Вадим Панов - maNika [litres]

– Я не стану тебя взламывать, Карифа, но другие – могут.

Несколько секунд Амин яростно смотрела на подругу, после чего кивнула:

– И я стану куклой в чужих руках?

– Увы.

– Обидно, – мулатка помолчала. – И очень страшно, если честно.

– Используй no/maNika, – посоветовала Эрна, возвращаясь к работе. Ее голос вновь стал чуточку рассеянным.

– Разве no/maNika нельзя взломать?

– Нельзя… этот нейрочип не имеет выхода в сеть.

– А диагностика?

– По кабелю.

– Полная защита?

– Не полная, но очень серьезная, – ответила Мегера, не отрывая взгляд от коммуникатора. – no/maNika придумали для того, чтобы пингеры остались свободными.

– Кто придумал? – не сдержалась Карифа, хотя догадывалась, каким будет ответ.

– Говорят, Орк, – обронила Эрна. – Больше, вроде, некому.

Хорошее преступление готовится долго, развивается неспешно и не должно приводить полицейских к организатору. Хорошим, преступление делает не столько добыча, сколько безнаказанность, поэтому в идеальном случае исполнителям не следует знать, что они совершают преступление.

Как не знал об этом Ахмед Симпсон, менеджер по работе с клиентами в крупном филиале респектабельного Первого Восточного банка. С тех пор как финансовые операции полностью ушли в цифру, живых работников в банках и филиалах осталось мало, а наличных денег и облигаций еще меньше, поэтому главной целью для грабителей стали личные сейфы, и Первый Восточный был прекрасной мишенью. Он располагался в дорогом Ист-Сайде и прятал в своем хранилище ценности всех местных богачей.

Первый Восточный полностью соответствовал требованиям Федеральной комиссии по банковской деятельности, был великолепно защищен от вторжения, и хакеры могли его взломать, только подкупив кого-нибудь из служащих. Поэтому для первого дела Мегера выбрала именно ограбление филиала: минимальный риск, неплохой куш, отличная возможность продемонстрировать навыки биопреступника лидерам «pixy», но при этом и полицейские, и следователи страховой компании сочтут взлом обычным хакерским преступлением. Никакого «био».

– Уже можно? – нетерпеливо спросила Карифа.

– Да.

Мулатка улыбнулась, вышла из машины и тут же выругалась.

– Что случилось? – громким шепотом спросила Мегера.

– Мертвецы, – в тон ей отозвалась Амин. Благодаря пингам ей не требовался фонарик, чтобы разглядеть сидящих рядом с мусорными баками бродяг: двух стариков в потертых штанах, разбитых ботинках и куртках армейского образца. Рядом валялись грязные рюкзаки.

– Криминал?

– Их убил Помпео, – ответила Карифа, разглядев черные пятна на руках одного бродяги и шее другого. – Или они не обратились в больницу, или их выгнали.

– Такое бывает?

– Мы в Нью-Йорке, здесь бывает все, – буркнула мулатка, радуясь, что не забыла надеть тонкие перчатки. – От некроза нечасто умирают одновременно, но у них получилось.

Эрна промолчала.

Амин поморщилась, вздохнула, подошла к задней двери и мягко надавила на ручку. Дверь подалась, а значит, система безопасности филиала действительно находилась в их руках. Как и система видеонаблюдения, записи которой Эрна собиралась стереть после завершения операции. Что же касается уличных видеокамер полиции Нью-Йорка, они зафиксировали прошедшую по переулку девушку, но лицо мулатки скрывала маска, нейрочип никак не был с ней связан и будет заменен после ограбления. Так что опознать Амин не было никакой возможности. А поскольку сигнализация промолчала, никак не среагировав на открытую дверь, ИИ уличной безопасности посчитал отправку патрульного дрона бессмысленной тратой муниципальных ресурсов.

– Неужели у нас получится? – тихо спросила Амин.

– Обязательно, – подтвердила Эрна. – Продолжай.

Внутреннюю схему филиала Карифа выучила наизусть. Она неспешно прошла по коридору – все нужные двери оказались открыты Мегерой, – и задержалась лишь перед сейфом, поскольку Эрне понадобилось время, чтобы отключить дополнительную сигнализацию.

– На месте.

– Снаружи чисто.

– Прекрасно.

– Я отключила электронные замки, так что просто выбивай дверцы и забирай все, что понравится.

Послышался треск – Карифа взломала первую ячейку, а затем короткий доклад:

– Здесь полно золотых монет!

– Значит, мы явились по адресу, – рассмеялась Эрна. – Сегодня будем пить шампанское!

Федеральная башня «Бендер»

Нью-Йорк, США

– Горяченький утренний приветик, мои любимые железные человечки! С вами снова ваш обожаемый Нгонгма Кеннеди, и сегодня мы обсудим новейшее устройство от компании «MicroPing», которое мне доставил посыльный дрон десять минут назад! Индивидуальная доставка является бесплатной услугой, предоставляемой компанией «MicroPing» абсолютно всем ее обожаемым клиентам. А теперь посмотрите на замечательную упаковку, в которой «MicroPing» доставляет свои замечательные товары: стильный минималистичный дизайн никого не оставит равнодушным. Один только вид серебристой упаковки заставляет трепетать сердца, а выдавленные на крышке буквы «М» и «Р» вызывают экстаз у настоящих ценителей прекрасного…

Нгонгма Кеннеди был самым известным пингер-блогером Восточного побережья, входил в мировой топ-20, и его ролики набирали головокружительное число просмотров. Конелли не понимал, для чего пялиться на то, как странное существо, причисляющее себя к шестому полу с элементами третьего, десять минут открывает коробочку, чтобы потом еще час приторно рассказывать о ее содержимом, и лишь вздохнул, глядя на прилипшего к монитору сына.

– Что он продает сегодня?

– Не продает, а представляет, – ответил Майк, даже не повернувшись к отцу.

– Что именно?

– Новый пинг.

– Какой?

– Я еще не знаю.

– Э-э… – Фаусто помолчал. – Тебе это нужно?

– Еще не знаю.

Сын отвечал механически, равнодушно, показывая, что его не следует отвлекать, и одновременно жевал утренние хлопья…

«Специальные высококалорийные кукурузные хлопья с особыми добавками для пингеров!»

Что там может быть «специального для пингеров», Конелли не понимал, но хлопья рекламировал Нгонгма, и сын покупал только их.

– Как дела в колледже?

В ответ – тишина, потому что блогер приоткрыл коробку, и сын затаил дыхание. Впрочем, Фаусто не ждал ответа. Давно не ждал, вот уже три года. Потому что ни сын, ни жена так и не простили Фаусто того, что он не заразился, не простили иммунитета к заразе Помпео. Иммунитета, который он не передал ребенку: чертовы гены смешались не так, как хотелось Конелли, и Майк едва выжил после того, как некроз поразил шесть ребер. Марии пришлось поставить новую левую ногу, она категорически отказалась менять непораженную правую. В доме стало мрачно, и, несмотря на все усилия, Фаусто так и не смог сделать их отношения прежними. А потом Мария выпила упаковку снотворного, запив таблетки бутылкой виски, и они с Майком остались вдвоем. В одной квартире, но не вместе.