Михаил Савеличев - Черный ферзь [litres]

– Отпустите! – муть в глазах оседала, и сквозь снежную пелену стала проявляться какая-то нелепая, скособоченная громада.

Вцепившаяся в воротник бушлата рука все же разжалась. Без поддержки колени господина крюс кафера подогнулись, но он удержался на ногах.

– Кехертфлакш! Умгекехертфлакш!!

Цитадель-21, как и следовало из ее номера, относилась к полностью автоматизированным укреплениям Дансельреха. Здесь никогда не размещался гарнизон, лишь изредка наведывались техники для проверки и отладки бесконечного конвейера смерти. Строго говоря, никакой гарнизон здесь и не выжил бы, в такой близости от кальдеры, в зоне безумных погодных флуктуаций.

Башня с широким основанием, которое плавно истончалось в шпиль невообразимой высоты, выламывалась из окружающих ее колоссальных каменных блоков и ледяных гор, слепленных из серого снега.

Отсюда, от самого подножия цитадели, казалось, что ее вершина не просто теряется в ураганном хаосе Стромданга, а пронизывает его насквозь, чтобы вбуравиться в окружающую мир твердь. Идеально гладкая поверхность башни сверкала от окутывающих ее вершину молний, которые многочисленными огненными реками стекали по пологому склону к самому ее основанию.

Нагромождения огромных каменных блоков складывались в запутанный лабиринт узких и широких проходов, еле заметных тропинок и выложенных бетонными плитами дорог, полузанесенных песком и снегом.

Отсюда, с берега, щетинистого от заброшенных пирсов и волноломов, с проржавевшими разгрузочными кранами и доками, разглядеть, что творилось у основания цитадели, оказалось невозможно. Но там определенно шла своя, автоматическая жизнь – ветер доносил оттуда обрывки, спрессованные из лязга и грохота гигантских механизмов.

Взвалив амуницию, отряд под командованием господина крюс кафера Ферца миновал портовую зону и вошел в проход, помеченный на карте как ведущий прямиком к цитадели.

Блоки, высеченные из черного камня и отшлифованные до зеркального блеска, отражали исследовательскую команду. Поначалу это даже беспокоило, казалось параллельно им движется еще отряд, то ли сопровождая, то ли конвоируя их к цитадели, но затем глаза привыкли к мельтешению черных фигур по антрацитовой поверхности.

– Кто же это строил? – спросил Шенкел, на что Беггатунг тут же ответил:

– Мы!

– Ну да, – засомневался Шенкел.

– Не веришь в несокрушимую мощь Дансельреха? – грозно поинтересовался Халссщилд. – Квалифицированные кадры, вооруженные передовой техникой, могут и не такое наворотить.

На что Краленгилд пробурчал:

– Кадры воспитуемых, вооруженные ломом и лопатой, могут наворотить еще больше.

– Было такое, – согласился Беггатунг. – Помнится, всплываем, а на траверзе – остров. Ну, остров как остров, ничего, вроде бы, необычного. Вот только из землю какие-то головы со шляпами торчат…

– Выродки, что ли? – подозрительно спросил Флюгел.

– Нет, не выродки, – Краленгилд подышал на пальцы, отогревая от пронизывающего ветра, что нескончаемой рекой мчался в теснине прохода. – Мы тоже было подумали – выродки, мол, кто-то развлечься решил – завез на необитаемый остров сотню выродков, да прикопал по шею, чтобы подольше мучились. Но головы из камня оказались, а размером – что наш шлюп. Торчат такие морды из песка, глазищами на Стромданг пялятся, кехертфлакш.

– Унтерменши то были, – мрачно сказал Беггатунг. – Унтерменши.

– Сам ты выродок, – обиделся Краленгилд. – Мы что же, по-твоему, каменной башки от мертвой отличить не можем? Каменные они, каменные! – постучал он себя по каске. – Понял?

– Унтерменшу что каменная, что мертвая, что живая – он во что хочешь обернуться может.

– Тьфу, кехертфлакш! – сплюнул Краленгилд.

– Так что дальше было? – спросил Шенкел.

– А то и было, – пообижался Краленгилд, но все же продолжил: – Высадились осмотреть их, бошки хоть и каменные, а может знак какой означают для материковых выродков, ну и нашли их всех там…

Краленгилд выдержал паузу, надеясь, что остальные тут же начнут выспрашивать – что же именно они там нашли, но все почему-то молчали.

– Колония там оказалась. Для особо выродокских выродков. Несколько сотен выродков и гарнизон. А для выродка главное что? Для выродка главное тяжелая работа, и ничего лучше для него нет, потому как без работы у него в мозгах все наизнанку выворачивается. А какая на острове может быть работа? Просто камни таскать – не очень интересно, опять же выродок выворачиваться начнет, спрашивать себя: “Зачем таскаем? Куда таскаем?” Вот начальник колонии и придумал для воспитуемых развлечение – из камней морды каменные вытесывать, да на берегу устанавливать. Каково?!

– В топку! – мрачно приговорил Флюгел, но Беггатунг покачал головой:

– Не скажи! Для выродка лучшей доли нет, чем умереть. Поэтому главное – заставить его подольше…

Разговор принял специфический оборот. Все стали с жаром обсуждать рецепты “Как продлить муки выродка и что делать, если он подыхает слишком быстро”. Когда команда основательно вошла в раж, Ферц поднял руку, и все заткнулись.

Поперек их движения пролегла широкая полоса дороги. По ней плотным потоком двигались невообразимые машины. Стиснутое отвесными поверхностями блоков, шоссе не имело никаких переходов – ни подземных, ни мостовых. Идти же вдоль него тоже не представлялось возможным – машины почти скребли боками по сторонам прохода.

Осторожно заглянув за угол, Ферц увидел, что справа дорога плавно заворачивает к цитадели, а слева расплывается какая-то дымная клякса, куда и ныряют эти конструкции на колесном, гусеничном и смешанном ходу.

По большей части по дороге мчались знакомая по материковым десантным операциям техника, стоящие на вооружении у выродков, – баллисты, танки, бронетранспортеры, самоходные гаубицы, танкетки, и прочая тяжелая и легкая бронетехника – совсем новенькая, блестящая, будто только с конвейера.

Однако попадались и совсем удивительные сооружения, больше похожие на подводных пауков, которые выбрались из-под толщи воды и теперь мерно перешагивают через мчащийся поток длиннющими гибкими лапами. Не похоже, что внутри хотя бы одной мог сидеть водитель – стекла и перископные щели у них отсутствовали, лишь тускло отсвечивали глухие бронированные обтекатели.

От такого зрелища отряд замер на месте, кто-то звучно глотнул пересохшим горлом, а заметив до боли знакомый горбатый силуэт баллисты на атомном ходу со свеженарисованной эмблемой имперского легиона, отчаянно заорал:

– Выродки!!! Ложись! – и все бухнулись брюхом в щебенку, за исключением господина крюс кафера, который продолжал спокойно рассматривать проносящуюся мимо вражескую бронетехнику.