Игорь Вереснев - Хозяйки тумана [litres]

– Послушай, – начал он, – ты всю жизнь ходил сюда, чтобы люди не забывали о Древних. А я могу вернуть людям их знания! Но мне нужна твоя помощь.

Странник устало пожал плечами.

– Ты молодец, что веришь в свои силы. Но чем помогу я? Я отдал тебе всё, что у меня было – Город и скину. Больше ничего нет. Разве что жизнь? Ты хочешь взять мою жизнь?

Крис отрицательно помотал головой.

– Нет, не жизнь. Ты согласишься отдать свою смерть?

Остаток зимы Крис провёл в доме под обрывом. В своём доме – отныне Странником был он. И с началом весны, как положено Страннику, набросал в сумки керамопластовый щебень, вскинул на плечо связку железных прутьев и отправился к Опушкам.

Его уже ждали. Староста удивился, увидев, что место старика занял прошлогодний пришелец. Зато Грейс ждала его возвращения и поспешила оповестить сельчан, что новый Странник – её дальний братец. Две декады Крис прожил в маленьком посёлке на краю мира, развлекал женщин и ребятишек рассказами о Древних. А когда мужчины принялись собираться в дорогу, ушёл. Но не на восток, как обычно уходили Странники, а на запад.

К Зелёному Холму он вышел далеко за полночь. Специально так подгадал – встречать бывших знакомых не хотелось, особенно Джулу. Ему было стыдно перед сводной сестрой за то, что нарушил обещание, сбежал, не помог. Лишь одного человека ему необходимо было найти здесь.

Дом Охотника казался тёмным пятном, ни малейшего проблеска огонька не было в его окнах. Правильно, спят люди в такое время. Спотыкаясь о невидимые во тьме кочки и коряги, Крис подошёл, поднялся на крыльцо. Осторожно постучал в запертую дверь. Услышали, нет? Для верности постучал ещё раз, громче. Изнутри донеслось невнятное бормотанье, шорох. Вспыхнул тусклый огонёк светильника.

– Кому там не спится?

Голос Тины был хрипловатый со сна и откровенно злой. Парень на миг пожалел, что не дождался рассвета снаружи. Но отступать было поздно.

– Это я, Крис.

Брякнула щеколда, дверь, скрипнув, приотворилась. Лицо сестры белело в проёме едва различимым пятном.

– Крис? Откуда ты взялся? Ты же, вроде, собирался стать Странником?

Злость в её голосе сменилась удивлением. Крис приободрился. Что бы там ни было причиной дурного настроения Тины, он к этому отношения не имеет.

– А я уже побывал в Городе Древних. И нашёл кое-что очень важное. Мне необходимо поговорить с твоим мужем.

– Да ведь ночь на улице! Разве в такое время важные дела делаются?

– Так что, до утра под дверью сидеть?

– Охотнику не понравится. – Сестра замялась. Шмыгнула носом, смилостивилась: – Ладно, заходи.

Крис быстро шагнул в дом. Огонёк горел в дальней комнате, но после ночной тьмы и его свет казался ярким. Тина кивнула ему на лавку, спохватилась, что стоит в одной юбке, прикрылась руками. Крис сделал вид, что не заметил её бесформенную, изуродованную старыми шрамами грудь.

Сестра юркнула в спальню, зашептала о чём-то мужу. Крис не прислушивался. Снял оружие, сумку, уселся ожидать приговор. Хозяева появились довольно скоро. Не отвечая на приветствие, зевая, лениво почёсывая пятернёй волосатую, мускулистую грудь, Охотник опустился на лавку напротив гостя. Тина, успевшая повязать лиф, примостилась рядом.

– И что там у тебя стряслось? Такое, из-за чего людей будят? – поинтересовался хозяин.

Крис осторожно вынул из сумки диск генератора. Положил на середину стола.

– Это оружие Древних. Если пронести его в Стеклянный Дворец, то можно уничтожить всех хок сразу.

Тина вздрогнула, побледнела при этих словах. Охотник прищурился:

– Разве Дворец не сказка?

– Не сказка. Ты знаешь это не хуже меня.

– Предположим. Пусть Дворец не сказка, а эта штука – оружие. Я тут при чём?

– Я не знаю дорогу к Запретным Озёрам, а ты знаешь. Ты приносишь оттуда багрец.

Охотник опустил руку, которой собирался почесать макушку. Посмотрел на Криса внимательнее. Затем подозрительно покосился на притихшую рядом жену. Хмыкнул.

– А ты не прост. В какой это сказке говорится, что багрец приносят с Запретных Озёр?

– Так что, проведёшь меня туда? – ответил вопросом на вопрос Крис.

– Парень, с чего ты так взъелся на хок? Если они исчезнут, то и скин не останется. Скины – это ведь тоже хоки. Не думал об этом? А без скин людям худо будет.

– Во Дворце хранятся знания Древних. Не станет хок, озёра перестанут быть запретными, и люди смогут вернуть своё могущество.

– Вон оно что… – иронично протянул Охотник. – Красавчик Крис собрался спасать всех людей. А что ж ты собственную сестру не спасаешь?

– При чём тут моя сестра? – опешил Крис. С недоумением покосился на Тину. И тут понял – не о ней говорят! – Джула?! Что с ней?

– Расскажи, – приказал Охотник жене.

Три месяца назад, вскоре после того, как Крис, ни с кем не прощаясь, ушёл из посёлка, Совет выбрал для Джулы мужа. Малыша Робика в Зелёном Холме уважали, статус его второй жены был вполне почётен для молодой вдовы, не считавшейся красавицей. Казалось, Рыжок смирилась с неизбежным. Да и куда ей деваться? За долгие зимние ночи привыкнет к семейному ложу, а там детишки пойдут, и заживёт, как все.

Так только казалось. Терпения у Джулы еле-еле хватило дождаться весны. А потом она сбежала. Ночью, пока все спали, стащила у мужа лук, стрелы, охотничий нож, – а припасы в дорогу готовила загодя, не иначе, – и ушла из посёлка. Подалась искать иной доли. Не судилось найти. Может, не повезло, может, дорогу неверную выбрала – отправься она на восток или юг, всё бы по-другому вышло. Но Джула двинулась на запад и заплутала среди болот.

Догнали беглянку следующим вечером. Схватили сонную, на привале. И задумались, как дальше быть. Полбеды, что сбежала, совсем малая беда, что оружие мужнино без спросу взяла. Когда Джулу схватили, одета она была как охотник, груди забинтованы туго, и самое отвратное – член мужской, из дерева вырезанный, под килтом привязан. В остальном она уж сама призналась: и что за парня себя выдать хотела, что охотиться ей милее, чем детей нянчить, что гульчик тайком заваривала, чтобы не понести от мужа.

Крис, чувствуя, как холодеют руки, выдавил:

– Чем всё закончилось?

– Ещё не закончилось, вчера её назад в посёлок привели. Сегодня Совет решать будет. Одни говорят – блажит девка, выпороть хорошенько, оно и попустит. Другие – что болезнь к ней прицепилась мозговая, как к Безголовому, потому толку от неё всё равно не жди. А третьи – громче всех Орест кричит, – что в Джулу хока вселилась. Что если в Зелёном Холме её оставить, она и других женщин взбаламутит.

– Он что, выгнать Джулу из посёлка предлагает? Так она и сама сбежать хотела…

– Не выгнать. Увести на болота и утопить, чтобы и следа не осталось.