Сергей Быков - Уроборос - 2. Ураррат Сияющей Медузы

Мы хотели договориться.

По результатам "бурной дискуссии", Атти стала моей учительницей языка Морского народа. А что?! Бро Кхаа, которого планировали подвязать на это дело, конечно крутой перец, и маг не из последних, как потом выяснилось, но скорость изучения языка, а также качество от этого выше не станет. Да и имя у него произноситься так, как будто старый курильщик перхает. Не дай бог не выдержу и рассмеюсь в ненужный момент. Неудобно будет. А вот малышка Атти.... Я достаточно внятно дал понять, что Атти, как учительница, меня устраивала более чем! Тем более она владела ментальными способностями улавливать эмоции. Пусть и не великими, но всё же.

Честно говоря, ни сам Эттах, ни бро Кхаа, ни, что самое приятное, Атти не возражали против такой постановки вопроса. Атти лишь слегка забронзовела щёчками и, хлопнув покорно густыми ресничками, согласно склонила голову. Эттах и бро Кхаа понимающе переглянулись и тонко улыбнулись.

Кстати, бро- это не сленговое словцо времён начала двадцать первого века во всяческих молодежных субкультурах, а, как позже выяснилось, уважительное обращение в принципе к любому разумному существу мужского пола на Океании. Вне зависимости от возраста и положения. Другое дело, употреблять приставку перед именем это твоё дело, и во многом зависит от ситуации. Это показатель культуры или личное отношение к тому, с кем ты общаешься. У женщин эту роль выполняла приставка - ти.

- Ти Атти - это что? - я показывал на большой овальный шит из панциря какой-то черепахи, покрытого замысловатой искусной резьбой и тёмным лаком, висящий на стене.

- Умра тахх. Сееттеаммара.

Та-ак, откладывалось у меня в голове, Умра тахх - большой щит. Умра - щит, тахх большой. Умрале, соответственно маленький щит. Сеттеаммара - это можно перевести как - представительские функции. Итого - большой щит для официальных событий.

Уже третий день идёт интенсивное изучение языка народа моря под чутким и благожелательным руководством малышки Атти. Я весьма прилежный, и не сочту за хвастовство, способный ученик. Харизма ли, способность менталиста, завышенная мудрость и неслабый интеллект, а может быть, всё вместе тому виной, но любое слово, интонация, произношения и смысловая нагрузка откладывались в мозгу буквально с первого раза.

Ещё вчера, перед тем как отправится домой, я до самого вечера осваивал простейшие слова действий и названия предметов, а сегодня уже могу составлять несложные фразы, хотя понимаю больше, чем могу выразить. Такими темпами, я надеюсь, через неделю я буду способен разговаривать настолько, что, наконец, смогу обсуждать серьёзные темы. А тут есть о чём поговорить.

А пока, приходя на плот, я сдаю Секача и доспех на хранение одному из воинов, который почтительно, я бы даже сказал - с трепетом, принимает их у меня и, очень на то похоже, медитирует на них всё время, пока я отсутствую. А может и не один... "Облегчившись", мы с Атти и бродим по плоту, в основном по верхней палубе, внутри центральной пирамиды и по её террасам, где я уже успел приметить много чего интересного и необычного. И это с учётом того, что мне нет хода к внутренностям большого плота, к производственным помещениям, к закромам, так сказать, родины, в виде как материальных ценностей, так и знаний. Надеюсь пока....

Проведя на плоту чуть больше времени, я понял, что шторм потрепал его гораздо больше, чем это показалось на первый взгляд. В некоторых местах палубу разбирали до силового набора. Морской народ активно устранял неполадки с утра до ночи, да и ночью, как выяснилось, тоже не сидел без дела. Они активно тащили нужные материалы с берега, охотились, шныряли по заливу на маленьких плотах, ловя сетями рыбу и собирая съедобных моллюсков. Пловцы и ныряльщики они оказались отменными, что и не удивительно....

После первой, малопонятной, весьма бурной встречи, меня особо не тревожили. Ни Эттах, ни бро Кхаа, ни остальные жители плота. Наверное, они ждали, когда я выучу язык, чтобы сразу задать все вопросы. Провожали, конечно, нашу парочку короткими комментариями, улыбались, кричали - привет, при встрече откровенно разглядывали, но с навязчивым вниманием не лезли. Не скажу, что у всех при виде меня, были радостные и приветливые лица, попадались и спокойные, отстраненные, в основном у пожилых людей. А ещё была группа молодых товарищей, явных поклонников Атти, лица которых выражали если не злобу, то неудовольствие точно. Но это нормально... Это мне по барабану.... И лишь мелкота детская, тем, кому ещё можно было "косить" в силу возраста, от всеобщей работы по восстановлению плота, стоило мне появиться, шумной веселящейся кучкой следовала за нами, скача по окружающим предметам, переходам, свисающим канатам, и даже по стенам, словно стая ловких бандерлогов. Под руку они не лезли, но всегда держались где-то рядышком. Иногда, скорчив "страшное" лицо я делал - Гав! - и раскрывал уши словно локаторы. И тогда мальчишки и девчонки с визгом и криком мчались прочь, смеясь и выкрикивая - Иттимм алла аоттой! Упекк Иттим аллаа!

(- Странный человек страшный! Боюсь Странного человека!) и скакала банда практически голых карапузов по окружающему "ландшафту" с ловкостью мастеров паркура.

"Странный " - так прозвали меня люди морского народа. Не чужой, не иной, не дикий - странный. И одно это говорило о многом....

Атти грозила малышам пальцем, обещала ата-та по мягкому месту, если будут мешать, делала строгую моську, и изо всех сил старалась в этот момент не улыбаться. Иногда это у неё получалось....

- Ти Атти, что это... - указывал я на очередной предмет.

Ещё через пару дней случился забавный инцидент, потянувший за собой цепь взаимосвязанных событий. Я уже основательно продвинулся в изучении языка и только профессиональные, специальные, редко употребляемые слова и термины являлись для меня темной областью знаний. Мы с Атти всё чаще находились на верхней палубе, чем в помещениях, бродя меж пирамидальных строений, штабелей вынутых на время ремонта из внутренних палуб ящиков, верёвочных бухт, рулонов парусины, сундуков, бочек и другого инвентаря. Тут-то, в одном из "проулков", среди этого нагромождения, нас и зажали.

Группа молодых девиц, скажем так, довольно легко одетых. Десятка полтора. Кроме традиционных браслетов, подвесок, серёжек и вязанок бус редко кто имел на верхней половине тела хотя бы безрукавку-распашонку. На нижней половине тела только шорты, короткие шорты, а то и вовсе что-то ближе к бикини. Но все с обязательными поясами и различного размера ножами в ножнах. Часть из них заступила дорогу, остальные вынырнули из-за сундуков и бочек и тут же расселась на них, перемигиваясь и хихикая....

- Свободные ныряльщицы, - слегка смутившись, сжала кулачки Атти, уставившись в довольные, весьма симпатичные, а у некоторых прямо-таки красивые лица девушек.