Сергей Лукьяненко - Ловец видений

Снотворец– Сноходец, обладающий очень высоким уровнем самомнения и умерший во сне. Как правило, становится полновластным правителем того или иного Квартала, отвечающего его интересам, либо одним из соправителей. В границах данного Квартала практически всемогущ. Как правило, не способен менять собственную внешность и всегда выглядит таким, как в момент своей смерти (одним из редких исключений является Михаил, способный превращаться в трехцветного кота и белого дракона). За пределами Квартала власть Снотворца сильно ограничена, хотя в области своих интересов (война, секс и т. д.) остается очень могущественным. Между Снотворцами существуют союзы, есть свой табель о рангах, многолетние интриги, планы и проекты.

Рельеф– все в стране Снов, что не является спящим человеком. Рельеф порождается в основном спящими простецами, неосознанно наполняющими свои сны предметами из реального мира. Снотворцы и Сноходцы тоже создают рельеф, но делают это целенаправленно и в собственных целях. Возникший в руке Сноходца фонарик или бокал вина – это рельеф. Возникшая по его воле уборщица, которая вымоет пол и уйдет, – тоже рельеф.

В узком смысле слова рельефом обычно называют ненастоящих людей, создающих толпы на улицах и способных к простым действиям и диалогам. Представьте себе заполненную людьми улицу в реальном мире – так вот, большинство из этих людей, говорящих по телефонам, глазеющих в витрины и т. д., являются для вас рельефом, способным на простейшее взаимодействие с окружающими. Рельеф не имеет разума, не считается живым, он может быть убит, подвергнут насилию и тому подобное – в мире Снов это не преступление.

Очень качественный и хорошо приснившийся рельеф может напоминать симулякр или даже разумное существо.

В широком смысле слова рельефом являются и улицы, и здания, и столбы, и чашка кофе на столе: все детали окружающего мира.

Рельеф не вечен: возникая по воле простецов, он постепенно разрушатся, оплывает, утрачивает детали. Разрушающийся городской рельеф вытесняется к Окраине, заполненной домами с одинаковыми окнами, не открывающимися дверями, не светящими фонарями и прочим вырожденным рельефом. Если рельеф особо нелеп или опасен, он исторгается Городом за Окраину и становится Пустошью.

Симулякр– очень, очень качественный разумный рельеф. Ну просто немыслимо качественный! Симулякры могут быть животными, необычными существами или даже людьми. Люди-симулякры практически неотличимы от обычного простеца или даже Сноходца. По слухам, некоторые могут даже не осознавать своей природы и считают, что временами просыпаются в обычном мире. Симулякров могут создавать только Снотворцы, да и то – не всем это дается легко. Единственное отличие симулякра: он существует неограниченно долгий срок и, если при создании в него были вложены какие-то ограничения, вынужден их придерживаться. Особо сильные Снотворцы могут «перенастроить» даже чужого симулякра, задав ему новую модель поведения.

Город– зона Страны Снов, в которой обитает основная масса спящих людей. В пределах города сны имеют свою логику (даже если это совершенно безумный сон).

Квартал, район– часть Города, посвященная схожим снам. Есть кварталы войны, секса, еды, покупок… Есть более мелкие кварталы: поиска забытых вещей, коллекционирования, почесывания спины, прыжков на батуте и т. д. Практически любое занятие имеет свой квартал. Если эти сны популярны, то квартал разрастается, растет, в нем рано или поздно появляется хозяин – Снотворец. Некоторые кварталы, напротив, угасают. Ах, каким красивым был некогда Квартал Загорающихся Свеч! А сейчас он сжался до маленького непритязательного здания в крошечном саду…

Пустоши– зона вокруг Города, куда отторгаются старые сны и вырождающийся рельеф. Заполнена коллективным бессознательным, пересекающимся с коллективным бессознательным земных животных и обитателей иных миров. Некоторые Снотворцы, склонные к уединению или мизантропии, уходят в Пустоши и создают там собственные оазисы, нечто вроде квартала, оторванного от Города и живущего своей жизнью. По-моему, это скучно, верно? Но Снотворцы все – большие чудаки.

Хранители– группа Снотворцев, контролирующих квартал Детских Снов. Страшные люди, особенно Ганс. Не обижайте детей во сне!

Лабиринт– квартал Города, про который я собирался рассказать, но не сложилось. Как-нибудь в другой раз. Если попадете туда – двигайтесь налево и по зеленым стрелкам. И никогда, никогда не входите в дверь, на которой нарисован белый медведь!

Полет– очень редкое умение в стране Снов. Доступно детям (но те в основном простецы и летают, не контролируя себя), наркоманам (наркотики – зло, никогда не употребляйте их даже во сне!) и, по слухам, Снотворцу Михаилу. Но очень может быть, что он лишь распускает эти слухи, а летает какой-нибудь рельеф или симулякр. Да-да. Я почти уверен, что белый дракон не умеет летать. У него ведь даже крыльев нет!

Время и Пространство– в стране Снов и время, и пространство относительны. Сон может длиться дни и месяцы субъективного времени. Расстояния могут сокращаться или увеличиваться, в зависимости от желания и силы воли Сноходца или Снотворца. Поэтому Страна Снов не имеет точной хронологии и карты.

Повелитель дорог– появляется в книге дважды, потому что в третий раз его никто не встречает. Кто он – Снотворец, симулякр, рельеф? Или кто-то еще? Я знаю, но вам не скажу. В Снах всегда остаются загадки.

Апломбная Такса– крайне удачный симулякр, созданный Снотворцем Клифом для Грига. Удивительная собака, считающая себя гораздо крупнее, чем она есть. В Снах это приводит к разного рода забавным последствиям. На мой взгляд, это самый удачный из симулякров Клифа и второй по уникальности симулякр в книге. Я сильно подозреваю, что, создавая Апломбную Таксу, Клиф дал ей самомнение бегемота.

Да, еще она короткошерстная и гипоаллергенная.

Вот, пожалуй, и все, что вам надо знать, если вы начали читать книгу с послесловия. А если вы ее уже прочитали – вы и так все знаете.

Песня из кинофильма «Ох, уж эта Настя», слова Ю. Энтина, музыка Е. Крылатова.

Песня из мультфильма «Крошка Енот», слова М. Пляцковского, музыка В. Шаинского.

Песня из кинофильма «Проданный смех», музыка М. Дунаевского, слова Л. Дербенева.