Константин Вайт - Дух города

Я внимательно пригляделся к ней. И куда делась та молодая, задорная девушка, какой она была всего пару дней назад? Передо мной стояла усталая, худая и осунувшаяся женщина лет пятидесяти. С мешками под глазами. Длинные волосы, которыми я недавно восхищался, были спутаны и совершенно седы. И она практически не светилась.

— Я видел какой-то странный сон, — начал медленно говорить я и тут же сообразил, что мне, скорее всего, снилась настоящая жизнь целителя Оксаны, и мне пришлось пережить этой ночью всю ее жизнь и как финал — ее смерть. Я замер захваченный этой мыслью. Значит это все было правда. И второго целителя больше нет. И с одной стороны, это для меня хорошо, но с другой, увидев ее жизнь, поняв ее чувства, мне было по настоящему жаль, что она ушла из жизни.

— Да, все хранители видели этой ночью сон. И нам всем было очень больно. Дух скорбел, и поделился с нами своей болью. И наказал нас всех за то, что мы не смогли уберечь целителя. Боюсь, еще и твою смерть мы не переживем, — она вздохнула и снова уставилась в никуда.

— Мне очень жаль, что так все получилось. Кстати, вы так и не сказали, как мне попасть к Духа города! — постарался уколоть ее я, — вы мне совсем не помогаете, а сам я, честно говоря, растерян, и не знаю, что делать. Я приходил к вам за помощью, но практически ничего не получил. И если так дальше пойдет, то я к нему не приду…

Я был немного на взводе после погони за мной.

— Ко мне вчера заходил Шато. Он, в отличие от вас, указал мне конкретное место, откуда я могу попасть к Духу. А ни ты, ни дед, почему-то этого мне не сказали. — Я посмотрел на нее ожидая ответа. Я ощущал обиду на них. Как-то так получилось, что я им сразу доверился и поверил и ожидал от них гораздо большей помощи.

— Как тебе к нему попасть, я не знаю. Мы тоже знаем только место, где ты должен открыть дверь. Но как это сделать — никто не скажет. У каждого свой путь. Я рассказывала, что, когда погибли мои родители, я просто искала утешения. Мне было плохо, и мои ноги сами привели меня в дому на Неглинной. Я ни о чем не думала в тот момент, ничего не хотела. Просто подошла, открыла дверь — и попала к Духу. Он принял меня, и помог пережить мою боль, забрав большую ее часть себе. Как Дед попал к Духу, я не знаю. Он до сих пор мне не говорит. Честно говоря, у нас не очень откровенные отношения. Он занимается своими делами, я своими. И когда умерли родители, он тоже скорбел, но с ним не получится разделить боль. И только Дух мне помог прийти в себя, и жить дальше, не смотря ни на что, — тихо говорила она не глядя на меня.

— Я был сегодня у дома на Неглинной, но, кроме ожогов на руках, ничего не получил. — Я поднял свои руки ладонями вверх, желая показать ожоги, но они уже сошли и руки выглядели нормально. Пришлось убирать их в карманы.

— У меня то же самое. Я, когда была молодой девчонкой, после знакомства с Духом часто бегала к этому дому, в надежде еще раз открыть к нему дверь. Этот дом светится, как маяк. И мне хотелось разгадать его тайну. Ведь один раз я смогла открыть там дверь. Но если у тебя ожоги достаточно быстро заживают, то у меня они затягивались неделями. В итоге, я бросила попытки, так ничего и не добившись. Я потом открывала к нему двери, но это происходило уже неосознанно. И оказалось, что, когда один раз пройдешь к Духу, дверь к нему потом можно открыть из любого места. Только главная для меня проблема такова: если я хочу к нему попасть, то, скорее всего, не попаду. Он сам, по каким-то одному ему известным критериям, выбирает время, и я, например, открываю дверь к деду, а попадаю, совершенно неожиданно, к Духу. Но это происходит очень редко. Очень. Последний раз я к нему попала лет десять назад. Так что, извини, но я не знаю, что тебе посоветовать, — она развела руками и посмотрела на меня. — А Дед за последние сто лет был у него всего один раз.

— Так почему вы не сказали мне, где этот дом? Что вы еще мне можете рассказать? — И меня по прежнему раздражало все это. Они знали куда идти, но не сказали.

— Да как-то времени не было. Не так уж мы много виделись, к тому же, ты все равно был еще не готов. И ты сам это понимаешь, — она постаралась улыбнуться, но это у нее не очень хорошо получилось, слишком грустно вышло и в какой-то мере, снисходительно, — ты очень милый и хороший, и я хотела бы, чтобы ты стал целителем, но как тебе помочь — я и сама не знаю. Все, что мы можем, — это почувствовать, когда ты откроешь эту дверь, и, если Дух позволит, встретить тебя уже в зале Духа. Дед сказал, что там он тебе поможет провести необходимый ритуал, и ты станешь полноценным целителем. Это самое главное, что мы можем сделать для тебя. Так ты поможешь мне привести сюда деда? У меня совсем нет энергии, я не могу открыть дверь к нему.

— Хорошо, — я подошел к стене и закрыл глаза, представив кабинет в доме целителя. Появилась дверь, и я зашел в нее. В кабинете тускло горел свет и был страшный бардак. Все перевернуто вверх дном. Я ощущал гнетущую обстановку. Стены уже не светились, как прежде. Я чувствовал, что этот дом умирает.

На полу лежал, слегка постанывая, старик. Я подскочил к нему. Да, это был Дед. Но на вид он был совсем древним. Лет восемьдесят, а то и девяносто. Непонятно было, как вообще в нем еще теплилась жизнь. Он открыл глаза и посмотрел на меня. Попытался что-то произнести, но раздался лишь хрип. Я помог ему подняться, и вывел из дома. Аля сразу стала хлопотать вокруг него. Достав из кармана бутылочку с водой, дала ему напиться. Я смотрел, как Дед оживает, взгляд приобрел осмысленное выражение, но он все еще был очень слаб. Я свое дело сделал, и Аля вывела меня из музея. Я рад был их покинуть. Уж очень они гнетущее впечатление производили.

А на улице, наперекор всему, была замечательная погода. С неба шел белый, пушистый снег, который весело переливался в свете фонарей. Было морозно, и улицы быстро покрывались ковром свежего снега. До дома Ланы было недалеко, и я, не спеша, наслаждаясь такой редкой погодой в нашем городе, отправился к ней.

По дороге я немного пришел в себя. Когда уже подходил к дому, на мой телефон пришла смс-ка от Али — Шато не пережил эту ночь. Я расстроился. Мне понравился Шато. Хоть я и старался себе в этом не признаваться, но что-то в нем было располагающее. И, в отличие от Деда, он был более откровенен, и оказал мне гораздо больше помощи за одну только встречу. Я вспомнил о его просьбе, о его планах на будущее, — надо будет что-то с этим делать. Если стану целителем, постараюсь отыскать его записи. Чувствую, что мне многому предстоит многому научиться, и многое придется осмыслить заново. Шато дал мне достаточно пищи для размышлений. И если сравнивать его и Деда, я бы, наверное, для дальнейшего сотрудничества, выбрал Шато.