Альберт Беренцев - Грибификация: Легенды Ледовласого

Шаманка совсем не знала языка русских, а сам Русский говорил на наречии Горных жителей, но очень плохо и с сильным акцентом. Судя по говору, он учил язык Горных кланов не здесь, а где-то на западе, он говорил как принадлежащий к племени Безголовых Барсов.

— Здравствуйте, товарищ шаманка. Мира вашей юрте, точного боя вашим охотникам, молока вашим турам, много сыновей вашим женщинам, — поздоровался Русский.

Впоследствии Сын Вождя убедился, что это единственная фраза, которую Русский умеет произносить на языке Горных кланов без ошибок.

— Добрый вечер, товарищ Защемилов. Войдите в мою юрту, как гость, — поприветствовала Русского шаманка.

— Это быть есть являться существовать большая честь для я, — вежливо ответил Русский, прежде чем войти в юрту. Фаргнорта шаманка тоже затолкала в юрту, хотя он и не хотел быть ее гостем.

Шаманка, Русский и Сын Вождя оказались в мужской половине юрты, предназначенной для приема гостей. Женская половина юрты, где шаманка совершала ритуалы, была отгорожена крашеными шкурами солярных барсов.

Стены жилища шаманки были задрапированы вышитыми тканями и завешаны зубами барсов, рогами туров, ритуальными ножами и серебряными дисками с нанесенными на них магическими знаками. В юрте сильно и душно пахло благовониями, травами и цветами. Но Русский разглядывал не убранство жилища хозяйки, а Фаргнорта.

— А почему он есть один? Я приезжать забирать трех. Трех. Три, — Русский показал шаманке три пальца.

— Остальные будут позже, товарищ Защемилов, — попыталась успокоить Русского шаманка, но Русский заподозрил неладное:

— Ага. Я знать ваши уловки. Шаманка совсем хитрый. Думает обмануть глупый товарищ Защемилов. А не выйдет. Я забирать трех. А если вы не давать трех — мы вас всех организовывать «колхоз». Мы вам создавать «партийная ячейка» и начинать «борьба с пережитками». Шаманка выгонять, школа открывать.

— Школу? — ужаснулась шаманка, — Ну уж нет, этого нам не надо. Я видела ваши школы, там мальчиков учат писать тайные знаки. Это большой грех и это запрещено. Писать тайные знаки может только женщина, вы хотите разложить наших мальчиков, оторвать их от охоты и традиций отцов. Мальчику не позволено писать тайные знаки или толковать их.

— Какой тайные знаки, — махнул рукой Русский, — Письменность — это не тайные знаки. Письменность есть величайший «хозяйственно-экономический» изобретение человек. Так говорил Карл Маркс, великий шаман и старейшина. Письменность не для тайн нужен. Она нужен, чтобы писать «письма», «сочинения», «диктанты», составлять «план-пятилетку», считать уголь, нефть, уран, молоко, рога, шкуры. Вот как твои неграмотные охотники добытые шкуры считать, а?

— Охотники считают в уме, без всяких письменных знаков. И никакие ваши школы им не нужны, — заспорила шаманка.

— Охотники-то считать в уме, а вот ты не уметь, — вознегодовал Русский, — Ты мне трех охотников обещать. А привести одного. Так не пойдет. Я на тебя докладная в «республиканский ЦК» писать, товарищ шаманка. Еще и пропагандировать тут отсталость и пережитки, мальчикам не давать писать учиться.

— Да придут еще двое, не переживайте. Попозже, — мягко сказала шаманка, — Вы пока сядьте, покушайте. Наши традиции требуют угостить гостя, особенно такого важного, как вы, товарищ Защемилов.

Русский хмыкнул:

— Покушать можно. Спасибо. Только с условием, никакой огненной воды. А то я знать вас, хитрый шаманка.

— Ну конечно. Мы же вообще огненную воду не пьем, сами знаете. Садитесь, пожалуйста. И ты садись, степняк.

Шаманка быстро выставила на расстеленное на полу юрты расшитое полотнище глиняные тарелки с яствами. Хозяйка и двое ее гостей уселись ужинать.

Ужин был богатым — жареное мясо тура, сметана, печеные семенники козла, квашеный батат, скисшие озерные гусеницы в айране, лепешки. Русский тут же набил рот мясом тура, но Сыну Вождя есть совсем не хотелось, несмотря на то, что он в последний раз ел еще прошлой ночью. Он вяло пожевал лепешку, зная, что, несмотря на эту трапезу, законы гостеприимства его не спасут. Дело в том, что на мужчин-чужаков, зашедших в юрту шаманки, эти законы не распространялись.

— Мясо есть дико вкусный, но сильно острый и люто соленый, — прожевав, заметил Русский.

— А вы запейте, товарищ Защемилов, — шаманка извлекла из расшитого мешка огромную бутыль с зеленой жидкостью внутри и щедро плеснула жидкости в глиняную чашку. Чашку она протянула Русскому. Гость осторожно понюхал предложенное питье.

— Хм... — неуверенно протянул Русский, его бородатое лицо свела мучительная гримаса, — Ну я не знать. Чаю бы лучше.

— Да, да, конечно. Чай вот в этом кувшине, угощайтесь. Но только и зеленый напиток попробуйте. Специально для вас делала.

В Русском происходила жестокая внутренняя борьба, он нахмурился, лоб Русского перерезали напряженные морщины. Сын Вождя в последний раз видел такие тяжелые раздумья на лице у человека, когда его отец решал, начинать войну с Речными кланами или нет.

— На лунной полыни что ли? — спросил Русский.

— Да. Лунная полынь. И мята — для цвета и аромата, — проворковала шаманка.

— Ага. И огненная вода, — мрачно заметил Русский.

— Нет, там другое. Это этот... «Этанол». Так вы его называете. Я разбавила ключевой водой, семь частей «этанол» на три части воды.

— Да ну? Семьдесят градусов что ли? Бля, и ведь не попробуешь — не узнаешь, — сказал сильно разволновавшийся Русский на своем родном языке, так что шаманка и Сын Вождя ничего не поняли. Русский боролся с собой еще несколько мгновений, но потом произнес на языке Горных кланов:

— Я попробовать. Только попробовать. Самая чуточка.

С этими словами Русский отхлебнул половину чашки, и тут же заел напиток жареным мясом.

— Хм... Неплохо. Чуточка можно. Я сильный охотник, никогда не безумствовать от такой напиток, как другие русские, — заявил Русский, рожа у него раскраснелась, — Но больше не буду. Точно говорю, больше не капли. Спасибо, товарищ шаманка.

Минуло то время, которое необходимо быстрому коню, чтобы оббежать озеро Амайтынби. Бутылка опустела, Русский теперь был весь зеленым и с наслаждением поедал печеный семенник козла:

— ... нужно право человека соблюдать, товарищ шаманка. Вот ты говоришь, что мальчики не мочь ходить школа. А если мальчик иметь право ходить школа и хотеть учиться писать? А ты запрещать. Это есть пережитки темный средний век, товарищ шаманка. Вот что важнее — традиция или право человек? А что если традиция против права человек и советский гражданин? Отвечай, товарищ шаманка. Я тебе иметь разъяснять «материалистический» позиция «марксизм-ленинизм». Так что еще налей, а потом я тебе разъяснять «партийный» позиция.