Илья Шумей - Рудники счастья

Ее приглашение он поначалу воспринял как неудачную шутку. Ему, вложившему немало сил и средств в обустройство родового гнезда на морском побережье, предлагалось все бросить и переехать в недавно отстроенный поселок «Светлый Город» ради того, чтобы неким не до конца понятным образом поспособствовать движению Человечества к прекрасному Будущему.

Если честно, на Человечество Конраду было наплевать, и оно интересовало его лишь как потребитель услуг «Аше Лабз». Он же не Сизиф, в конце концов, и карабкался на вершину Олимпа отнюдь не для того, чтобы теперь на своем горбу затаскивать туда еще и всех прочих.

Однако он все же принял приглашение, поскольку ему стало любопытно, чем именно его собираются заманить в эту затею, а кроме того, игнорировать сигналы, поступающие из столь высоких сфер, просто неразумно.

Но теперь, сидя в легком плетеном кресле на широком балконе, расположенном на одном из верхних этажей административного корпуса, Конрад уже начинал жалеть, что согласился приехать, поскольку никак не мог отделаться от ощущения, что странным образом перенесся лет на сорок назад, в свои школьные годы, и угодил аккурат на урок ненавистной биологии. Ненависть та проистекала не из непонимания предмета, а из личности преподавательницы, с которой у Конрада были связаны его самые первые сексуальные фантазии. Она же, определенно догадываясь о его чувствах, не упускала возможности время от времени, ловя его взгляд, отвечать ему какой-то особо издевательской улыбкой. А когда она его о чем-то спрашивала, Конрад непременно начинал неистово заикаться, краснеть и напрочь забывал весь выученный накануне материал. Их переглядывания так и не выросли во что-либо серьезное, но вот биологию после этого Конрад возненавидел всем сердцем, и его результаты по данному предмету отпечатались большим позорным пятном на всем аттестате.

В дальнейшем жизнь сводила Конрада со многими женщинами, отношения с которыми по мере роста его состояния становились все более… прямолинейными. И вот, в тот самый миг, когда ему казалось, что никаких тайн в общении с противоположным полом уже не осталось, он встретил Киру, которая не только не заглядывала ему в рот, но даже… подумать только… улыбалась ему той самой улыбкой, в одно мгновение превращая главу могущественной корпорации в закомплексованного пубертатного юнца.

Ему неоднократно доводилось пересекаться с представителями Кланов. Саттары, Плеско – все они так или иначе были плотно вовлечены в работы по пикировке сотрудников его компании, но Конрад воспринимал их, скорее, как высококлассных специалистов, хорошо оплачиваемых, но все же наемных работников. Он относился к ним с огромным уважением, но не более того. А вот в женщине, сидящей сейчас напротив него, ощущалось нечто большее. В ней присутствовала какая-то странная, неосязаемая, но явственная магия .

-Я знаю, о чем Вы думаете, - Конрад даже вздрогнул, когда Кира снова заговорила, пригубив бокал и опустив его на столик, - какой резон мне ввязываться в эту затею? В чем смысл переезжать сюда с насиженного и обжитого места? Стоят ли абстрактные рассуждения о благе человечества тех издержек, что от меня потребуются, тем более что конечный результат далеко не предопределен? Ведь так?

И вновь та самая понимающая улыбка… Конрад вздохнул и одним глотком допил остатки своего вина.

-В значительной степени да, - осторожно кивнул он, опасаясь огорчить хозяйку, - у меня есть все, что мне нужно, и стоит ли ломать уже давно устоявшийся порядок во имя, признаюсь прямо, довольно эфемерных целей. Я пока не вижу, что может дать лично мне участие в вашей программе.

-О, я сейчас Вам покажу, - Кира легко поднялась с кресла и шагнула к парапету, - подойдите сюда.

Конраду понадобилось заметно больше времени, поскольку его габаритная фигура не располагала к таким быстрым маневрам.

-Смотрите, - Кира обвела рукой раскинувшуюся перед ними панораму «Светлого города» с его густой зеленью, прудами, лужайками, теннисными кортами и проглядывающими сквозь листву черепичными крышами роскошных особняков, - что Вы видите?

С трудом оторвав взгляд от стройной фигуры девушки, эффектно подсвечиваемой сквозь длинное легкое платье бьющим ей в спину ярким солнцем, Конрад обратил свой взор на поселок, на окраинах которого еще кипело строительство. Гудение и лязг строительной техники время от времени долетали даже сюда.

-Лично я вижу хорошо продуманный и прекрасно воплощенный стройный и цельный архитектурный замысел. Но для меня в нем нет ничего нового, всего этого я уже давно добился сам. Я достаточно искушен в роскоши и потворстве своим прихотям, и мое собственное поместье меня в этом отношении вполне удовлетворяет, а кое в чем, Вы уж не обессудьте, и превосходит тот уровень, что Вы мне предлагаете.

-Да, Вы действительно многого достигли, не спорю, - еще одна мимолетная улыбка, - но к чему сводятся все Ваши достижения? Деньги, роскошь, уважение и зависть окружающих, мгновенное удовлетворение самых причудливых капризов, ну и, наконец, власть. И это… все?

-Весьма достойный набор, по-моему. Чего еще желать?

-Вы не видите перспектив, поскольку уперлись в потолок собственных амбиций, но я открою Вам глаза, я покажу Вам нечто большее, - Кира вновь простерла перед собой руки, словно пытаясь обхватить раскинувшуюся перед ней панораму. Она прикрыла глаза и заговорила медленно и как-то глухо, - я покажу Вам… Признание , покажу Вам… Величие !

Конрад пошатнулся и вцепился пальцами в перила, чувствуя, как ее слова царапают, соскребают с него внутреннюю оболочку, засохшую корку, под которой он столько лет прятал свои сокровенные желания и мечты, делая вид, что все они – наивная глупость, сбивающая с верного курса и отвлекающая от реально важных вещей. И снисходительность, с которой эта странная женщина смотрела на него, объяснялась тем, что она прекрасно видела Конрада насквозь, со всеми его затаенными чаяниями и страхами, надеждами и сомнениями.

Чем он запомнится потомкам? Да и запомнится ли вообще? Или же о нем позабудут уже на следующий после похорон день? Что останется от него, потеряй он все свои деньги? Не окажется ли, что все уважение, почет и даже любовь, что его окружают – фикция, лишь сопутствующая функция его богатства? Представляет ли он из себя хоть что-то не как успешный бизнесмен, а как человек?

Но здесь и сейчас ему предоставлялся уникальный шанс проявить себя по-настоящему. Оставить след в истории, который бы не ограничивался пафосным надгробием и дракой за оставленное наследство. Хоть раз потрудиться не только ради удовлетворения своего тщеславия, а ради построения нового лучшего мира и навечно вписать свое имя в летопись человечества наравне с другими великими личностями.