. Предмет-катализатор… По идее, должно подойти все, что угодно, лишь бы с Изнанки, но мне почему-то хочется, чтобы этот предмет был особенным, запоминающимся. Где такой взять? В месте Силы, вестимо. А вот где вернуться в обычную реальность… Возможно, имеет смысл дойти до собственной квартиры. Далековато, конечно, и всю дорогу пешком топать надо, но там-то уж точно никого. Шагну через зеркало, и все… Думая об этом, на автопилоте бреду в сторону Невы.

Мест Силы, по словам Дарьи, в Питере хватает, но я знаю не так уж много. Одно из них – Петропавловский собор. Двигаюсь туда. Слева возникает памятник Петру I, сидящему на троне. Мне он не нравится. И не потому, что слишком отличается от канонического образа – нескладное долговязое тело, длинные ноги с маленькими ступнями и непропорционально маленькая голова. Говорят, на самом деле он такой и был, Петр Алексеевич. Моя проблема в другом. Я не могу смотреть в его лицо. Бронзовый взгляд давно покойного монарха полнится какой-то болезненной одержимостью, и мне кажется, что он следит за мной. В этом месте, кстати, и звучание не очень. В обычном мире, конечно. Поэтому я стараюсь всегда проходить мимо этого памятника поскорее и ни разу его не сфотографировал. Собственно, когда вокруг толпа туристов, это, скорее, неприятно, но здесь, в лиловатых, пустых вечных сумерках Изнанки, даже страшно.