Дмитрий Захаров - Кластер [litres]

Капитан не стал ни на кого охотиться, и в Кукольном доме посчитали, что он – предатель. Так Капитан выяснил, что быть предателем – очень больно. Тебе хочется обойти каждого, заглянуть ему в глаза и поклясться, что ты вовсе не против него. Что тут такой замысел, но его пока нельзя рассказать. И что только так, может быть, что-то выйдет. Но в том-то и беда предателя, особенно предателя поддельного, что ты никого не обходишь. Ты молча забиваешься в самую далёкую дыру и удивляешься: руки и ноги на месте, но чего-то – чему ты и названия-то не знаешь – так не хватает, что хоть жди отключения…

Капитан вместе со своим отрядом стал собирать замерших. Мёртвым не нужны блестящие пластинки, а вот ловцам – очень даже. За них с ловцами можно договориться не трогать живых. Капитан и договаривался. А в Кукольном доме стали про это болтать, будто он разбирает живых. Даже некоторые из своих поверили, потому что трудно разбирать таких же как ты. И всё равно, зачем ты такое делаешь.

А потом Капитан первым вышел в космос, и стало ясно, что это не другой мир ощетинивается на жителей Дома адскими клыками. Просто там, наверху, ничего кроме ада и нет. И сам Сэнсэй знает, где он оказался, потому и хочет взорвать свой ад – с их помощью.

Дальше была эта история. К Капитану пришли кукла, ёжик и щенок. Катя сказала: мы знаем, что вы умеете выходить в космос. Нам нужен Проводник, и мы знаем, как его искать. Они были очень смешные и очень решительные.

Капитан ответил, что там, снаружи, ничего нет. Там мир, похожий на это вот чернеющее солнце. Только он падает на головы не постепенно, а сразу. И никак не увернуться, если вышел.

Но они, конечно, не поверили, и Катя сказала: отведите наверх, и мы дадим любого из нас разобрать. Она сказала: так больше нельзя – бояться, прятаться и ждать, когда всё рухнет. И сколько её ни уговаривали, она стояла на своём. Она так верила, что Капитан и остальные заколебались. А вдруг там всё же действительно есть Проводник? И мы просто не придумали, где его искать?..

Они собрали целую экспедицию: ничего подобного никогда не было. Четыре отряда: разведывательный, основной и два отвлекающих. Отправив Катю обходным путём, Капитан с отвлекающими вышел к ловцам – будто хочет сдать «материал». Они каждые 25 солнц выходили покупать ещё немного времени.

Когда бо́льшая часть ловцов пришла к Капитану, основной отряд сумел добраться до работающего лифта.

На этом всё могло бы и кончиться, Капитану оставалось только отвести свои отряды и ждать. Но началась общая облава. Почти никто не ушёл: было так много ловцов, что они мешали друг другу, некоторые даже дрались между собой. С Капитаном вернулись только пятеро, и ему снова захотелось куда-нибудь от всех уползти. Синоптик-Радист сказал: «Это не просто так, это для Проводника», и Капитан ещё долго себя этим успокаивал. А потом Сэнсэй показал ему, что было дальше.

Катя со своими пробралась на концерт. Никому бы такое в голову не пришло, а они и тут не испугались. Катя ведь даже чуть не пробилась к этой певице в зелёном платье. Хотя, конечно, это и было бессмысленно. Никакой она не Проводник, теперь-то это понятно…

И всё.

С выжившими бойцами они решили больше ни за что не пускать наверх оставшихся в Доме. И довольно долго удавалось держать периметр. До медведя.

Какая всё-таки глупая была эта затея с Катиным походом… глупая и такая страшная. И только одна мысль хранит в себе маленькую радость. Мысль о том, что без той экспедиции не было бы и медведя. Его нападения. Побега к Андрею.

Кто-то всё-таки спасётся. Не все и не насовсем. Но это лучше, чем солнце, которое падает, темнея до черноты. Лучше, чем страх, который крадётся вместе с ловцами. Это всё-таки большое дело. И теперь оно доделано до конца…

В комнате лежал компьютерный планшет. Это Сэнсэй оставил его неизвестно зачем. Будто специально для того, чтобы Капитан мог набрать все те слова, которые проплывали у него в голове. Да и те, которые ещё не хотят плыть, тоже. В конце концов, надо ведь писать все слова, какие были. Только вот жаль, что их так мало. Что совсем не хватает для настоящего рассказа.

Капитан очень долго составлял слова в строчки и столбцы. Ему нравилось, как буквы сцепляются друг с другом и бегут в сторону, будто сейчас сумеют выпрыгнуть за горизонт. Тут были буквы и о Кате, и о Проводнике. Но больше всего – о Капитане. Как-то само так получилось.

Когда же буквы кончились, Капитан отложил планшет, подошёл к входной двери и постучал. Никто не отозвался.

– Сэнсэй, – позвал он и добавил к прежнему стуку удар ноги.

В коридоре зашуршали, и после долгих скрипов внутри открываемой двери перед Капитаном появился неизвестный человек в жёлтых ботинках и коричневых штанах.

– Мне нужен Сэнсэй, – своим тонким мальчишеским голосом сообщил Капитан.

– Нет его сейчас. Что сказать?

– Что я готов вызвать сюда остальных.

Жёлтые ботинки сделали шаг в сторону, но тут же вернулись.

– Давай так: ты говоришь коды, а обращение мы передадим сами.

– Вам не поверят, – отказался Капитан, – зовите Сэнсэя.

– Ладно, посмотрим сейчас, – сказал носитель ботинок и исчез.

Вернулся он очень быстро, предупредил, что за Сэнсэем послали и предложил начать вызов, не откладывая. Капитан не стал возражать.

Комната, в которую они после этого переместились, напоминала штабной блиндаж. Свет приглушённый, окон нет. Посередине – круглый стол с водружённой на него потрёпанной рацией, больше похожей на динамик музыкального центра. На стенах неясные чертежи, все сплошь в пересекающихся пунктирах.

Капитана подвели к столу и помогли забраться на стул, с которого он дотягивался до маленького раструба, но не дотягивался до ручек настройки.

Тот, что в коричневых штанах, неторопливо выставил на передатчике нужные значения, щёлкнул выключателем и на пробу постучал по раструбу пальцем. Звук был в наличии.

Надзирающий кивнул и опустился на стул рядом. Можно было говорить.

Капитану вспомнилось, как он пользовался этим передатчиком в прошлый раз. Тогда он не совсем ещё верил, что в самом деле в подземелье есть целая сеть приёмников, и прямо отсюда можно в неё влезть. И он произносил слова слишком торжественно и серьёзно – больше для звука голоса, чем для смысла. Сейчас так делать незачем.

– Два-два-четыре, – объявил Капитан, – связь со всеми подразделениями. Четыре-два-два…

Это была старая формула, и он не стал её менять, хотя никаких подразделений, конечно, давно нет. Только Красный Командир, Подводный, да Синоптик-Радист и остались. Если, конечно…

– Я в верхней точке сборки, – говорил Капитан. – Повторяю: только я в верхней точке…

Это неправда. Здесь наверняка в соседних комнатах есть и другие, не могут не быть, Сэнсэю ведь нужны все. Но это уже не резон, и лучше тут даже не думать. Как и про те «два-два-четыре», – которые ведь взаправду из медвежьих рассказов про Проводника. Что-то про число ключей, которые будут в руке. И число врат, за которыми из звёзд идёт…