Максим Коляскин - Минус два [СИ]

— Ездят здесь всякие! Пройти спокойно невозможно! Протри глаза, водила! — громко вскрикивала она, подходя вплотную к автомобилю. И тут её лицо попало в полосу света уличного фонаря.

— Катрина?! — уже не слыша и не видя ничего, кроме этого лица, вскричал Андрей.

— Какая я тебе Катрина, старый дурак! Что ещё за фантазии… Катя я, Катька, понял! — всё так же громко кричала она и продолжала поливать бранью застывшего статуей за рулём автомобиля мужчину… Эта, вовсе ни немая, сцена продолжалась до тех пор, пока ожившая первой пассажирка машины, не дёрнула водителя за рукав рубашки и не произнесла неожиданно громким, ломающимся голосом:

— Не надо… Поедемте, Господин Андрей!

— Да, Эмма, — автоматически ответил он и тихонько нажал на педаль акселератора.

Автомобиль ехал очень медленно, а мужчина за рулём смотрел не вперёд, а в зеркало заднего вида, где кричавшая девушка внезапно смолкла и замерла с распростёртыми в жестикуляциях руками и, простояв так несколько секунд, бросилась за машиной бегом. В полной прострации, Андрей остановил автомобиль и вышел наружу, а вслед за ним это сделала Эмма. Боясь совершить лишнее движение, они вдвоём стояли рядом с открытой водительской дверью и ждали, когда девушка добежит до них, не спуская с неё глаз…

— Господин Андрей?! Эмма?! — отчаянно крикнула запыхавшаяся Катя, глядя на них круглыми, непонимающими глазами. Новоявленная жена Андрея, содрогаясь от подступающих рыданий, открыла ей свои объятья и крепко прижала к себе девушку, продолжавшую произносить слова, смысл которых был неясен ей самой: — Эмма? Сестрёнка? Но откуда… откуда… откуда?!

Мужчина не выдержал. Он пересёк асфальт дороги, уселся на бордюрный камень, посмотрел на обнимающихся женщин и зарыдал, содрогаясь всем телом… Катя смотрела на него, не понимая происходящего, а Эмма, не разжимая объятий, гладила её по рыжим волосам и беззвучно плакала… Это не могло продолжаться бесконечно и, Андрей, утерев солёные слёзы, достал трясущимися непослушными руками сигарету, выкурил её в несколько затяжек, а потом усадил женщин на заднее сиденье и погнал машину по опустевшему ночному городу…

Забежав на кухню своей старой квартиры, мужчина схватил бутылку коньяка, первую попавшуюся под руку закуску и ринулся в большую комнату, длительное время служившую жильём Вадиму Ароновичу, а нынче переделанную в гостиную. Там Андрей достал из серванта рюмки, налил себе полную, выпил её залпом и только потом снова наполнил уже три рюмки, упал в кресло и закурил, глядя, на по-прежнему не отходящих друг от друга ни на шаг женщин.

— Катя? — хрипло произнёс он, наконец.

— Да, — ответила ему девушка, несмело улыбаясь, — Это я — Катя, Катрина Ваша… Только я совершенно ничего не понимаю… В больнице мне говорили, что такая амнезия случается от сильного стресса… Позже выдали паспорт на имя Андреевой Екатерины Вадимовны…

— Как?! — в унисон ахнули Эмма и Андрей.

— По документам я — Андреева Екатерина Вадимовна… Что-то не так? — испугалась девушка.

— Всё хорошо, Катюша, не волнуйся, — мягко произнёс мужчина, сам не в силах сдержать волнение, — Что ты помнишь ещё?

— Ничего толком я не помнила из своей прошлой жизни… А теперь появились Вы с Эммой, но я всё равно ничего не могу вспомнить, кроме того, что Эмма — моя любимая сестрёнка, хотя мы совсем не похожи… А Вы… Вы — мой… Господин! Вы — мой любимый Господин! Да?!

— Да, — выдохнул Андрей, подскакивая с кресла, и сейчас же Катрина бросилась к нему на шею, а мужчина кружил её по комнате на руках, покрывая поцелуями родное личико под невероятно счастливыми взглядами Эммы…

Некоторое время они сидели за столом, выпив по рюмке за встречу. Эмоции переполняли их, но разговор не клеился, поскольку Катя по-прежнему знала только кто они, но не понимала, почему это так. Тогда Андрей снова взял девушку на руки, усадил её на кресло, встал перед ней на колени и приложил кончики своих пальцев к её вискам… Через минуту облегчённо улыбнувшись, словно с души его свалился огромный базальтовый валун, он взял её руки в свои, и крепко прижал их к собственным вискам… Эмма тревожно наблюдала, как меняется выражение лица Катрины, как проявляются на нём попеременно страдание и радость, переживания и удовлетворение, отчаяние и восторг, все эмоции и чувства её долгой жизни. Наконец, Андрей и Катя отпрянули друг от друга… Обессиленный мужчина распластался на полу, а Катрина через несколько мгновений сползла к нему с кресла…

«Андрюша, родной мой!» — прошептала она и, обняв, прижалась к нему всем телом. Ещё через минуту Эмма оказалась рядом с ними, уложив головы самых родных ей людей на свои колени… Приходя в себя, мужчина поднял благодарный взгляд на Эмму, а затем перевел его на лежащую рядом с ним на полу рыженькую девушку. Встретившись с ней глазами, Андрей прочитал в них то, чего с такой мучительной жаждой желал с момента их последнего прощального поцелуя в коттедже Вершителя — перед ним была настоящая Катрина, его Катя, живая!

Все серьёзные разговоры были отложены назавтра, но ложиться спать двум женщинам и одному мужчине в старой квартире не хотелось. Уже под утро, немного опьяневший, совершенно расслабившийся и довольный жизнью Андрей сидел, развалившись, на диване в гостиной, освещённой только неярким красноватым светом торшера, с давно налитым бокалом коньяка в руке, слыша, как в соседней комнате щебечут и весело смеются его девочки… Спустя некоторое время голоса стихли, и мужчина подумал, что пора и ему идти в спальню и отдохнуть, как в полуоткрытую дверь гостиной кто-то поскрёбся.

— Да? — негромко и удивлённо произнёс он.

— Господин Андрей? — раздался тихий женский голос, — Позвольте мне зайти к Вам… познакомиться…

— Ну, заходи, коли пришла, — хрипло ответил он, выглядывая в полумраке гостиной рыжеволосую бестию и понимая, что однажды участвовал в похожей сцене и даже чувствовал похожее стремительное возбуждение, только сейчас сердце мужчины билось куда громче и чаще, — Возьми рюмку на столе и… познакомимся!

— Меня зовут Катрина, Господин! — медленно подходила к нему девушка, лицо которой в рассеянном свете торшера выглядело юным, но таинственным.

— Катька, что ли? — вспомнил когда-то произнесённые слова Андрей.

— Ах, Господин… Катрина мне нравится гораздо больше! Наверное, я Вам просто не нравлюсь… Ни капельки?

— Хм… Давай-ка выпьем по глоточку и ты…

— Разденусь? — прошептала девушка, звякнув рюмочкой о бокал мужчины и делая маленький глоточек.

— Разденешься, — кивнул мужчина, чувствуя невероятную энергию, соединяющую их всё крепче, и дикое желание схватить рыжую красотку в охапку.

— Мне очень стыдно, Господин! — произнесла тонким голоском Катрина, возвращая рюмку на стол и снимая через голову тонкий красный пуловер, под которым, разумеется, не оказалось лифчика, — Но я буду самой послушной девочкой…